— Ты хороший, Себастиан. Но в Блэквуд Букс можно устраивать потрясающие мероприятия. Не такие, как у меня, но похожие по концепции.
В её глазах появляется блеск.
— Можно устраивать лекции по истории искусства, по архитектуре, по фотографии.
Её лицо порозовело от возбуждённой идеи, и она мне нравится такой.
— Или вечера шахмат? Или поэтические чтения? А клуб по книгам у тебя есть? — Она вдруг пристально смотрит на меня. — Почему у тебя нет книжного клуба, Себастиан?
Я выпускаю её локон из пальцев и перекатываю нас, прижимая её к кровати.
— Потому что я не знал, что он мне нужен, — говорю я, устраиваясь между её бёдрами.
Она кладёт ладони мне на грудь, большими пальцами легко гладит кожу. Это приятно. Нет, это чертовски приятно.
— Но он тебе нужен, — говорит она. — Книги сами по себе уже не продаются. Надо выходить и продавать их. Рассказывать людям, почему им стоит читать вместо того, чтобы смотреть Netflix или играть в World of Warcraft. Спрашивать, что им нравится, рассказывать о новых релизах... Много чего можно делать.
Она поднимает руку, кончиками пальцев касается моего скул. Её прикосновение нежное.
Я давно забыл, что такое — когда тебя нежно трогают.
И это почти слишком.
— У тебя огромный опыт, Себастиан. Ты знаешь своё дело. Но главное — у тебя есть страсть. Я уверена, многие захотели бы разделить её с тобой.
Я наклоняюсь в её ладонь, так же, как она склонялась в мою.
А потом целую её ладонь.
— Я не очень-то люблю, когда мне говорят, как делать мою работу. Но ради тебя сделаю исключение.
Я снова полушучу.
— Это хорошая идея, — настаивает она. — Ты знаешь, что я права.
Я двигаюсь, прижимаясь к ней чуть сильнее, и слышу её резкий вдох.
— Ты права, — соглашаюсь я. — Ты невероятно умная женщина, Кейт Джонс. Можно даже сказать, гениальная.
Её лицо заливает румянец, волосы растрёпаны по подушке, как водоросли, выброшенные морем.
Русалка, которую я поймал.
— Скажи что-нибудь, чего я не знаю, — говорит она, улыбаясь. — Если ты поможешь мне с моей историей, я помогу тебе с организацией мероприятий. Или с рассылкой новостей.
Я не должен соглашаться.
Не тогда, когда её постоянное присутствие в моей жизни — испытание.
Но я уже согласился на слишком многое. А то, что она предлагает, поможет магазину.
Что касается её присутствия...
Ну, пусть этим занимается моё будущее я. Сейчас у меня есть другая проблема.
— Я бы с радостью принял твою помощь, — говорю я. — Но, кажется, у меня есть ещё одна небольшая проблема.
Я снова двигаюсь, и она сдавленно стонет.
— Какая же?
— Одна красивая ведьма снова свела меня с ума, и я понятия не имею, что с этим делать.
Она дышит чаще.
— Правда? Тебе нужно руководство?
Я хватаю её запястья, прижимаю к подушке.
— О, думаю, я разберусь.
А потом я наклоняюсь и целую её.
И мы оба теряемся в этом бесконечном мгновении.
Глава 15
Я не смогу прийти сегодня. Мне так жаль. Я скучаю по тебе так сильно, что это больно. К.
Кейт
Я отпираю дверь книжного магазина и переворачиваю табличку на «Открыто». Потом замираю на мгновение, глядя через стекло на Блэквуд Букс через дорогу.
Он наконец-то поменял витрину. На заднем фоне висит большая карта, и если я не ошибаюсь, это карта Средиземья. Книги аккуратно разложены перед ней — разные издания Властелина колец, Сильмариллиона и Хоббита, а также книги о создании фильмов, включая путеводитель по Хоббитону в Новой Зеландии.
Витрина потрясающая, и мне хочется сделать что-то в ответ. Уже представляю, какой поставить знак: «Если вам понравился «Властелин колец», вам обязательно понравятся и эти замечательные фэнтезийные книги!»
Я вижу, как его высокая фигура двигается по магазину, и у меня перехватывает дыхание.
Прошло два дня с той ночи, и, хотя я знала, что это меня разрушит, я все еще стараюсь не дать этому случиться. Утром он не остался, хотя я предложила ему завтрак. Он только покачал головой, поцеловал меня крепко и ушел, не сказав ни слова.
Повторять то, что мы уже сказали друг другу, не было смысла. Мы оба знали, что это всего лишь одна ночь.
Но с тех пор я чувствую себя... опустошенной. И это раздражает. Я ведь знала, что мне будет хреново, и вот, пожалуйста. Ненавижу, когда оказываюсь права.
Он не писал мне уже два дня, и это тоже бесит. Хотя и я ему не писала. Я хочу дать ему пространство. И мне тоже нужно пространство, потому что ходить по кругу с томным выражением лица — явно не вариант.
Я не подросток. И я не схожу по нему с ума.
Эта ночь была лучшим сексом в моей жизни. Она стала исцелением после всего дерьма с Джаспером. Но хороший секс — это не любовь. Я не настолько глупа.
Я отворачиваюсь от двери, прогоняя из головы всю эту мешанину чувств, и возвращаюсь за стойку. Включаю компьютер, проверяю почту. Письмо от Лизы. Открываю его, сердце начинает колотиться.
Она в восторге от моих заметок. Ей нравится идея Уичтри. Она как раз ищет вдохновение между книгами, и, возможно, это оно. Она с радостью приедет на фестиваль и — нет, гонорар ей не нужен!
Волна адреналина накрывает меня, и я сжимаю кулак в коротком победном жесте. Это потрясающая новость. Это блестяще. У нас есть главный гость!
Я бросаюсь к двери, готовая мчаться через дорогу, чтобы рассказать Себастиану. Но когда берусь за ручку, замираю.
Делаю вдох.
И думаю.
Стоит ли мне так быстро снова появляться перед ним? Может, лучше просто написать ему? Уважить дистанцию, которую он держит между нами?
Ненавижу эти вопросы. Ненавижу эту неуверенность. С тех пор как я приехала в Уичтри, я чувствовала, что наконец управляю своей жизнью, но вот этим — нет. И мне это не нравится.
Я была права: он разрушил меня. Как когда-то разрушил меня Джаспер, но по-другому.
Джаспер был скрытным, коварным. Он отнимал у меня кусочки меня самой, понемногу, незаметно. Я даже не осознавала, что теряю их, пока не настал тот вечер, когда он потребовал, чтобы я перестала горевать ради него, и я вдруг поняла — он вычеркнул из моей жизни всех моих друзей.
Как на портрете Дориана Грея, я наконец увидела его таким, какой он есть. Не успешным, красивым мужчиной, с которым я жила и которого любила четыре года, а капризным нарциссом.
Себастиан тоже красив, но он не нарцисс. Он прямолинеен, напорист, но он не лжет и не ставит себя в центр всего. Он ничего у меня не забирает — он отдает. Говорит, что я блестящая. Говорит, что я красивая.
Но я не могу позволить своим чувствам к нему управлять моим поведением. Фестиваль — это что-то внешнее, не связанное с нашими отношениями, какими бы они ни были. Это отдельное.
Эта жизнь, которую я здесь построила, тоже отдельная. Она моя. В отличие от тех четырех лет с Джаспером. И если я хочу сохранить контроль над ней, мне нужно держать это в стороне.
Я не позволю тому, что случилось между мной и Себастианом, повлиять на фестиваль или на наши магазины. Нам все равно придется обсуждать рабочие вопросы.
Так что к черту сообщения. Он должен знать о Лизе, и я скажу ему лично.
Я распахиваю дверь и с решительным видом пересекаю улицу, направляясь в Блэквуд Букс. Колокольчик звенит, когда я вхожу.
Себастиан стоит у полки и разговаривает с Люси — местным риэлтором. Высокая, элегантная, в белом костюме, с безупречно уложенными черными волосами. Эйслин как-то говорила, что у Люси к нему слабость, и вот я вижу это своими глазами. Легкий румянец на щеках. Улыбка. Полное внимание.
Ревность впивается под кожу, как игла, но я стараюсь ее игнорировать. Мне все равно, если она с ним флиртует. У нас с ним была всего одна ночь, и все кончено. У меня нет на него прав. У него нет прав на меня. Это нормально.
Люси смеется, и звук ее смеха царапает меня, как наждачная бумага.