— Кир! Пожалуйста! Кир!..
В этот момент я не то проснулся, не то осознал, что уже несколько минут не сплю, а горячая мольба и вожделение Рины доносятся до меня по нашей связи. Нет, слов там не было, это все-таки не телепатия; но отчаянная просьба прийти, отчаянная потребность меня видеть в словах не нуждались.
И, конечно, у меня был стояк. Каменный. Как с таким выходить в коридор гостиницы, совершенно непонятно! А не выйти нельзя: если Рина так меня зовет… Что она там делает⁈ Порнуху смотрит⁈
И тут я вдруг понял, что не порнуху. Потому что вожделение Ланы, более слабое, более сосредоточенное и осознанное, пришло второй волной, как бы послевкусием после Рининого. Я почувствовал, как их желания пульсируют в такт, и понял, что они сейчас вместе.
Ой-ё. Я сказал, что у меня был твердокаменный стояк? Нет, это сейчас у меня твердокаменный стояк! Такой, что кончу, стоит кончиком пальца прикоснуться!
Нет, так дело не пойдет. Что это они мне тут устроили⁈ Что за сбыча эротических фантазий любого половозрелого мужика без предупреждения и в самый, блин, неподходящий для этого день⁈
К счастью, халат, в который я завернулся после душа, валялся рядом с кроватью, а то бы, пожалуй, я выскочил в коридор в одних трусах. Ринина дверь была соседней. Я сам не помнил, как открыл дверь. Запах секса ударил мне в голову немедленно, вскружив ее еще сильнее, если только это возможно.
Номер был стандартный, такой же, как у меня. Едва войдя, я увидел, как Рина разметалась по кровати, совершенно обнаженная, тяжело дыша. Увидел капельки пота на налитых холмах ее груди, увидел обкусанные губы, шалые глаза, искаженное экстазом лицо. И Лану, все еще в ночнушке, тоже со слегка сумасшедшим взглядом, которая прямо сейчас ласкала Рину между ног, сидя рядом.
— Кир! — мои и Ланы глаза встретились. — Возьми ее, она готова. Для тебя.
Я проглотил рвущееся наружу непечатное словцо. Рина и впрямь была готова. Она с трудом соображала даже, где находится, она вся была желание, она хотела, чтобы я пришел и взял ее и позволил ей кончить, или еще держал на пике оргазма, лишь бы вошел, растянул ее и наполнил. Творец, как же она доверяет нам, что позволила Лане сделать с собой такое! И… Мать вашу, но это правда оружие массового поражения!
Я знал, что сейчас любое промедление — лишнее издевательство над Риной, да и сам готов был взорваться, но все же я не смог просто скинуть халат и войти в нее сходу. Я должен был, просто должен был сначала обнять Лану, куснуть ее шею, прошептать: «Ты за это ответишь, солнышко!» А потом я точно так же должен был попробовать на вкус Ринины губы, поймать ее стон, услышать ее «Пожалуйста, Кир! Прошу тебя!» уже наяву…
Разумеется, я тут же выполнил ее просьбу!
Рина почти моментально содрогнулась вокруг меня, закричала долго и протяжно, уже не в состоянии сдерживаться. Я тем более сдерживаться и не подумал, сразу взяв с места в максимальную скорость, и ухнул в собственный оргазм, как с неба в крутое пике.
Горячая волна резонанса накрыла меня и утащила сразу в возбуждение по второму разу: я продолжил двигаться внутри Рины, не успев даже обмякнуть. Она застонала снова, обхватив меня ногами.
— Да, да! Пожалуйста! А!
Рина из тех девушек, которые способны кончить много раз подряд — один раз мы довели счет до семи, и я думаю, что это еще не предел. Но в этот раз мы не шли на рекорд. Нам обоим нужно было как можно скорее разрядить безумный заряд вожделения, собранный Ланой, мы просто не могли вдумчиво экспериментировать, делать паузы, менять позы и тому подобное! Я брал Рину жестко, по-миссионерски, закинув ее ноги себе на плечи и почти согнув пополам — и пытался излиться в нее максимально быстро максимальное число раз, как будто ее бездумное вожделение что-то отключило у меня в голове, оставив только самые базовые инстинкты.
Так что нет, я не знаю, сколько раз Рина кончила. Не считал. Да и насчет себя тоже понятия не имею.
Но в какой-то момент она обмякла, ноги ее разжались у меня на спине. Напряжение покидало ее, я чувствовал, как мою любимую чуть ли не размазывает по постели. Я же, между тем, был еще в полной боевой готовности — все-таки успел поспать, а Ринино возбуждение, отключив мозги, словно высвободило другие скрытые резервы.
Ну что ж, пришла очередь виновницы этого инцидента!
— Рина, спасибо, — я снова накрыл ее губы своими, потом прошептал на ухо. — Теперь пора заняться Ланой. Хочешь помочь?
— Н-н?.. — пробормотала она, почти проваливаясь в сон.
— Ясно. Спи, любимая.
Я поцеловал ее в висок и обернулся к Лане.
Кроме того, первого поцелуя в шею, я пока еще не касался ее, и мне вдруг безумно захотелось прижать ее к себе: такая она была маленькая, изящная и явно возбужденная, с прикушенной губой. Я помнил, что, когда вошел, Лана была еще в ночнушке, но теперь она от нее избавилась, как и от трусиков. Ждала меня.
Мне не нужно было ничего говорить. Я схватил ее в охапку.
— Ах ты маленькая негодница… — я целовал ее веки, щеки, губы, ушки. — Ах ты моя скромная мерзавка… Хитрая тварюшечка…
«Тварюшечка» для Ланы — ласкательное слово, да. Я тоже удивился поначалу. Но ей подходит.
Одновременно я посылал по связи море нежности, море любви, почти топя ее в этом, так, чтобы вздохнуть не смогла. Потом развернул ее, прижал к себе спиной и, массируя ладонями маленькие груди, усадил на себя. С ней я двигался медленно, очень мягко, заставляя ее охать и ахать от удовольствия. Я знал, что она