— Да, актрисой она действительно очень хорошей оказалась. После того как знакомилась с жертвами, как она это сделала с Перелыгиной, на лету схватывала все нюансы их поведения, запоминала ключевые выражения и жесты. В общем, могла перевоплощаться в других женщин легко. А разницу в возрасте легко скрывала очень умелым, качественным гримом, — пояснил Гуров. — Ее даже Перелыгин от жены сразу отличить не мог. Впрочем, он поначалу был еще настолько пьян, что Стаса за Мурашова принимал.
Бандиты оказались еще и хорошими психологами. Они прекрасно понимали, что пьяный мужчина, если его ненадолго привести в чувство и поставить в некомфортные условия, на мелочи особого внимания обращать не будет, а постарается скорее сделать то, что от него требуется, и вновь вернуться к бутылке. Их жертвы, которых не с помощью разных сильных средств, а чаще всего простого нашатыря, приводили в относительно нормальное состояние перед подписанием договоров о продаже квартир, думали только о следующей дозе алкоголя и быстрее старались устранить преграду между собой и бутылкой. Именно поэтому некоторые нестыковки в голосе Бажиной или ее поведении их ничуть не смущали, поскольку в гриме она была неотличима от их жен. А поскольку продажа квартиры для них не была новой мыслью, то и совершение самой сделки вопросов никаких не вызывало. Главное, быстрее уйти из компании посторонних людей, выпить еще водки, а разбираться можно будет и потом, когда праздник закончится. Ну а для того, чтобы других мыслей в головах жертв-мужчин и не появлялось, рядом всегда находился Мурашов, который постоянно привлекал их внимание к себе и вожделенному алкоголю.
Вдобавок преступникам помогал еще и «правильный» нотариус. Свешникову было достаточно того, что остальные участники сделки, кроме мужа, были в абсолютно трезвом и адекватном состоянии. Да и от обманутых Бажиной мужей алкоголем несло не слишком сильно. А после манипуляций Мурашова они могли вполне нормально передвигаться пару десятков минут, пока не получали новую дозу спиртного. К тому же мужчины невольно старались держать себя в руках, чтобы не мешать фальшивым женам и побыстрее закончить всю суету с продажей квартиры. В общем, выглядели они не в стельку пьяными, а слегка выпившими, и этого нотариусу вполне хватало. Ведь по закону он действительно не обязан делать тесты на алкоголь. А совесть… Не у всех она есть!
А вот настоящих хозяек квартир ждала участь куда хуже, чем их мужей. Мурашов заранее подыскивал места, где появление свидетелей преступлений было весьма маловероятным. Он выкапывал там могилы для своих жертв и подготавливал все необходимое для последующей маскировки мест захоронения. Когда мужей удавалось вырубить алкоголем с подмешанным в него сильным успокоительным или снотворным, Мурашов отвлекал внимание женщин, прося их что-то найти в вещах, а затем просто душил их удавкой. Ну и на всякий случай держал в кармане нож, если вдруг жертва начнет сильно сопротивляться. Правда, пускать его в дело Мурашову так ни разу и не пришлось — подвыпившие пожилые женщины становились для него легкими мишенями.
— И как им вообще в голову пришла идея такие преступления совершать? — покачала головой Строева. — Я, конечно, не настолько Бажину хорошо знала, но даже сейчас не верю, что она не только преступницей могла стать, но еще и соучастницей убийства. Да еще и не одного!
— Она сама все и придумала. Правда, добиться такого признания нам только через два дня после задержания удалось. Сопротивлялась Бажина куда дольше, чем ее подельник, — усмехнулся в ответ Крячко.
С Мурашовым они познакомились, когда бывшая актриса еще пыталась вернуть себе работу по этому профилю, а Леонид величал себя Леоном Мару. Всех деталей этого знакомства сыщикам выяснить не удалось, да они и не старались. Но когда Мурашов, после серии афер, оказался должен большие деньги серьезным людям, именно Бажина предложила ему мошенничество с квартирами. Правда, она убивать женщин не предлагала. Их нужно было просто изолировать на несколько дней, а затем отпускать. Пусть бы они шли и опротестовывали сделки по продаже квартиры, для преступников значения это не имело — деньги уже были у них, а найти аферистов оказалось бы очень трудно.
Однако Мурашов решил иначе. Первое убийство он провернул, не ставя в известность подельницу. А когда о нем сообщил, заявил, что не мог рисковать и оставлять женщину в живых, поскольку она могла его легко опознать. В отличие от Бажиной, которую в настоящем облике никто и не видел. А вот мужьям-алкоголикам, заявлявшим о пропаже жен, в полиции мало кто бы поверил. А значит, и искать преступников никто бы не стал.
— Как заявил сам Мурашов, Бажина и не сопротивлялась этой его идее, — пояснил Гуров. — По его словам, она признала убийство женщин правильной мыслью. Более того, подумав, сказала, что чем меньше такого мусора останется в Москве, тем лучше станет жизнь для нормальных людей.
— Вот сука! — воскликнула Мария. — А я ведь с этой тварью даже в одном спектакле играла…
— Ну, Машенька, ты же не можешь считать себя причастной к преступлению, если, например, на одном сиденье с убийцей в вагоне метро прокатишься, — попытался успокоить ее генерал.
— Зато мы становимся соучастниками, когда стараемся не видеть чужой беды. Как это было в том случае, когда полицейские смеялись над алкашами, заявлявшими о том, что их жены пропали, — запальчиво произнесла Строева. — И скольких бы еще убили Мурашов с Бажиной, если бы не вмешался Антон?
Все тут же посмотрели на лейтенанта, и тот, до сих пор сидевший тихо, невольно покраснел до корней волос.
— А что я-то? — воскликнул юноша. — Если бы не Лев Иванович, я бы ничего не смог сделать…
— Но-но, товарищ лейтенант! Ты про начальство-то тоже не забывай, — пожурил его Орлов, и, посмотрев друг на друга, все расхохотались…