— Туда, — махнул рукой Град, указывая направление движения. — Горыныч, не отставай.
Последняя его фраза так и отдавала вторым дном. Мол, ждать тебя не станем, всё в твоих руках. И честно говоря, особой неприязни я в этот момент не испытал. Досада имелась, да. Но злости и сильного раздражения на новых знакомых не было. Сам ведь виноват, что до сих пор не стал хорошим наездником. Слегка дотягиваться до уровня бывалых пастухов я худо-бедно мог благодаря возросшей ловкости, но когда те начинают из кожи вон лезть в желании спасти жизнь, то разница между нами становится заметна.
Я пристроился вслед товарищам, хлестнул трофейную лошадь длинным поводом и помчал вперёд. Вокруг нас всё ещё преобладала гористая местность, оттого разогнаться не могли. Плюс был высок риск, что лошади оступятся на каком-нибудь камне или провалятся в ямку и сломают ногу.
«И ногу-то ещё ладно. А то и сам шею свернёшь при падении», — подумал я.
Когда Град полетел кубарем вместе с лошадью, то в первый миг я подумал, что так и случилось. Скакун споткнулся и упал вместе со своим седоком. И только долю секунды спустя до сознания дошло, что слышал выстрел, заглушённый шумом скачки.
До разума только это дошло, как со всех сторон началась пальба. Несколько пуль просвистело над головой. парочка ранила мою лошадь. Та резко сбросила скорость, взвилась на дыбы, сделала ещё несколько скачков и повалилась на землю с хриплым душераздирающим ржанием. Я едва успел освободить ноги из стремян, чтобы не оказаться придавленным тяжеленой тушей.
Биллу повезло увернуться от всех пуль. Он подстегнул лошадь, что-то проорал и рванул вперёд на пределе возможностей своего скакуна. Устроившие нам засаду не ожидали от него такой прыти, упустив парня.
«Ну, хоть кому-то из нас повезло, — проскочила в голове мысль. — А ты уж извини меня».
Последние слова были обращены в сторону раненой лошади. Встать на ноги она уже не могла, но пыталась. А так как я укрылся за её телом, то эти попытки мне сильно мешали. Также был риск, что животное огреет меня копытом. Поэтому я приставил ствол револьвера к её голове и спустил курок.
Град лежал неподвижно под своим мёртвым скакуном. То ли погиб от падения, то ли был оглушён. Неизвестные противники притихли, но их укрытия выдали облачка порохового дыма. Самые ближние прятались за камнями в каких-то тридцати метрах от меня.
Стоило мне приподнять голову, как рядом в землю и лошадиную тушу ударили несколько пуль. Чтобы столько стрелков вот сразу промахнулись… редко, бывает, но только не в Улье, где от меткости зависит жизнь.
«Или это свежеперенесённая банда, которая не имеет отношения к той четвёрке, которую мы десять минут назад завалили?», — пришла в голову очередная мысль.
Один из стрелков приподнялся над камнями, за которыми прятался. И этим решил свою судьбу. Уж что-что, а стрелять я умел получше некоторых ветеранов местного мира. Три десятка метров для моего «армейца» — это ничто. Пуля вошла в чужую голову.
— Пораскинь мозгами, сука, — нервно выкрикнул я и ещё дважды выстрелил в ту сторону, чтобы заставить неизвестных прижаться к земле и не отсвечивать.
В ответ в меня полетел свинец с другой стороны. К счастью, от тех стрелков меня скрывал мёртвый мерин. Я разрядил остаток барабана из револьвера в них, бросил пустое оружие на землю и схватил многозарядный карабин, притороченный к лошади. Из него я дважды выстрелил по врагам, которые понесли потери от моего первого выстрела, заставляя их прятаться. Потом ещё трижды пальнул по их сообщникам с противоположной стороны. После чего резко вскочил и бросился… к первым. Те не ожидали от меня такой прыти. Да я и сам не думал, что могу настолько быстро передвигаться по пересечённой местности, полной камней, и без разминки. Тридцать метров преодолел секунд за пять.
На меня вылупились широко открытыми глазами трое бородатых муров. Один из них распахнул рот, собираясь что-то сказать. И прямо в эту пасть, где сверкали удивительно белые и ровные зубы, я разрядил карабин. Человека толкнуло назад, из затылка полетели сгустки крови, кусочки костей и волосы. Я даже услышал, как пуля ударилась о камень, который испачкала содержимым черепа. Следующему я воткнул ствол оружия в глаз. Ударил прямым выпадом, словно штыком. Не убил, но тому и этого оказалось достаточно, чтобы выпасть из реальности на несколько секунд. Третий в это время перезаряжал револьвер. Именно потому я оставил его на закуску. Револьверы из двадцатого века не привести к бою так быстро, как оружие из следующего столетия. Я бросил в него карабин. И когда он машинально отдёрнулся назад и выставил впереди себя руки, налетел и пробил с ноги куда придётся. Сапоги с многослойной кожаной подошвой с подковками на подошвах и с металлическими пластинками на носках — это тоже страшное оружие. Я попал противнику точно в локоть и услышал, как хрустнула кость.
— А-а-а! — завопил он. Как и предыдущий мур, который отныне одноглазый, этот тоже от боли увидел небо в алмазах и выпал из боя. Полутора-двух секунд форы мне хватило, чтобы выдернуть нож из ножен на поясе, упасть на одно колено прямо на противника и дважды вонзить клинок ему в шею и межключичную ямку.
На этом удача покинула меня. В затылке взорвалась сверхновая. Я воочию увидел Большой Взрыв, из которого родилась вселенная. А затем сознание оставило меня.
Очнулся от острой боли в ногах. Рефлекторно отдёрнул их и не смог. Когда открыл глаза, то увидел над собой мужика, заросшего неопрятной курчавой бородой и с повязкой из грязной холстины, наискосок пересекающей половину его лица и закрывающей один глаз. В руке у него была зажата тлеющая головня из костра, который потрескивал поблизости.
— Буйвол, наш мальчик пришёл в себя, — кивнул он и после этого прижал головешку к моей левой пятке.
— А-а, сука! — заорал я и задёргался. Вот только связан я был очень крепко и умело. Спиной меня прислонили к, средних размеров, валуну высотой сантиметров семьдесят и шириной около метра. Через него перекинули верёвку. Один её конец петлёй охватывал мою шею, а второй был прикреплён к камню позади валуна или к колу, вбитому в землю там же. Верёвка была натянута и закреплена так, что я почти не мог пошевелить головой. Ни влево, ни вправо, ни тем более вперёд или назад. Дышал и то с трудом. Ноги враги привязали