— Такой же замок и на общий сундук поставить надо, — буркнул кузнец, скрестив руки. — Тут для вскрытия нужен навык взлома не ниже семидесяти пяти. Уверен, среди нас таких умельцев нет!
Густаво без приглашения последовал внутрь клетки. Он держался за брусья ладонями и грустно вздыхал.
Я уже собрался осмотреть его лачугу и место, где нашли дротик, но меня перехватил Эстебан, который к тому моменту уже взял эмоции под контроль.
— Ну и потрепало тебя, боец! Шмотьё — как после струи огнемёта, морда — сплошная гематома, уха половины нет. Будто в чистилище сходил. Слушай… Рад, что вернулся. Держи рубаху со штанами, переоденься.
Он нерешительно протянул одежду. По тому, как вояка переминался с ноги на ногу, нервно сжимал пальцы и избегал моего взгляда, я без труда считал его угрызения совести.
— Три-два!
— Согласен, — ответил Эстебан и вымученно улыбнулся.
— Ы-Ы-Ы! — послышалось с южной вышки.
Такеши указывал в сторону океана и утробно рычал, чем привлёк внимание всех выживших.
Мы дружно отправились на пляж, едва не устроив затор у ворот.
А ведь было на что посмотреть! В километре от нас проплывал странный и жуткий корабль. Ничего подобного я раньше не видел.
Рука мгновенно нащупала подзорную трубу в рюкзаке.
Судно краболюдов рассекало волны, оставляя за собой широкий пенный след. Его массивный корпус выглядел как помесь панциря морского хищника и военной машины. Металлические пластины частично покрывали деревянный каркас, скреплённый заклёпками размером с кулак. Торпедообразная носовая часть напоминала голову акулы, где пустые глазницы иллюминаторов, казалось, высматривали добычу. Бушприт (горизонтальная носовая мачта), похожий на массивную трубу, устремлялся вперёд. Его назначение оставалось для меня загадкой. Возможно, он использовался как таранное оружие.
Навык «Обострённое зрение» повышен до 10 уровня.
Надстройка на корме напоминала нагромождённые бараки в несколько этажей. Крутые лестницы вели к верхним уровням, где в полузакрытых окнах мелькали силуэты краболюдов, следящих за морем.
По бокам корпуса вращались три массивных гребных колеса. Каждое двигалось с тяжёлым, размеренным скрипом, утопая в воде и поднимая фонтан брызг.
Я наблюдал за этим с отвисшей челюстью. Какая мощь! Наверняка где-то в тёмных недрах корабля группа краболюдов синхронно работала мощными ногами, каким-то способом заставляя колёса вращаться. Возможно, налегали на педали своеобразного велотренажёра и передавали крутящий момент через систему валов и шестерней. Ведь дыма не виднелось, следовательно, механизм работал не на пару, а на грубой физической силе. К тому же, краболюды боялись огня. Стоит признать, что они гениально адаптировались в мире, где электричеству нет места. Хотя это лишь мои догадки. Здесь явно могла быть замешана магия и осколки бездны. Надеюсь, когда-нибудь мне удастся узнать правду, увидев технологии клешнеруких собственными глазами.
Судно, пусть и медленно, но набирало скорость. Причём не только благодаря колёсам, но и трём мачтам, хоть и с ветхими парусами. Форма корпуса и тяжёлые металлические элементы не позволяли ему быть манёвренным и стремительным. Упор явно был сделан на защиту и ближний бой. Боюсь, человеческие пушки будут попросту бессильны против бронированных участков. Как горох о стену. А попасть по деревянным элементам — это надо будет постараться.
Что касается оружия. Хвалёных баллист я не увидел. Здесь два варианта: либо хитрые существа прячут главный козырь в трюме, либо попросту не успели смастерить.
Странно, что Кракис нарушил своё слово. Я ожидал его у нашего лагеря, жаждущего расплаты за дерзкие выходки Яниса. Он казался мне краболюдом чести, существом, чей панцирь скрывал не только плоть, но и железные принципы.
Ещё более тревожным казался их корабль. Хаотичное нагромождение разномастных материалов явно собиралось с отчаянной поспешностью. Каждая деталь кричала о срочности постройки. Зачем так торопиться? Что за угроза заставила их бросить все силы на создание этого морского чудовища, когда у них в запасе была целая неделя?
Когда судно проплыло в семистах метрах от нашего лагеря, я наконец увидел вождя-хранителя. Кракис стоял на палубе, возле перил, с широко расставленными ногами и расправленными плечами. Он поднёс к лицу странную подзорную трубу, похожую на длинную спиралевидную ракушку, расширяющуюся к задней части. В окуляре мигал синий глаз лидера краболюдов.
В один момент наши взгляды пересеклись. Кракис заморгал чаще и внезапно попятился, едва не потеряв равновесие. Он что-то скомандовал, и корабль сменил направление, показывая нам корму.
Ох и неспроста краболюды покинули остров так поспешно. Наверняка знали о некой опасности. Может, мифическое чудовище вылезло из разломов после землетрясения и бродит по окрестностям в поисках свежего мяса?
Как бы там ни было… мы остались здесь одни.
Раз уж я на пляже, займусь рыбалкой и обеспечу соплеменников провизией. Надеюсь, судно краболюдов не распугало мне всю рыбу.
* * *
Сегодня на ужин дары моря — шорпы и вьюны, подарившие мне три пункта в развитии навыка. К ним добавились остатки трапезы горе-караульных: немного сыра, колбасы и фрукты. Я добыл провизии с запасом, чтобы завтра не тратить на это время.
Седьмой день подходил к концу, и мы, как обычно, сидели у костра. Языки пламени бросали неровный свет на лица выживших, высвечивая в глазах каждого ту же мысль — об отсутствующей среди нас Фелиции. Вечерний воздух казался холоднее без её смеха. Даже звёзды светили не так ярко, словно и они скорбели вместе с нами.
Роль кормилиц взяли на себя две женщины. Одной из них была Нита.
— Готовка — это не моё, — постоянно повторяла она, при этом ловко справляясь с разделкой и нарезкой.
Вторая помощница — двадцатый выживший, о котором я почему-то не рассказывал раньше. Может, потому что Сяо Мэй ассоциировалась с книгой с вырванными страницами. Женщина-тень, всегда где-то на периферии зрения. Она не искала внимания, не проявляла инициативы. Но стоило попросить о помощи,