Макс несёт два моих чемодана, и, хотя сейчас немного прохладно, я завязываю пуловер на талии и иду за ним вверх по деревянным ступенькам. В передней части дома почти все окна панорамные, так что я могу заглянуть внутрь. Нижний этаж выглядит как одна большая комната с высокими потолками. Здесь всё монохромно — коричневое дерево, коричневая кожа, коричневые рога и коричневые ковры, но я различаю и каменные элементы.
— Привет! — кричит Макс, входя в дом и ставит мои чемоданы. — Егор!
Осторожно прикрываю за собой дверь, следуя за Максом. В этот момент ко мне подбежали две собаки: коричневая лабрадорша и ещё одна, более тощая, с седой и чёрной шерстью, её глаза казались стеклянными. Макс наклонился, ласково погладил их и начал осматривать дом.
— Есть здесь кто-нибудь? — снова крикнул он.
Подняв взгляд, увидела несколько уровней стропил, но потолок казался немного перекошенным, особенно слева, где кухня. Здесь не было множества стен — гостиная, столовая и кухня были объединены в одно пространство, создавая ощущение открытости. Но зато было просторно.
— Да, я здесь! — раздался мужской голос.
Из кухни вышел молодой парень, сжимая в кулаке две пивные бутылки. Он покачал головой Максу.
— Аллилуйя! Рыжуха снова сбежала, — сказал он.
Парень направился к нам, словно собирался вручить Максу пиво, но вдруг остановился, заметив меня. Его тёмно-русые волосы были зачёсаны назад, а кепка повёрнута козырьком назад. Он выглядел не намного старше меня, лет двадцать или двадцать один. Его сильные руки были тёмно-загорелыми под зелёной футболкой, а тело казалось широким и мускулистым.
Его кристально чистые голубые глаза расширились, а рот искривился в полуулыбке.
— Это Егор, — представил нас Макс. — Мой младший.
Мне потребовалось несколько секунд, чтобы поднять и пожать ему руку. Однако вместо того, чтобы пожать мне руку, он просто положил туда одну из бутылок.
— Привыкай. Мы здесь много пьём, — сказал Егор, его голос был глубоким и немного хриплым.
Капли пота с бутылки покрыли мою ладонь, и я бросила взгляд на Макса. Он забрал у меня бутылку и посмотрел на сына.
— Твой брат дома? — спросил Макс.
— Он "внутри", — ответил Егор, не отрывая от меня глаз.
"Внутри", — подумала я, начиная задаваться вопросом, что это значит. Но стряхнула эти мысли, вытирая мокрую руку о джинсы, все еще чувствуя на себе его взгляд. Почему он так на меня смотрит?
Снова встретилась с Егором взглядом, и он искренне улыбнулся. Должна ли я что-то сказать? Или это он должен что-то сказать? Это было странно. По сути, мы были двоюродными братом и сестрой. Должна ли я его обнять или что-то типа того? Или это будет странно?
Что бы ни было, я чувствовала, как мое сердце начинает биться быстрее. Этот момент казался необычным и напряженным, но в то же время захватывающим.
Я стояла на кухне огромного старого дома, который казался воплощением уюта и тишины. Макс, хозяин дома, вздохнул, и его голос разнёсся по комнате.
— Как долго ты искал лошадь, прежде чем сдался?
Егор пожал плечами. Чувствую, как внутри него поднимается волна раздражения. Его логика была странной.
— Если мы не найдём лошадь, она больше никогда не сбежит.
Макс приподнял бровь, посмотрел на меня и объяснил, что у них есть молодая кобыла, которая всегда находит выход из своего стойла. Он говорил так, словно это была уже давно надоевшая ему тема.
— Но лошади дорогие, поэтому её надо найти, — добавил он, глядя на сына.
Егор держит своё пиво и пятится.
— Стоило только спуститься за топливом… — он остановился и посмотрел мне в глаза. — Если будешь принимать душ, оставь мне немного горячей воды, — сказал он, направляясь к заднему выходу.
Я смотрела, как Егор проходит мимо огромного каменного камина и исчезает в длинном коридоре. Слышала, как где-то в задней части дома хлопает сетчатая дверь. Он собирается найти лошадь сегодня вечером?
Макс, уходя направо, сказал, что утром покажет мне окрестности, но сначала предложил изучить кухню. Я осталась позади, наблюдая, как он бродит по просторной кухне.
— Можешь брать всё, что пожелаешь, — сказал он, встретившись со мной взглядом. — В ближайшие пару месяцев мы будем много ездить в город, пока не испортится погода. Поэтому сможем заполнить кладовую любой едой, которая тебе нравится. Ещё мы будем консервировать.
Он закрыл дверцу холодильника, которую, как я заметила, его сын оставил открытой.
— Мы стараемся вырастить, поймать и убить как можно больше нашей собственной еды, — добавил он.
Теперь стало ясно, почему я увидела сарай и теплицу среди других построек. В условиях, когда снег лежит так долго, разумно как можно меньше зависеть от продуктовых магазинов и города.
Макс жестом предложил мне следовать за ним. Я спустилась по лестнице и увидела ещё одну машину, припаркованную в светлом гараже. На этот раз она был красной.
Макс поднял плетёную корзину для белья с цементного пола и бросил её обратно на сушилку. Но когда я сделала шаг, что-то привлекло моё внимание и заставило остановиться наверху лестницы. Справа за задние лапы висит туша. Небольшая лужа крови собралась вокруг водостока, над которым висит мёртвый олень. Его рога парили в полуметре от пола, слегка покачиваясь.
Что за фигня?
Глава 4
Алиса
У меня отпала челюсть от вида этого животного. Внезапно рядом со мной на лестнице появился Макс.
— Как я уже сказал… расти, лови и убивай, — произнес он с лёгкой усмешкой, явно наслаждаясь выражением моего лица. — Надеюсь, ты не вегетарианка?
Он ушёл, прежде чем я успела ответить, и, словно очнувшись от оцепенения, я отошла от гаража, вернулась в дом и закрыла дверь. Я не вегетарианка, но мне казалось, что я никогда не встречала своё мясо до того, как оно станет мясом.
Сглотнув, я попыталась смочить пересохший рот.
— Гостиная, ванная, телевизор, — показывал Макс, когда я следовала за ним. — У нас нет кабельного, но есть много фильмов, которые можно смотреть в онлайн-режиме, если есть интернет.
Я шла за ним через просторную комнату, разглядывая кожаные диваны в стиле кантри, журнальный столик и стулья. Камин был настолько большим, что в нём можно было сидеть, а дымоход проходил сквозь стропила. Дерево и кожа окружали меня повсюду, создавая уютную, но слегка мрачную атмосферу. Здесь пахло складом с оттенком чего-то подгоревшего,