– Долго я спал?
– Нормально, выспался хоть?
– Намного лучше, – кивнул я, протирая глаза. – Спрашивали что-нибудь?
– Немного, все хотели узнать, откуда мы, сказал из-под Саратова.
– Понял тебя.
– Вам куда в Калаче? – донесся до меня голос барыги.
– Будем искать транспорт до Ростова, – вновь так же спокойно, уже привычным для барыги тоном, ответил я.
– Ух ты, до Ростова! А кто ж вас ждёт в Ростове? Там стреляют!
– Читать умеешь, – я пробрался по телеге к барыге, он сидел рядом с возницей, и, достав пистолет, показал рукоять с табличкой. Вообще, была у меня надежда именно на эту табличку, всё же на ней имя того, кто сейчас в этом регионе у руля.
– Как вас красные не прибили вместо табличек, за такие-то слова? – было видно, что барыга впечатлён и удивлён, а главное, он наконец, скорее неосознанно, выдал свою позицию.
– Так и шли пешком, чтобы им не попадаться, – пояснил я.
– Мы сами идем в Ростов, хотите, ваше благородие, можете ехать с нами. Плату не возьму, но харчей в Калаче купите, путь не близкий.
– Добро! Только денег у нас нет, в Сибири всё больше иностранные в ходу, а местных нет. Как думаете, уважаемый, такое можно будет продать в Калаче? – я показал небольшой золотой браслет, все из тех же моих запасов. Каюсь, не послушал тогда колдунью-травницу, не отнес драгоценности в храм, жить-то на что-то надо, вот и оставил, как чувствовал, что пригодятся ещё цацки воровские.
– Вещь хорошая, почему не продать? Давай я и куплю, – спокойно бросил барыга. – Много не дам, но на припасы вам хватит, идёт?
– Конечно. – Офицеры не торгуются, и барыга это точно знает.
В Калаче с каравана сгрузили часть товара, как я понял, его просто воруют под Царицыном с барж, а потом вот так растаскивают по всей округе. Ухарцы, мы прикроем скоро вашу вольницу. Хотя наверняка без кого-то ответственного из большевиков такой бизнес был бы невозможен. Война идёт, а тут торгаши почти свободно вывозят ценное продовольствие.
Сюр.
Барыга, с которым я договорился, посоветовал никуда от обозов не уходить, чревато, не посмотрят, что бывший офицер, шлепнут и не спросят, как звать. Последовали совету, тем более всю провизию ловкач купил сам и взял с меня обратно свои же бывшие деньги, гребет двумя руками, как и положено настоящему дельцу. Правильно в будущем говорили, тут не НЭП нужно вводить, а контроль, жёсткий контроль. При НЭПе вот такие дельцы и становились местными олигархами, зажравшимися, а простой народ от голода пух. Ничего, доберутся до всех, а потом их потомки будут пищать, как их честных родственничков ни за что раскулачивали и стреляли. Я не против предпринимательства, отнюдь, но всё должно быть честно. Да-да, торговля тоже может быть честной. Вообще я понимаю лишь один вид бизнеса, произвел что-то – продал – заработал. А когда кто-то тупо скупает по дешёвке какой-либо товар и выставляет в пять раз дороже, пользуясь тем, что никто не запрещает, это преступление.
Под Ростовом мы с Ванькой утекли. Это было очень опасно, потому как торгаши могут шум поднять, но я вроде как придумал правдоподобную причину, сказав барыге, что мы хотим сначала семьи проведать, а затем уже в город. Тот равнодушно ответил, что, дескать, дело ваше, только будьте осторожней, и мы попрощались.
Спешились мы по одной причине, с нашими сумками нам в город, забитый белыми, просто нет ходу. Не отвертимся. А так, сделав хорошую нычку на заросшем берегу Грушовки, выбрав при этом место посуше, среди камней, мы вошли в Новочеркасск почти пустыми. Почти, потому как у каждого был нож и пистолет, больше ничего. Оба с Иваном надели все свои награды, благо было что надевать. Иван у меня тоже весь блестит, несмотря на невысокое звание унтер-офицера, наград заслужил прилично. Одних «Егориев» три штуки, первую степень получить не успел, хоть и представили его, революция раньше произошла. Но и других хватало.
Вообще, нам очень повезло с командиром корпуса во Франции. Он очень высоко оценивал нашу службу, там вообще мало кто без наград остался. А может, ещё и сказалось его близкое знакомство с Деникиным и тот факт, что последний мне благоволил. В общем, я не зря хвастаюсь, что являюсь полным кавалером Георгиевского креста. Полный бант я получил именно во Франции. К моему приезду туда у меня были все четыре солдатских Георгия и две медали, ещё и золотая шейная на Аннинской ленте. Во Франции, благодаря действиям нашей команды, я получил оставшиеся две медали к Георгию и таким образом собрал полный бант. Плюс здесь же получил Станислава третьей степени с мечами. Две французские висюльки я не считаю, хоть сейчас они и закреплены на моём кителе под шинелью. Вот так, всего за два года человек с хорошими навыками из будущего умудрился нахватать столько наград, и ведь не просто так. Сколько раз меня чуть не убили, сколько ран на моём теле? Кровушки я пролил за эти два года немало, но и чужой в ответ не жалел. И при царе все эти награды, даже самые низшие, давали многое. Это не в будущем, вешают ребятам награды, а толку? Твари, не то что пенсию, даже сраные кредиты боевым парням не списывают. Стыдно. При царе моя пенсия после войны была бы такой большой, что я мог никогда ничего больше не делать, всю жизнь спокойно можно жить на эти деньги. Вот так, жаль, что ушла эта традиция. Ребята, проливающие свою кровь, воюющие за свою страну, должны получать достойные пенсии за свою верную службу. Просто обязаны!
В Новочеркасск мы не просто так прибыли. Во-первых, он по дороге на Ростов, а во-вторых, надо как следует разведать, что тут и как, доложить, если будет возможность, конечно. Ну и, узнать, что нас ждёт в самом Ростове-папе.
– Ты посмотри, как они тут устроились! – Ванька крутил головой и показывал мне на местных. Точнее, на снующих тут и там солдат Добровольческой армии, которые, казалось, заполонили все кругом.
Удивляло их снаряжение и внешний вид, думал, у них тут лучше снабжение. Ни для кого сейчас не секрет, что Белую армию хорошо снабжают англичане. Наверное, воруют наверху, иначе почему простые солдаты в хламье таком ходят?
Решили не задерживаться, привлекать внимание не хотелось, и спустя день, напросившись к очередным торговцам, едущим в Ростов, отправились туда же. Доехать было не судьба. Обоз тормознули на подъезде к городу и не просто так.
– Вылезайте, приехали! – грубо, направив на