Профессор, дружелюбно улыбаясь и слегка склонив голову к правому плечу, пытался угадать реакцию собеседника, – я с недавних пор стал заранее чувствовать грозы, это ребятам все нипочем, а меня теперь уже никакой прогноз не обманет. Да и вы, как я погляжу, тоже понимаете, – улыбка профессора стала еще шире, – кстати, как вы себя чувствуете? Не беспокоит ли что?
Тактика сработала. С минуту помолчав и внимательно изучая лицо Семенихина – не врет ли? Сторож махнул рукой и выложил все на чистоту.
– Да тут и в прежние времена, когда ученики стадами по коридорам бегали, ночью дежурить было – так себе, мягко говоря. Каждое утро, как после простуды – голова кружится, спину ломит. А как институт закрыли, так хуже стало, иногда… даже, мерещится всякое. А как вы свои приборы понаставили, так вообще – еле ночь перенес. Голова, как чугунная, ни рук, ни ног не чувствую. И спать хочется, аж глаза закрываются, а лягу – так уснуть не могу. И с мыслями что-то странное… зацикливаюсь на всякой ерунде, даже пообедать забываю. Может это из-за ваших приборов все?
На этот раз Игорь замер с открытым ртом, собираясь возразить сторожу, что аппаратура в полном порядке и негативного воздействия на людей не оказывает, да и оказывать не чему, но посмотрев на профессора, решил в разговор не вступать. А Михаил Александрович повел себя как-то уж очень неожиданно.
–Да-да, может быть, может быть, – согласился он с собеседником, – возможно тут все дело в приборах по изучению магнитных полей. Мы сегодня-же их отключим и отложим в сторону, так, что спите спокойно, более ничего вас не побеспокоит. И не забудьте пообедать, а кофе мы вам все-таки принесем!
Дружелюбная улыбка снова вернулась на лицо профессора, отчего просиял и сторож. Спина его снова выпрямилась, а в глазах появились озорные искорки джигита.
– Я за вами дверь закрою, мало-ли, у вас же оборудование осталось. А вы на обратном пути стучите, а ежели я не услышу, то там сразу за углом окно. Стучите в него, я услышу!
Входная дверь громко хлопнула под действием мощной пружины, Костик, у которого не хватило смекалки придержать ее, подпрыгнул от неожиданности и тихо чертыхнулся. Улицу заливали яркие солнечные лучи, норовившие угодить в глаза и добраться до самого мозга.
– И что у нас за приборы по изучению магнитных полей? – поинтересовался Антон у профессора, пока все стояли и привыкали заново к дневному свету.
– А это, Антоша, такой прибор, который людей успокаивает, а иначе от нервного гражданина толком ничего не добьешься, кроме ссоры!
Профессор не часто использовал уменьшительные имена, обращаясь к собеседникам, но такое с ним случалось, когда в голову приходила важная мысль, которую нужно было безотлагательно понять и обдумать. И сейчас Михаил Александрович пытался вспомнить, где он мог слышать этот короткий музыкальный фрагмент, крутившийся утром в его голове, а по всей видимости, и в голове сторожа тоже.
Ребята знали, что в такие моменты Семенихина луче не отрывать от размышлений и терпеливо ждали, когда профессор даст отмашку идти обедать.
– Ну, чего смотрите?! Кто тут из нас студент? – заулыбался Михаил Александрович, увидев, как ребята терпеливо ждут, – ваши инстинкты должны чувствовать ближайшее кафе, так, что – показывайте дорогу!
Ближайшим кафе оказалась просторная забегаловка с надписью над входом «хижина рыбака», расположенная в паре кварталов от института. «Ничего-ничего, к лучшему», – подумал профессор, – «Днем нам в здании делать нечего, а отдохнуть от него совсем не помешает». Несмотря на намек в названии харчевни, из рыбы в меню оказались только креветки.
– Никудышный рыбак, – прокомментировал Антон, листая страницы.
– А ты попроси у них меню для евреев, – ухмыльнувшись, посоветовал Костя.
– Ну будет вам, будет! Чего расшумелись? Предлагаю заказать четыре порции жаркого с бараниной по-барски и щи петровские, возражения есть?
Возражений не последовало и профессор, подозвав официанта, сделал заказ. Всю дорогу до кафе он хранил молчание, на вопросы отвечал однозначно. Было видно, что Семенихин покинул стены института, только институт его не покинул.
– Мы упускаем что-то важное, но я никак не могу понять – что?! –поделился он с командой своими мыслями.
Ребята сидели молча, рассматривая поцарапанный стол, возразить и предложить было нечего. Каждый понимал, что ночь прошла бестолково – результат был, но проку от этого результата не было никакого. Чего они, собственно, добились за ночь? Камера на третьем этаже засняла круглый объект в форме шара, у которого, предположительно, было лицо. И что с того?
Микрофон, установленный неподалеку от этой камеры, записал шумы, в которых, если очень постараться, можно было различить слово «тишь» – и опять-таки, что с того? Электронный термометр, установленный в левом крыле второго этажа, дважды за ночь зарегистрировал понижение температуры на двенадцать градусов по Цельсию, в стрелка большого морского компаса времен СССР – гордости Михаила Александровича – в тоже время начинала шалить.
Все это могло говорить о многом, и ни о чем. Да, эти факторы косвенно доказывали присутствие в здании потусторонней энергии, но перед командой охотников за призраками стояла другая задача – им нужно было не просто доказать паранормальную активность в здании, но найти ее источник и обезвредить его. И к этой задаче за ночь охотники нисколько не приблизились.
Что делать дальше? – вот вопрос над которым размышлял Семенихин. Снять картины? – это можно, но что-то ему подсказывало, что все будет далеко не так просто, как кажется. На стенах присутствовал барельеф и лепнина – наследие дореволюционного режима, но кому в те времена принадлежало здание и под какие цели оно использовалось, это оставалось загадкой.
Кое-какую информацию из косвенных источников профессор все-таки обнаружил, по этой непроверенной информации в былые времена здание использовалось под частную школу искусств, но каких именно искусств и кто был владелец здания – этой информации в архивах не уцелело. Возможно, что-то обнаружится за аляповатыми барельефами здания, но, если дело дойдет до демонтажа стен – будет скандал, а скандалы Михаил Александрович не переносил категорически.
– Какие будут предложения? – спросил он, обращаясь к своим ребятам.
С тяжелым вздохом за всех ответил Антон.
– Да чего тут предлагать-то, работать нужно! Раз наблюдения не принесли результатов, значит хватит нам на свету отсиживаться, нужно по этажам ходить и осматривать все визуально,