Рыдания и всхлипы перепуганных женщин и ребятишек утонули в гуле и грохоте вновь тронувшегося и разгоняющегося поезда. Их снова везли в неведомые дали, обрекая на голодные мучения и лишая элементарных человеческих условий. Никто не мог даже предположить, когда, где и чем закончится это чудовищное путешествие, грозившее неминуемой гибелью. Теперь даже самые оптимистично настроенные пленники, вздрагивая и плача, не спешили обнадеживать себя и других.
Глава двадцать первая
Эшелон
В случае начала военных действий, направленных против СССР, политическая цель будет заключаться в том, чтобы длительно ослабить эту область, тем самым обеспечив другим регионам возможность развития. При врéменной оккупации этой территории такое ослабление могло бы быть осуществлено тремя способами:
1) путем полного уничтожения большевистско-еврейской государственной власти без последующего создания нового единого госаппарата;
2) при помощи широкомасштабной экономической эксплуатации, как то: конфискации всех накопленных излишков, машинного и в первую очередь транспортного оборудования, речных барж и т. д.;
3) путем присоединения больших частей этого центрального региона к подлежащим реструктуризации административным округам, в частности к Белоруссии, Украине, Донскому краю.
Тем самым для всех остальных территорий также открываются возможности для широкого использования Московии в качестве места ссылки нежелательных элементов.
Альфред Розенберг[84]Едва человек совершил свое самое главное изобретение – колесо, он стал путешествовать гораздо быстрее, безопаснее, интереснее. Две пары колес образовали телегу, экипаж, автомобиль, на которых передвигаться стало еще проще, удобнее и комфортнее. После изобретения паровой машины, проложив рельсы и поставив на них сразу несколько колесных пар, человек преодолел самые длинные расстояния, опутав сетью железных дорог всю планету. Однако до сего дня проехать из России напрямую в другую соседнюю страну Европы технически невозможно. Это обусловлено тем, что ширина железнодорожной колеи в России больше и поезд при всем желании не может с ходу перескочить из одного стандарта в другой. На практике этот вопрос решался по-разному: от замены колесных пар и платформ под пассажирскими поездами до установки двухколейных комплектов под составами специального назначения.
Рано утром поезд остановился возле небольшой приграничной станции, которую за последние недели полностью преобразили новые распорядители. Немцы устроили из нее перевалочный и одновременно сортировочный пункт. Здесь разбили несколько лагерей для военнопленных, рабочей силы, раненых и эвакуированных. Порядок обеспечивали самые разные по национальному составу воинские подразделения. В привокзальной части хозяйничали мадьяры и румыны. Основное руководство движением и грузопотоками осуществляло немецкое командование.
Среди многочисленных солдат и офицеров можно было заметить и очень необычных вояк. Как на подбор: крепкие, коренастые, низкорослые, мордастые и очень неприветливые, с маленькими поросячьими глазками и злыми лицами. Их название звучало почти как ругательство – усташи[85]. Это были хорватские националисты, присягнувшие Гитлеру и рьяно доказывавшие свою преданность жестокостью, живодерством и кровожадностью. Словно бульдоги они рыскали вокруг прибывающих эшелонов с новыми и новыми рабами Третьего рейха. С учетом их исключительных карательных качеств немецкие начальники поставили перед ними основную задачу по приему, сортировке и пересылке рабской рабочей силы из восточных территорий и оккупированных областей. Они пристально следили за тем, чтобы быстро выгрузить прибывающий «живой товар» и доставить в лагерь, разбитый за городом. Они же конвоировали и охраняли привезенных людей.
* * *– Što ležimo? Izlazi iz vagona! Вrzo!!![86] – Не успели полностью раскрыться двери вагонов, как у каждого из них специально приставленный человек в серой мешковатой форме уже вопил во все горло, брызгая слюной и дико вращая налитыми кровью глазками.
Лёнька подскочил от криков, шума и возни, которая моментально началась в выгружаемом вагоне. Он схватил мать за руку и потянул к открывшейся двери. Вперед, скорее вон из душного, смрадного помещения. В течение нескольких секунд почти все матери с детьми выскочили из него и теперь жалкой испуганной группкой толкались перед составом. Внутри осталась только мать Пети, Насти и Ивана Бацуевых. Она сидела, прижимая к себе младшего сына, и, не проронив ни слова, раскачивалась из стороны в сторону, словно укачивая своего малыша. Возможно, он спал и мать просто не хотела тревожить измученного дорогой, жаждой, голодом мальца. Ее дочь Настя уже сошла с платформы и стояла вместе с Галиной. Оравший на людей коренастый усташ вскочил на трап и через мгновение очутился возле женщины.
– Эй, мразь! Встать и выйти вон! – грубо скомандовал он и угрожающе двинул деревянной дубинкой, едва не коснувшись ее волос, стянутых узлом на затылке.
Косынкой женщина прикрыла лицо Петюни, видимо оберегая от назойливых мух, которые мучили всех обитателей вагона во время пути. Она не реагировала и продолжала раскачиваться. Надзирателю явно не понравилось такое равнодушие, и он с размаху ударил ее дубинкой по голове. Удар пришелся точно в висок с левой стороны. Женщина, не издав ни звука, повалилась на правый бок, выпустив из рук ребенка. Петя упал на грязную солому, с лица слетела косынка. Все следившие за этой сценой жестокой расправы ахнули и остолбенели. Малыш лежал с широко открытыми глазками и ротиком. Он был неестественно бледен и недвижим. По всему было видно, что мальчик мертв.
Перевернув ногой тело малыша, надзиратель наклонился над женщиной. И в этот момент она вскинула руки и крепко впилась в мясистую шею усташа. От неожиданности он охнул и, потеряв равновесие, повалился вперед, подминая под себя Петину маму. Женщины громко завыли, девчонки завизжали, а Лёнька, как самый старший из мужчин, подскочил к сцепившимся. Он не понимал, что надо делать в этой ситуации, но осознавал, что непременно надо действовать и нельзя равнодушно смотреть на то, как убивают безутешную мать, только что потерявшую сына.
Хорват-полицай пришел в себя после неожиданной атаки и уже перехватил крепко уцепившиеся пальцы женщины своей левой ладонью, правой же размахнулся, насколько позволяли ему его коротенькие волосатые лапы, и нанес ей сокрушительный удар дубинкой. Если бы он пришелся по голове, то череп несчастной матери точно бы не выдержал, но не растерявшийся Лёнька ловко нырнул под занесенное орудие и принял по касательной смертельный взмах. Дубинка скользнула по его затылку и обрушилась на правое плечо женщины, раздробив ключицу с отвратительным хрустом. Мальчишка, получив скользящую контузию, упал рядом с малышом Петюней и потерял сознание.
Мать Пети, несмотря на дикую нестерпимую боль, не выпустила горло врага и, завывая все громче и пронзительнее, еще сильнее стиснула свои стальные объятия. Усташ хрипел и силился нанести новые удары своей обидчице, но даже этого мощного фашистского борова начали оставлять силы. В самый отчаянный момент роковой схватки на шум, крики и вопли подоспели такие же, как поверженный охранник, мордастые и кряжистые каратели. Влетев в вагон, сразу трое усташей ногами, кулачищами и дубинками в течение минуты кромсали и рубили тело несчастной женщины, превратив красивую и статную Лизу Бацуеву в бесформенное кровавое месиво. Отцепив обессилевшие женские руки, ее вместе с телами Пети и Лёньки вышвырнули из вагона прямо на землю.
Настя, увидев страшную картину гибели братишки и последующего надругательства и расправы над матерью, потеряла сознание. Сейчас она лежала возле ног Гали, которая пыталась привести подругу в чувство и одновременно прикрывала от хищных взглядов охранников. Акулина, завидев распластанное тело сына и ссадину на затылке, из которой сочилась ярко-алая кровь, упала возле него и попыталась оттащить в сторону. Усташи, повыпрыгивав из вагона, дубинками, тычками, криками, сгоняли людей в сторону привокзальной площади, где уже выстроились в две шеренги лицом к лицу эсэсовцы, образовав своеобразный «живой коридор», по которому прогоняли попарно всех людей. Акулина наконец смогла подхватить сына и постаралась скрыться в толпе женщин, бегущих под ударами и пинками к эсэсовскому коридору.