Ознакомительный фрагмент
— И эту бы не дали, если бы не графиня, — криво ухмыльнулся я и полез под матрас.
— Да, я знаю, что это Ольга Анваровна вам обоим общагу выбила. Но я думала, раз даже Аню, хоть она и не студентка, к нам подселили, — недоумённо пробормотала Лакшери. — А тебя засунули в подвал, как будто ты в чём-то провинился. Или насолил лично Кназу — он, говорят, злопамятный. Только чем?
Мы с Анюткой переглянулись и расхохотались.
— Что?.. Что я такого сказала? — не поняла Лакшери.
— Нет, ничего, — взял себя в руки я, но смех против воли продолжал рваться наружу. — Просто ты угадала. Я, честно, без понятия, почему графиня тогда вступилась за меня. С этим запретом рейдов мне без её помощи пришлось бы бросать учёбу и уезжать обратно в Зимний.
— А, ну да, ты же номер в гостинице снимал… — вспомнила рыжая. — Да, точно. Цены там ого-го, помню, на ожидание экзамена едва-едва наскребла, чуть ли не на живце экономить пришлось…
— Два номера, — подлезла узкоглазая егоза. — Я ему боевой товарищ, а не любовница, между прочим. А потом нам запретили рейды после того, как Щегол…
Девочка резко погрустнела.
— Всё равно отомщу, — тихо прошептала она.
Забрала у меня коньяк, откупорила и первой приложилась к горлышку.
Усевшись на матрас, начали передавать друг другу коньяк. Стаканов у меня тут не водилось, так что пили из горла. Помянули Щегла, сделали по глотку за упокой Кекса и Катетера. Алкоголь подействовал на всех по-разному. Я пребывал в лёгком приятном тумане, когда мыслишь вроде медленно, но не настолько, чтоб потерять связь с реальностью. Аня, хоть и прикладывалась к бутылке наравне со всеми, пила маленькими глотками, а потому оставалась практически трезвой. А вот Лакшери, похоже, пить не умела вообще, и её даже от небольшой порции развезло. Сначала она вроде как ещё пыталась участвовать в разговоре о сегодняшних событиях, но вскоре её понесло жаловаться.
— Когда Оленька Анва-аровна меня сюда пригласила, я ду-умала, что это из… из-за того, что у ме-еня очень сильный знаха-арский Дар, — заплетающимся языком принялась рассказывать она. — Думала, вот при-иеду-у, вот выу-учусь и-и…
Я, честно, не понял, что именно так задело рыжую. По мне так персональное приглашение графини было сродни выигрышу в лотерею и уж точно выделяло Лакшери из толпы таких, как я.
А вот Анютка словно почуяла что-то важное в словах Лаки и подобралась.
— И?.. — подбодрила она ботанку.
Вообще, выглядела она в этот момент как заметившая добычу акула.
— Ну, я не зна-а-ю, — не заметила подвоха Лакшери. — Может, стала бы таки-им знахарем, которого в любой, пря-амо любо-ой стаб с распростёртыми возьмут. Или… или осталась бы в За-амке для чего-нибудь такого, ну… научно-ого… Вот как Авессалом Вали… Валё… Ва-ле-ре-вич, — выговорить отчество преподавателя по арктефакторике получилось у Лакшери только по слогам. — Я ду-умала, что раз меня перо… перно… пер-со-наль-но пригласили, значит, есть во мне что-то такое круто-ое-е, что выделяет меня среди других. Ну типа делает лучше, наверное…
— А что на самом деле? — снова направила мысль пьяной Лакшери Анютка.
Азиатка словно и вправду почувствовала, что сейчас Лакшери скажет что-то очень, очень важное. Чёрт знает, как, наверное, сработала знаменитая женская интуиция, объяснить которую невозможно, как и уличить в ошибках.
Всегда знал, что все бабы — ведьмы!
— А на са-амом деле, — ботанка важно подняла руку с выставленным вверх пальцем, но спьяну не рассчитала движение, и от него полы хламиды, в которую она куталась, распахнулись, открывая взгляду все женские прелести, — Графине была нужна только моя способность видеть бу… будущее, чтобы…
— Чтобы что? — опять взяла под контроль течение разговора Аня.
— А чтобы находить та-аких, как о-он… — палец Лакшери на этот раз ткнулся в мою сторону. — А ты… ты-ы… неблагодарный, вот! — рыжую окончательно развезло. — Я счита-аю, что зря Ол… Оленя Аварна с то… тобой так… носится, во-от… Н-надо было ей друга… друго… го претед…притяд… притен… дента, во-от, найти…
Я, не ожидавший такого, как-то разом протрезвел.
— Неблагодарный? Носится? В натуре? Лакшери… Претендента на чё? — не понял я примерно ничего в её потоке сознания и попытался пошутить:
— На постелю, что ль?
— Орк! — предостерегающе прошипела Аня
— Ду… рак, — невнятно возмутилась ботанка. — Она сама-а ска… жет… когда время… при… дёт, вот… А т… ты… не сто-оишь и её мизин-ца…
Запахнув хламиду, Лакшери сделала попытку подняться.
— Лаки, ты куда? — Анютка тут же стала сама заботливость.
— Спать, — зевнула ботанка.
— Ложись тут, — предложил я и на всякий случай пообещал. — Не переживай, даже пальцем не трону.
Но ботанка, махнув рукой, шатающейся походкой направилась к выходу из моей каморки.
— Давай я тебя хотя бы провожу? — сделала попытку Анютка, но ответа не последовало.
Мы с азиаткой остались одни.
— Нют, я чёт