Наконец смирилась, а затем даже привязалась к тому, кого пыталась заколоть вилкой на «Морском Демоне». И мне казалось, что Кассим привязался ко мне.
Через день корабли прибыли в Фису, живописный городок в зеленой речной долине, на окраине которой, на холмах, стоял дворец шейха Рохара.
Затем было гостеприимство Хании, купание в горячих ваннах, ароматные масла и умелые руки служанок, приводивших мое тело в порядок, вслух сокрушаясь о болезненной худобе молодой госпожи.
Их слова переводила мне Маиса, успевшая переодеться в одежду своей страны. Заодно Маиса ревниво следила за всеми проводимыми со мной манипуляциями. Но, как я ей обещала, она осталась моей личной горничной, и я не собиралась с ней расставаться.
После купален меня облачили в непривычные одежды – длинную тунику золотого цвета с разрезами на бедрах и белоснежные шелковые шаровары. На ноги – легкие кожаные сандалии с золотыми пряжками.
И золото было повсюду… Много золота и целая гора драгоценностей, дожидавшаяся меня в распахнутых шкатулках на туалетном столике моего будуара!
– Это подарки шейха, моя госпожа! – прошелестела, кланяясь, служанка.
Но трогать ничего из этого великолепия я не стала, да и Маисе сказала, чтобы та не смела. Хорошо; если ей очень хочется, то она может полюбоваться издалека, а потом закрыть шкатулки и больше к ним не прикасаться.
Потому что я до сих пор не решила, как на все это реагировать.
К тому же я отлично помнила третье правило нашей семьи, с детства вдалбливаемое в голову отцом. Еще в Калинках он учил меня никому не доверять, кроме своей семьи.
Но был ли Роред моей семьей, этого я пока еще не знала.
Вскоре Маиса, ревновавшая меня к местным служанкам, сотворила поистине удивительной красоты прическу из моих волос. Ловко вплела в них золотистые нити, затем собрала несколько кос в одну, украсив ее принесенными из сада цветами.
И вот уже в новых одеждах, благоухая незнакомыми ароматами, я сижу – вернее, полулежу – на мягкой софе за низким столом, заставленным незнакомыми яствами.
Напротив меня расположился темноволосый и загорелый мужчина с волевым лицом. У него – черная аккуратная бородка с пробивающейся проседью. Волосы скрыты под забавной золотистой шапочкой, и одет он в не менее забавный расписной халат.
И еще он просит называть себя моим отцом.
Рядом с ним застыла любимая жена, не сводившая с меня встревоженных глаз.
Я прекрасно ее понимала – в уютном мире Хании появилась пришелица извне, которую Роред называл своей дочерью. Она не знала, что от меня ожидать, но подозревала, что перемены неизбежны.
Я собиралась развеять ее тревоги. Сказать Хании, что не причиню вреда ни ей, ни их семье, но тут заговорил Роред.
И начал он свой рассказ издалека.
– Мой брат Имгор, – шейх едва заметно поморщился, – привык брать то, что ему не принадлежало. По праву старшинства, как он постоянно заявлял мне с Ийседором. И начал Имгор с внимания матери. В детстве он был довольно болезненным ребенком, несмотря на то что мы наделены магией и в нас течет драконья кровь. Но пусть мы с братом быстро раскусили его притворство, мать постоянно над ним тряслись.
– Надо же! – пробормотала я. – Мне всегда казалось, что такая черта характера присуща как раз Ийседору Гервальду.
Тому самому, кто узурпировал трон Центина.
Роред покачал головой, затем продолжил свой рассказ.
Я слушала его крайне внимательно, при этом ловя себя на мысли, что его слова казались мне пропитанными некой фальшью. Словно Роред Гервальд говорил правду, но не всю.
Имгору с детства доставалось самое лучшее, рассказывал он. Лучшие игрушки, лучшие лошади и лучшее оружие.
– Вернее, все наши игрушки, наше оружие и наши лошади. Мне казалось это верхом несправедливости, но отец запретил обижать брата, поэтому нам с Ийседором пришлось с этим смириться. Затем Имгор подрос и перекинулся на девушек. Но из-за своей испорченности и желания нам досадить он интересовался только теми, кого выбирали мы, его братья.
Признаюсь, я немного растерялась – совсем не таким мне представлялся Истинный король Центина, свергнутый узурпатором Ийседором!
– Ийседор его терпеть не мог, – продолжал Роред. – Считал Имгора недостойным править Центином, поэтому я не слишком удивился, когда он захватил трон. Впрочем, уже тогда я проводил большую часть времени в Остаре, поэтому решил, что это меня не касается. Мне не хотелось участвовать в их конфликте.
Протянув руку, я взяла кусочек щебета. Сладко и тает во рту!
– Но почему? – спросила у Рореда. – Вы ведь все-таки Гервальд!
– Потому что это не моя война, – пояснил он. – Впрочем, я попытался образумить Ийседора, но он меня не послушал. Вместо этого затаил серьезную обиду. Рассердился, потому что я так и не выбрал, на чью сторону мне встать. Но я люблю своих братьев, несмотря на то что они натворили много бед. Поэтому я остался в Остаре и не прогадал.
– Но как? – я окинула взглядом огромный обеденный зал, в интерьере которого присутствовало слишком много золота. – Откуда все это?
Да, все это богатство.
– Дед оставил мне наследство, которое за последние два десятилетия я многократно преумножил. Торговля специями и ладаном, выращенным в Фисе, процветает. У меня имеется собственный флот, заодно я контролирую порт и множество других предприятий в Фисе…
Слушая его, я попыталась вспомнить.
Кажется, мать принцев была родом из Остара. Так и есть, она приходилась дочерью тогдашнему султану. Следовательно, султан Хефер, который сейчас правит Остаром – двоюродный брат Рореда Гервальда!
– Мой дед из всех внуков-Гервальдов любил меня больше остальных. Наверное, потому что мне всегда был ближе Остар, чем Центин. И это задевало как Имгора, так и Ийседора. Но когда Ийседор захватил трон Центина, Имгор потребовал, чтобы я отдал ему мое наследство, сказав, что таким образом я восстановлю справедливость. На это я ответил…
Роред усмехнулся, затем покачал головой.
– За свою жизнь я дважды просил Имгора поумерить свои аппетиты. Первый раз это произошло, когда он отбил у меня Аннариту Орейгу. Второй – когда Имгор приказал мне содержать его армию.
Армия сейчас меня не слишком интересовала.
– Но моя мама…
– Имгор соблазнил Аннариту и сделал это по старой привычке забирать у своих братьев то, что ему приглянулось. Впрочем, стоило мне узнать, что Аннарита мне неверна, как мои чувства к ней охладели. Когда Имгор понял, что она меня больше не интересует, он ее тоже бросил. Но если бы я только знал, что у нее