Алекард не мог оторваться от огромных глаз, каждый не меньше подноса, на котором в праздничный день лежит жареный поросенок. Принц дернулся, но снова безуспешно. Он зачарованно смотрел, как из пасти чудовища вылетела алая лента языка. Раздвоенный кончик мазнул по лицу принца, и его передернуло от омерзения.
— Алекард, спаси-и-и…
Волосы свалились с лысого черепа, словно пряди черных нитей выпали из рук неумелой пряхи. Треугольная голова змеи смотрела на принца изумрудными глазами. Такой же изумрудной была чешуя гигантской твари.
Королева смерти. Она пришла лично… В Коратурии её взгляд считается последним, что видит на своем жизненном пути любое существо. Она забирает души с собой, в подземную нору, где вечно пылает огонь, а королева смерти нежится на душах, пытаясь согреть ледяное тело.
Принц смог оторваться от завораживающего взгляда и скосить глаза на свои конечности. На руках и ногах лежали тяжелые кольца змеиного тела. Язык твари снова выметнулся наружу, и принц опять почувствовал, как тысячи мурашек устроили пляску внутри грудной клетки.
— Тариэль? — просипел принц, всё ещё надеясь проснуться.
— Да, это я-а-а, твоя Тариэ-э-эль, — пропело чудовищное создание и за головой змеи распустился огромный капюшон.
Большой капюшон из кожи… Так может распуститься парус на рыбацкой лодке.
Голова змеи начала покачиваться из стороны в сторону. Неподвижный взгляд приковывал принца к земле не хуже ледяных колец. Пасть открылась, внутри полыхал яркий огонь, и принц успел удивиться — почему тварь не сгорала изнутри? Два зуба, каждый не меньше доброго меча, выскочили наружу. Жар из её пасти опалил волосы на лбу Алекарда.
— Я спасу тебя, Тариэль! — громко крикнул Алекард, но лишь жалкий писк донесся из пересохшего горла.
— Ты сссебя ссспасссти не можешшшь, — прошипела королева смерти. Ничего похожего на мелодичный голосок Тариэли, скорее это был скрежет ломаемого дерева. — Живи и забудь Тариэль, как сссказочный сссон. Я пришшшшла за твоими подданными… Ссстрашшшна будет их учасссть, Алекард. Ссстрашшшна будет моя жатва. Я не уссспокоюсссь, пока в Коратории будет жив хотя бы один человек. Прощщщай, принц.
— Стой тварь, освободи Тариэль! — дернулся принц. — Освободи её!
Зеленоглазая змея склонила голову набок, словно в раздумье. На концах клыков поблескивали две капли, угрожающие вот-вот сорваться на голую мужскую грудь.
— Нет, принц, её душшша продана мне. Она хотела быть сссс тобой и она была ссссс тобой. Теперь её ссссрок вышел. Я забрала ссссвоё… Ты не сссможешшшь её взять назад, так что даже не пытайссся. Найди сссебе другую принцессу, — после этих слов голова змеи отошла чуть назад.
— Стой! — выкрикнул Алекард. — Я хочу тоже продать душу! Продам свою взамен души Тариэли!
— Что-о-о? — произнесла королева смерти. — Ты хочешшшшь заключить ссссо мной договор?
— Да, договор! Я готов на всё, лишь бы вернуть Тариэль!
— Принц, а ты знаешшшшь, что твоя жена носсссила под ссссердцем ребенка? Одной твоей души будет мало…
— Сколько? Сколько душ тебе нужно? Я могу пойти войной на соседнее королевство, я могу пойти на десяток королевств! На весь мир пойду войной, лишь бы вернуть Тариэль!
— Вессссь мир? Хм… Этот мир Коратурии мал для меня, принц… Но ессссть другой мир, который жители называют Землёй. Вот если ты отдашшшшь мне их душшшши, тогда я верну тебе твою Тариэль. Верну вмессссте с ребенком… И вы проживете долго и ссссчассстливо…
Принц сглотнул. На его скулах дрогнули желваки. Чужой мир против жены и ребенка? Миллионы, если не миллиарды жизней…
— Я согласен!
— Договор? И ты вечно будешшшшь мучитьссся мысссслями о Тариэль и не найдешшшшь покоя до тех пор, пока ссссам не наложишшшшь на ссссебя руки… Или не принессссешшшшь мне мертвую Землю… Я дарю тебе бессмертие, и только ты ссссам можешшшшь отказатьсссся от моего подарка. Но тогда ты сссстанешшшшь моим ссссамым любимым рабом и будешшшшь сссслужить мне вечносссссть… Ссссоглассссен?
— Согласен! — твердо ответил Алекард.
Змея бросилась вперед. На принца. Капли на клыках блеснули в отблесках огня из глотки…
— А-а-а! — принц сел и ошарашено осмотрелся по сторонам.
Нет никакой змеи. Он пошевелился, ничто не сковывало движений. Лишь тело отозвалось лютой болью, будто по нему прошелся легион пехотинцев. Чуть поодаль затухал синий овал портала, через который ушла королева смерти. Три стука сердца, и он пропал из вида.
Алекард находился на постаменте общего зала. Но что за вид был у этого места, где совсем недавно собирались лучшие мужи королевства? Осколки витражных зеркал блестели на обломках кресел и разбитых столов. Колонны посечены так сильно, словно по ним били топорами безумные орки. Огромные люстры, которые освещали зал холодными зимними вечерами, валялись на полу, разломанные в щепки. Штандарты сорваны и напоминают половые тряпки.
Принц подтянул к себе обломок ножки от стола, крепкое дерево удобно легло в руку. Он снова осмотрелся, но не нашел и следа от того чудовища, которое только что привиделось ему. Лишь запах… по залу пронесся запах гнилых яблок и сырой земли. Такой можно почуять глубокой осенью, когда гуляешь по яблоневому саду. Но сейчас была не осень…
Послышался треск дерева и двери в коридор распахнулись. Толпа стражников влетела в коридор. У каждого обнаженный меч, каждый в полном боевом облачении и готов умереть за своего принца.
— Принц! Милорд! Вы живы!!! — раздались крики, когда стражники увидели стоящего принца. — Во всём замке нет ни одной живой души! Все слуги мертвы, а вы…
— Да, я жив. Жив, несмотря на козни врагов. Вернее, одного врага! — Алекард выпрямился. Его глаза сверкали, ноздри раздувались как у бешенного быка.
— Кто это всё сотворил? — к принцу подскочил генерал Илидор. — Что тут произошло?
— Мне нужен маг. Мне нужен самый сильный маг… — раздельно проговорил Алекард и окинул взглядом оторопевших слуг. — Осмотрите замок! Возможно, кто-то ещё остался жив.
Он шатающейся походкой вернулся в зал, упал на трон.
В замке раздавались крики. Закаленные в боях воины не могли сдержать криков ужаса перед страшными находками. Люди были мертвы. Королева смерти собрала свою кровавую жатву.
Неужели Тариэль продала свою душу этой змее, лишь бы на несколько лет побыть рядом с принцем? Две слезинки скатились по его щекам, он зло мотнул головой и вытер