– Так что, Малой, ты со мной или тут останешься? – на третий день пребывания в деревне мы смогли с Ванькой, наконец, отлучиться на рыбалку и обо всём переговорить.
Дело серьёзное, это вновь заставить его менять всю жизнь, а он вроде как привык уже к земле, да и с Машей… Вот же прыткие у нас предки были! С Машей они уже живут, как муж и жена, обалдеть, и никакого осуждения от односельчан. Как будто так и надо.
– Однозначно с тобой! Вопрос только один, ты меня должен понять, сам ведь нашёл себе женщину.
– Я ещё не говорил с Натальей, но думал поселить Машу к нам, точнее, в квартире Натальи. Мы будем по возможности приезжать, сам понимаешь, служба дело такое, что мы не принадлежим себе. Но это и не фронт, где нужно жить в окопе. Я договорюсь, ты ведь не рядовой солдат, не знающий, как винтовку держать. У тебя послужной такой, каких не видели местные полковники, так что будешь инструктором. Я живу по большей части на полигоне лишь по одной причине, пока всё налажу и обустрою, я там нужен на постоянной основе, позже станет легче. Но предупреждаю сразу, Вань. Будут командировки. Обязательно будут. Когда покончим с белыми, нужно будет создавать новую армию, и в этой работе я вижу и наше участие. Помнишь, я рассказывал о новой войне?
– Да уж, такое разве забудешь! – кивнул Ваня.
– Мы к ней должны подготовить армию так, чтобы не допустить того, что может произойти. Позже я выложу свои идеи руководству страны, надо, обязательно надо попытаться предотвратить эту войну. И мы в состоянии это сделать. Но будет нелегко. Сейчас все, кто хоть что-то понимает в политике, уверены в одном: то, что произошло на фронте, не поражение Германии и конец войны, это – отсрочка.
– Да где уж тут лёгкости искать. Давай, веди, командир, нас к лучшей жизни, я всегда с тобой, ты же знаешь!
В деревне пробыли ещё два дня, никак не отпускали. В тот же день, когда мы с Иваном вели разговоры под рыбалку, сельский староста устроил сабантуй, как будто к ним в село заехал товарищ Ленин. Царствия ему… Попойка была знатной, где и самогона нашли столько, удивительно. Народу было человек двести, как на свадьбе, и я решил, как-то вот в голове промелькнуло, что если с Натальей захотим всё же пожениться, то надо ехать вот сюда. Тут тебе и искренняя любовь простых людей, и уважение, а их ещё надо заслужить. Простой народ любит и уважает за поступки, а не за болтовню. Так уж вышло, что в зиму семнадцатого-восемнадцатого года было очень голодно. Накануне отряды продразвёрстки здорово почистили припасы сельчан и было действительно худо. Я много ловил рыбы, снабжал ею всю округу, выменивал в городе на другие продукты и делился со всеми, причём не брал взамен ничего, и может, из-за этого люди мне были очень благодарны.
Вернулись в Москву мы быстрее, чем ехали в деревню. Нас было четверо и, соответственно, по дороге мы практически не останавливались. Доехали часов за девять. Кстати, этот пепелац жрёт бензин как не в себя, и если бы мне в гараже комиссариата не дали с собой приличный запас, хрен его знает, где бы мы взяли бензин, я как-то не вникал в эту проблему.
Появившись дома к вечеру, оставил всех своих разбирать вещи, мыться и прочее, а сам рванул сдавать машину и отчитаться о приезде. Гаражей или платных парковок нет как класса, а оставлять машину на улице сто процентов подарить её кому-нибудь. Вот и отогнал.
Из гаража позвонил Деникину домой и услышал в трубке:
– Давай ко мне, Николай, срочно!
Я немного обалдел от манеры Антона Ивановича, говорил он быстро и нервно, непривычно, поэтому рванул на всех порах. Точнее сказать, попросил дежурного шофера отвезти меня, я давно уже не просто мимо проходящий, поэтому, услышав, куда меня надо отвезти, получил одобрение дежурного по гаражу и уехал. Машину я держать не стану, доберусь потом сам, так что шофёру работы немного, тут недалеко.
– Проходи, ужинал? – встретил меня Деникин.
– Нет, не успел ещё, только приехали, поспешил сдать машину и позвонил вам, – покачал я головой.
– Сейчас попрошу разогреть для тебя, у нас щи сегодня, будешь?
– Да вот знаете, с удовольствием, – улыбнувшись, согласился я.
– Дело такое, нужны твои… Мальчики.
– Хрена себе мальчики, – офигел я. – Там некоторые старше меня.
– Неважно, ты понял меня.
– Так нет ещё готовых, или вам скороспелки нужны?
Как и говорил, я не отбрыкался от приказа готовить не только специалистов, но и простых солдат. Те у нас проходят по классу стрелков и разведки. Конкретно я даю будущим разведчикам знания по ориентированию на местности, способы выживания в лесу, снятие часовых и ещё немного. Основную часть из знаний, а это сбор информации, вербовка и кое-что ещё хитрое, преподает ещё один привлечённый военспец, из бывшей контрразведки. Но есть у нас и просто стрелки, обычные ребята, просто мы даем им опыт в стрельбе, причём не тупо на стрельбище из одного положения, а гоняем по-настоящему. Скажем так, по сравнению с новобранцем от нас через месяц выходит вполне опытный боец, знающий, как держать винтовку, как её обслуживать и на дистанции двести метров, с открытого прицела, попадёт в грудную мишень пять из пяти. Думаю, это всё же лучше, чем никакого опыта? По идее, этих солдат, выпускников наших курсов «Выстрел», можно ставить сержантами, дальше уже они смогут у себя в отделениях и взводах налаживать процесс обучения молодняка. Ничего нового, всё