Почему, космос ее дери, когда в дверь моего отсека ломилась сошедшая с ума от горя Энрика Болер, ничего в моей груди не екнуло и не заставило меня просто проигнорировать непрошеного гостя, делая вид, что меня нет дома?
И почему эта сигойнская интуиция, в наличие которой я уже почти перестала верить, сейчас проснулась и настойчиво заставляет меня ступить на борт корабля, на котором перед глазами каждый день будет маячить та особа, само существование которой я хотела бы вычеркнуть из памяти.
Выбор сделан. Путь намечен. Контракт, подтверждающий службу на “Невусе” подписан недрогнувшей рукой, хоть это и кажется форменным безумием и издевательством над самой собой. Не первым шагом к исцелению, а новым витком страданий и самоуничтожения.
Что будет дальше, остается только гадать.
В отличие от бабули Наны Бояновой я гадать не умею, как и предсказывать судьбу, по-прежнему считая будущее слишком зыбким и изменчивым, чтобы пытаться в него заглянуть.
“Слушай свое сердце, Лали. Оно никогда не врет.”
Врало ли оно мне все это время? Или я просто плохо, как-то неправильно его слушала?
Как мне не хватает тебя, родная и любимая ба. Как тяжело не иметь рядом твоего надежного плеча и не услышать твоего мудрого совета, когда впереди маячит нечто новое и неизведанное, а все, что мне остается: надеяться, что я приняла правильный выбор, впервые послушав и ясно услышав свое испещрённое ранами, растерзанное на кусочки сердце.
_______________
Визуализация.
Бабушка Лайлы, Нана Боянова
Глава 3: Предчувствие
Два месяца назад. Станция "Экрана"
Лайла Орис
— ”...Так вперед за сигойнской звездой кочевой, Где планеты становятся в ряд...”.
— Госпожа Орис, вы все поете? — раздался в ухе веселый голос Вилана Айса, моего непосредственного начальника, к которому я всегда относилась с приятием и искренним уважением.
— Ой! — пискнула я сконфуженно. — И давно вы подслушиваете меня через аурикуляр, шеф?
— Достаточно давно, чтобы заслушаться и забыть, зачем вы мне вообще понадобились. — хохотнул мужчина. — У вас потрясающий голос, Лайла. А песня... прямо за душу берет, честное слово.
— “Багала сыр чирЕклы”, —говорила про мое пение бабушка. “Поешь, как птица”, то есть. — хихикнула я.
— Это что-то из... гхм... вашего...
— Сигойнская, вы правы. — подтвердила я улыбаясь. — Ничего не могу с собой поделать. Пою при каждом удобном случае, сколько себя помню. Это помогает... сосредоточиться и бодрит. Муж уже привык к моим импровизированным концертам и даже перестал ворчать о том, что постоянно отвлекается на мое пение.
— Эх, вот бы моя Лолита радовала меня такими концертами... — протянул господин Айс мечтательно и, судя по наступившей в эфире тишине, явно предался каким-то своим, далеким от работы мыслям.
— А подключились вы ко мне, чтобы узнать, не сдохнут ли от снижения температуры в экспериментальной оранжерее три B наши фиросские перцы. — напомнила я.
— Вы обнаружили, в чем проблема? — вернулся из мира грез в реальность шеф, сделав голос более деловым и почти строгим. Хотя я почти наяву могла представить, как сейчас в его серых глазах, обрамленных многочисленными морщинками, наверняка пляшут смешинки.
— Да, дело было в сгоревшей плате в системе климатической регулировки. — я с трудом поднялась и встряхнула затекшие ноги, пристегивая чехол с инструментами к поясу рабочего комбинезона. — Я все проверила. Можете перезапускать системы. Наши образцы спасены.
— Принято... Подождите... Да, все показатели в норме. — прогудело с той стороны. — На сегодня можете быть свободны. Вы ведь отпрашивались на несколько часов и отработали их еще три дня назад, правильно я помню?
— Да, у меня на сегодняшний вечер большие планы. — довольно сообщила я.
— В таком случае хорошего вам вечера, Лайла.
— Благодарю. И вам того же. Передавайте привет Лолите и детям. — я отключилась и почти вприпрыжку поторопилась к выходу из технического отсека оранжереи в помещения для персонала.
***
— О, Лайла! — догнал меня голос брианки, Тиры Кош, помощницы агроинженера соседнего сектора — Подождешь меня после смены? Может быть, зайдем в пищевой блок и выпьем по концентрату?
Я остановилась и развернулась в сторону высокой, тепло улыбающейся мне женщины с короткой стрижкой пепельно-белых волос, чье лицо было напрочь лишено каких-то красок ввиду особенностей брианской расы.
Подобные Тире немногочисленные выходцы с планеты Дилос, живущие на станции, поголовно работали в тех сферах жизни станции, где предполагалась хоть небольшая возможность взаимодействовать с растениями, так как обладали особыми способностями влиять на их токи, ускоряя рост или цветение. Это преимущество делало их незаменимыми специалистами в агрокомплексах, обеспечивающих “Экрану” овощами, фруктами, ягодами, цветами, злаками и другими культурами.
Мы с брианкой устроились на службу ассистентами агроинженера с разницей в несколько месяцев почти семь лет назад и делили соседние боксы в раздевалке, поэтому частенько ходили на совместные обеды в пищевой блок для сотрудников или добирались в свой жилой квартал после работы, используя один микрошаттл на двоих.
В отличие от нашей с Адамом маленькой семьи из двух человек, у Тиры и ее мужа-землянина подрастало целых трое детей, младшему из которых не было и года. Из-за перерывов, вызванных родами и восстановительным периодом, брианка все еще продолжала трудиться в должности ассистента, в то время как я уже пару лет занимала позицию специалиста, то есть пребывала в профессиональной иерархии комплекса гораздо выше ее. Впрочем, коллега вроде бы никогда моим успехам не завидовала, продолжая по-приятельски общаться со мной, как и раньше. Скорее это я совсем капельку завидовала ей, ведь она сумела стать матерью, а я - нет, хотя очень этого хотела.
Тира нравилась мне своим легким нравом, деликатностью и тягой видеть во всем только хорошее. В отличие от некоторых других коллег-женщин нашего возраста или старше, обремененных браком и детьми, с которыми я тоже старалась сохранять ровные рабочие отношения и быть по возможности дружелюбной, брианка никогда не скатывалась в беседах на чересчур личные темы и не лезла мне в душу. Слава космосу хотя бы она не приставала ко мне с неуместными вопросами об отсутствии у нас с Адамом детей после пяти лет брака и не пыталась в каждом разговоре показать гало-фото своего румяного карапуза, чтобы, так сказать, наглядно продемонстрировать, чего я