Мелкие ветряки с наскоро смотанными проводами лениво вращались, заряжая небольшой аккумулятор дома, и аккумулятор поменьше, что находился в снегоходе. Спрятанный от лишних глаз и ненастий погоды, он укромно томился в небольшом гараже. Старик тщательно ухаживал за снегоходом, регулярно запуская его и давая пробежаться разок-другой по плато. Это была его гордость.
Этот снегоход, как и многие другие вещи, достался ему от его предков, но в отличие от всего остального — он был ценен не только для Юрия, но и для многих обитателей этих земель, поэтому увидеть его в полях было невозможно, старик, банально, его не использовал. Стоило только засветить такую технику в пустошах — начнется охота, и скорее всего, тот кто рискнет выследить охотника и его богатство, вряд ли оставит в живых обитателей этого скромного дома. Так, день за днем в постоянной боевой готовности, снегоход коротал время в небольшом ящике, подогреваемый печной трубой, чтобы аккумулятор не умер от холода и переразряда.
— Исаак, я…
— Я ничего не собираюсь слушать! Собирайся сам, или я потащу тебя силой, — надрывался юноша.
Айзек достал все теплые вещи Юрия и начал помогать ему собираться. Верх Юрий в состоянии был надеть сам, а вот оба комплекта штанов надевал уже Айзек. Старик беззвучно выл, когда парень дотрагивался до его левой голени.
— Дожили, блин, скоро ты еще и кормить меня с ложечки будешь! — возмущался Юрий.
— Если будет необходимо, то и с ложки покормлю.
— Не хотел бы я застать этот момент…
Только Юрий был готов — Айзек накинул свою куртку, укутался в плащ и вышел на улицу. Он оглядел окрестности, осмотрел будущий маршрут через бинокль и начал доставать снегоход.
— Сдурел что ли? Мало нам одной ноги, так ты еще и две больные головы добавить решил? — окрикнул его Юрий, уже успевший выйти из дома.
— Ты не дойдешь до поселения сам!
— Конечно, нет! Но и снегоход взять тебе не дам! Да на него же все местные шакалы слететься! Бери сани, и поехали.
— Быстро ты от нежелания переться в деревню в сани меня запряг, старик! Ну уж лучше так, чем ты подох бы от кривой ноги, лежа на кровати.
Юноша явно был рад, что препирания закончились, пусть даже и тащить ему старика на санях до самой деревни. Юрий улегся в длинные сани и накрылся меховым одеялом, надел на лицо теплый шарф, маску и просигналил Айзеку о полной готовности. Тот же, в свою очередь, раздраженно махнул головой, выругался и начала потихоньку толкать свою ношу вниз со склона их плато, крепко ухватившись за рукоять позади. Он то вставал на лыжины, то притормаживал сани ногами, преодолевая расстояние со склона с невероятной скоростью. Старик же крепко вцепился в плетеное дерево, отказываясь привыкать к резкости движений, что выдавал молодой парень.
Как только склон закончился — сани остановились, отъехав от подножья совсем немного, и хоть скорость их была довольно высока — без движущей силы они бы не сдвинулись и с места. Айзек нехотя спешился, обошел лежащего старика и схватился за веревку, что была привязана к носу саней. Демонстративно размявшись и стерев налетевший снег с маски, он перекинул веревку через плечо и проваливаясь в снег, начал путь к деревне.
Дым, поднимавшийся у горизонта, и был его пунктом назначения, и хоть жили они довольно близко — путь предстоял тяжелый. Вновь передвижения они осуществляли по темноте, вот только в этот раз, наспех собираясь. Снаряжение осталось дома, ожидая, когда его вновь соберут в охапку, рассуют по карманам и поясам и применят на очередной охоте. Ни тепловизора, ни винтовки. Но этот маршрут был ими протоптан очень много лет назад. Он был безопасен, ведь в чистом поле не водятся ни мыши, ни птицы, да и чудовище, напавшее на охотников недавно, было огромным исключением, хотя, фактически, и не покидало территорию леса.
Тяжелые капли пота стекали по вискам Айзека, уходя вглубь одежды, и перемешиваясь с теплым воздухом, оседали на нательном белье. Он скинул шарф, так мешающий ему дышать, и натянул маску на лоб, не боясь застудить лицо. Стекла в маске предательски потели и лишалиа видимости в и без того непроглядной темноте.
Огоньки прямо по курсу становились все крупнее и четче. Юрий спал всю дорогу, лишь изредка просыпаясь, чтобы предложить парню отдохнуть, но тот был непоколебим. Это меньшее, чем мог отплатить Айзек своему наставнику. И хоть он и поддразнивал старика, что спас его от чудовища — прекрасно понимал, что спасли именно его. И таких ситуаций было бесчисленное множество, не говоря о том, что Юрий был ему как отец, вырастивший его и обучивший всему, что нужно, чтобы жить в этих местах.
Подойдя к стене, слепленной из снега, которая едва ли достигала в высоту пару-тройку метров, Айзек спокойно открыл ворота и зашел внутрь поселения, закатив сани со спящим в них Юрием. Это был Повал. Вокруг этого, некогда, временного поселения, находился лес редких пород дерева, белые стволы деревьев, вперемешку с пестрыми прорезями на коре были признаком восхитительной древесины, которая служила отличным топливом для всего, что могло быть обогревателем жилого пространства. Отсюда и повелось — «Повал».
Очень давно группа молодых людей обустроила тут поселения, выкорчевывая и продавая дерево караванам, что курсировали тут. Когда дерево закончилось — жизнь уже была налажена, и уходить-то и не особо хотелось. К тому моменту, как Айзек впервые оказался здесь, молодые люди уже сильно повзрослели и освоили местный быт. Конечно, многие ушли отсюда, с окончанием вырубки леса, но, оставшиеся тут, мирно сосуществовали с природой и окружающими их группами поселенцев, наладив, заодно, еще и торговлю.
Охраны тут нет уже давным-давно, то ли от того, что местные не особо-то и переживают за свое добро, то ли оттого, что охранять, банально, некому. Внутри стен было тихо и спокойно, горели редкие огни в деревянных избах, а по протоптанным дорожкам гулял блуждающий снег. Ветра тут почти не было, большую его часть срезала стена, оттого казалось, что тут, хоть и ненамного, но теплее, чем снаружи.
Айзек шел по тропинке, скрипя уже давно придавленным снегом. Он проходил мимо маленьких домов, с занавешенными окнами, мимо домов в которых топили печи, прошел мимо столбов — ветряков, что жадно ловили степной ветер, заряжая аккумуляторы, от которых, питалось и освещение, и фермы, и прочие удобства деревни. Фермы были большие и яркие: длинные теплицы, сделанные