– Какой кошмар, – ахнула женщина. – У меня тоже так будет?
– Нет. У вас, вероятно, нет сына, на которого вы сможете переложить все обиды. Поэтому я сбежал. Если что, у меня нет рекомендаций от прошлых арендодателей, я живу в хостеле. Родственников здесь нет, никто не сможет поручиться за мою платежеспособность, и я не смогу сразу заплатить за три месяца. Я студент, даю частные уроки, но это не стабильный доход. Так что я точно не ваш клиент. Простите, что потратил время. Просто хотел узнать, как отсюда вернуться на главную дорогу, – ответил я. – А бывшему мужу вы можете сказать, что книги, как любовь – иногда это тоже потеря времени и лучше бы приготовить ужин. Чтение – любовь, работа души. Никто не может замерить ее в порциях лазаньи или гратена.
– Это плохо, – ответила женщина. – Я имею в виду рекомендации. И вы так красиво сказали про книги и чтение. Но хоть кто-то может за вас поручиться?
– Боюсь, нет. Я учусь в магистратуре, преподаю, не всегда, так сказать, легально. Но меня хорошо знают на местном рынке! Жан, он дает лучшие уроки аудирования! Элена и ее бабушка, которая, кажется, считает меня своим внуком, а еще Джанна. Только благодаря им я еще не умер от голода, – я пытался шутить, но женщина не улыбалась.
– Жан всегда был жутким занудой, – заявила она. – Он вас тоже достал своим провансальским?
– Это же язык трубадуров! – воскликнул я, пытаясь воспроизвести интонацию Жана.
Женщина наконец рассмеялась.
– Жан – мой бывший муж, – объяснила она. – Ненавижу его.
– Да, иногда и я его хочу зарезать его собственным ножом, – признался, не сдержавшись, я. – Надеюсь, к Элене вы не испытываете таких же чувств? Она меня подкармливает козьим сыром, а бабуля – лазаньей, – уточнил я, все еще пытаясь шутить.
– Конечно, испытываю! – воскликнула женщина, – Она моя двоюродная сестра! Мы все детство с ней дрались!
– Только бабулю пощадите. У меня никогда не было бабушки, – попросил я, не зная, как реагировать. – И если бы не ее лазанья… я бы уже точно умер.
– О!!! Я догадалась! Вы тот самый Саул! – женщина вдруг подскочила, уронив на пол клавиатуру и вырвав из сети провод.
– Э… да, – кивнул я. – Это что-то меняет?
– Конечно! У вас совсем другое имя в документах, поэтому я не догадалась! Как это вообще произносится? – кричала женщина.
– Даже не пытайтесь, будет только хуже – и мне, и вам, – взмолился я.
– Так, значит, вы учитесь в магистратуре, даете уроки детям, получаете стипендию, все правильно? И вы специализируетесь на истории и литературе. Верно? Кстати, очень приятно, меня зовут Лея.
– Да, мне тоже очень приятно. Но, понимаете, я не рассчитывал на квартиру. Просто заблудился. Непривычное для меня состояние. Оказался в тупике и занервничал. Хотел спросить, как отсюда выбраться. Не уверен, что могу себе позволить что-то больше койки в хостеле. Вы же сами говорили, что нужны гарантии, которые я дать не могу.
– Да, конечно, я все поняла. Приходите завтра утром, в десять или в одиннадцать. Хорошо? – Лея начала меня активно выпроваживать, что не было удивительным или обидным. Клиент я не платежеспособный, а квартиру сдать надо быстро. Еще двадцать претендентов в очереди.
Конечно, я даже не думал возвращаться назавтра, но у меня отменился урок с учеником, в университете занятий не было, так что я пошел гулять и заодно проверить – действительно ли та улица тупиковая, или мне просто показалось. Я говорил себе, что это исключительно топографический интерес. Или действительно хотел хотя бы помечтать о собственной квартире? Не знаю. Но ноги удивительным образом ровно в десять привели меня в агентство недвижимости. Лея сидела за столом и уже казалась уставшей, как под конец рабочего дня.
– Не знаю зачем, но я пришел… Надеюсь, вам удалось сдать ту квартиру, – начал говорить я.
– Вот, возьмите, – Лея нырнула в нижний ящик стола. Я ожидал увидеть документы, которые следует собрать для аренды недвижимости, но только не знакомый до боли контейнер с лазаньей внутри. – Бабуля передала. И сказала, что, если я не поселю вас в ту квартиру, она мне больше не бабуля. У нас, знаете ли, принято шантажировать семейными связями. А еще инфарктами и инсультами. Элена сказала, что так переживает за бабулю, что сама скоро сляжет с инсультом. А Жан схватился за сердце и заявил, что я бессердечная, раз не хочу сдать вам квартиру. О, он за меня так не беспокоился, как за вас! Если бы он обо мне так думал!
– Простите, я не хотел вас обременять, – сказал я. Задним умом отметил, что слово «обременять» точно из лексикона Эммы Альбертовны. Даже Лея оторвалась от компьютера и взглянула на меня как на капибару, которая вдруг заговорила по-французски. – Вы вовсе не должны ничего делать… я и не собирался снимать квартиру, не могу себе позволить, я вам говорил… У вас ведь еще двадцать претендентов.
– Да, но тут другая ситуация. Не думаю, что вы на нее согласитесь. Другие отказались, – ответила Лея. – Все дело в том балконе. Если вы его разберете, вам не нужно будет платить за аренду. Только коммунальные услуги. Уникальный случай. Я вообще о таком никогда не слышала. Но, так или иначе, хозяин выбрал вас. Даже настаивает на вашей кандидатуре.
– И в чем подвох? Там коллекция ядов или чего-то еще опасного? – я отчаянно пытался шутить.
– Я, честно, не очень поняла. Хозяин квартиры русский, но давно живет в Америке. Эту квартиру он купил для мамы, но она умерла, так и не успев в нее переехать. Хозяин перевез домашний архив, который сложил в коробках на балконе. Что там – он точно не знает, но догадывается. И для него это важно. Поэтому… в общем, он готов сдать вам квартиру в обмен на то, что вы разберете его балкон, то есть семейный архив.
– Что значит – разберу?
– Он просит просто перепечатать письма, которые вы, возможно, найдете. Укажете список книг, других документов. Там все сложено беспорядочно. Хозяин хочет получить опись того, что хранится.
– А если я найду что-то ценное? Семейные бриллианты, например? Мне их тоже указывать в описи? А вдруг я их украду?
– Я сказала хозяину, что вы не способны украсть, – ответила Лея.
– Почему вы так решили?
– О, вы же не живете в одном доме с Эленой и бабулей! Они мне все уши про вас прожужжали. Кажется, они вас любят как дальнего