Внизу, под обрывом, занимая собой площадь в половину футбольного поля, расположилась поляна. На поляне находились разнообразнейшие садо-мазо-конструкции, словно кто-то ограбил музей средневековых секс-пыток и решил разместить украденные экземпляры на своем заднем дворе.
Деревянные колеса для распятия, кресла с шипами, подвесные дыбы, стальные жаровни, позорные столбы — это была лишь малая часть пыточных устройств, названия которых Николай хотя бы знал.
Практически к каждому орудию пыток была прикована своя жертва. Десятки мужских тел висели на дыбе, подпекались на жаровнях, сидели на шипастых креслах… Несмолкаемые крики истязаемых наполняли окрестности.
Конечно, представшая перед глазами картина вряд ли могла вызвать эстетическое удовольствие, но не сцены пыток так сильно напугали Грубанова. Расхаживающие по поляне «палачи» — здоровенные перекаченные эльфы-самцы с огромными, толстыми, стоящими на «без пяти двенадцать» причиндалами — вот была истинная причина его страха. Тем более что предназначение «стояков» скоро стало понятно…
По периметру поляны стояли более привычные глазу «козлы» и небольшие деревянные столы. И те и те — с креплениями для рук и ног. Попросту — для обездвиживания. И Николаю сперва показалось, что пленники, прикованные к «снарядам» в позе «раком», находились в более выигрышном положении чем те, на секс-конструкциях. Их было человек двадцать, и «палачи» практически не обращали на них внимания. Лишь изредка то там, то здесь кто-то ради веселья взмахивал плеткой.
Впрочем, это «показалось» у Николая длилось недолго…
— Что. За. Хрень? — побелевшими губами повторил он, и в тот же миг на краю поляны началась громкая и беспощадная гомоэльфийская оргия с участием прикованных к козлам пленников. Громкая в основном из-за криков и воплей анальных рабов, в чьи глубокие тылы нагло и бесцеремонно проникали эльфийские лазутчики.
Матерь Льюти довольно рассмеялась:
— Это наши выросшие мальчики-эльфы. Слегка выросшие мальчики-эльфы. И не избранные мужчины, сосланные сюда темными. Все ведь очевидно.
От мыслей, что его может ожидать такая же участь, у Николая помутилось в глазах и он пошатнулся. Эльфийки, словно готовые к этому, подхватили его под руки и усадили на землю.
Но Грубанов не был намерен прохлаждаться! Особенно настолько близко к анальным истязателям.
— Давайте поскорее свалим! Мне кажется, на меня уже смотрят… с вожделением!
— Успокойся, господин, — не разделила его волнений Хьюсти. — Пока ты с нами, тебя никто не тронет.
Но Николай не послушался. Кое-как поднявшись, он на слабых ногах поковылял обратно к телепорту. Эльфийки, переглянувшись, последовали за ним.
— И это их вы называете «мальчики-эльфы»? — обернувшись, возмущенно поинтересовался он. — Мальчики, блин! Великаны-переростки с огромными писюнами! Зачем вы вообще их сюда отправляете⁈ Жили бы с вами да жили, мешают, что ли?
— Так сказано в писании, — пояснила матерь Льюти.
— А без этого долбаного писания вы хоть что-то сделать можете? — снова возмутился Грубанов.
Но эльфийка не обратила внимания на его слова и продолжила говорить:
— Если у светлой эльфийки рождается девочка, то она остается жить в Стране Потекших Кисок. А вот если мальчик… то он отправляется сюда, на остров Глессэ. С одной лишь миссией — после совершеннолетия ежедневно мучить, терзать и драть во все дырки лже-избранных, причиняя им невероятные страдания. И так до конца жизни. Как своей, так и пленников.
— Полагаю, что жизнь пленников продолжительностью не отличается… Небось мрут как мухи от полученных увечий!
— Нет, — усмехнулась матерь Льюти. — Когда на закате дня пытки прекращаются, целители с помощью эльфийской магии заживляют раны… чтобы на следующий день все повторилось заново.
— Да вы пиздец садисты!
Хьюсти фыркнула:
— Мы не садисты, мы всего лишь следуем указаниям богов.
Матерь Льюти, соглашаясь, на мгновение прикрыла глаза:
— Теперь понимаешь, господин, что тебе придется приложить все усилия, чтобы не оказаться в этой недружелюбной компании?
«Господин» сглотнул — утро переставало быть томным.
«Да ямбись оно все хореем, надо валить отсюда! Плевать, что дома я ничтожество, зато ничтожество с нетронутой анальной дыркой! — спешно подумал он. — Потому что какой нахрен из меня избранный? Я „избранный“ только в ванне передергивать! Короче, посмотрю, что там за монстр, и если увижу, что он слишком… слишком неубиваемый, то сразу сбегу!»
О том, куда именно он сбежит и как затем попадет домой, Николай решил пока не думать. Почему? Потому что для эффективного решения большого дела его всегда нужно разбивать на десяток маленьких. Задача «любой ценой спастись от монстра» — как раз и была одним из маленьких дел.
Он посмотрел на спутниц и на всякий случай уточнил:
— А вот если вдруг окажется… чисто теоретически… что я не избранный. То как скоро меня отправят к этим… эльфосекам?
— В тот же день, — немедленно ответила Хьюсти и добавила: — Хотя бояться нечего — если ты окажешься не избранным, то тебя скорее всего разорвет монстр. Я упоминала об этом вчера, помнишь?
Николай помнил.
— Так какого хрена вы мне мозги делаете, дамочки? — искренне возмутился он. — Либо я убью чудище и стану избранным, либо не убью и сдохну! К эльфам я точно не попаду! И не надо было мне эти гадости показывать!
— Ты не прав, господин. Ты можешь убить монстра… например, случайно. Но если потом ты не познаешь силу магии… значит, ты не избранный, и путь сюда тебе заказан.
Грубанов схватился за голову:
— О-о-о, как же меня задрали ваши правила! Почему мы втроем не можем просто взять и покувыркаться? Без всяких игрищ в избранных и прочих матерей-дочерей?
Вопросы повисли в воздухе да так и остались висеть — путники вошли в портал и вскоре вновь очутились в уже «полюбившейся» Николаю Стране Потекших Кисок.
Глава 14
Грубанов неумолимо приближался к пещере монстра, идя к ней, как на последний бой. Вообще-то, на последний бой он и шел — бесстрашно выпятив грудь, до боли стиснув зубы и решительно сжав кулаки. А также размяв ягодицы для триумфального побега.
Никакого оружия у него с собой не было, поэтому в исходе боя Николай не сомневался — монстр прикончит его без единого шанса. Однако показать сопровождавшей его Хьюсти свою безграничную мужественность было необходимо. Чтобы та до последнего момента не заподозрила, что он решил дать деру.
Узкая лесная тропинка, вся в пятнах света и тени, петляла меж высоких деревьев. По обе стороны тропинки росли неизвестные Николаю растения