– Тебя я еще не простила, – рявкнула я на Буя, швырнула в него остаток огурца. Вы суки, – перевела взгляд на друзей, жмущихся к машине.
– А мне дашь ответ? – прохрипел Леднев. – А то меня сейчас парализует и придется тебе всю жизнь мучиться с инвалидом, застывшим в позе доблестного рыцаря.
– Да, – рявкнула я. борясь с подступающей к горлу дурнотой.
– «Да» дашь? Или «да» согласна?
– Ты все таки толстокожий, противный, нахальный… И я…
– Лариса, ты снова за свое?
– Я тебя люблю, – вдруг выдохнула я.
– Ну слава богу, – пробухтела где-то Параня. А то я думала тут до ее родов будем коляски катать. – Жопинский открывай шампанское.
– Бум! – раздалось в пространстве.
– Мать вашу, – всхлипнул Буй.
Я буду женой. Я буду мамой. Мы…
– В ЗАГС сегодня? А как же твоя невеста? – счастливо прошептала я в грудь Леднева, который наконец-то поднялся на ноги.
– Так ты моя невеста, любимая и единственная. Я знаешь когда понял, что тебя не отпущу? Когда ты склонилась, сидела на мне верхом и делала искуственное дыхание. Я тогда понял, что ты… Ты сможешь меня обуздать, вернуть к жизни и сделать счастливым, – ухмыльнулся он, отстранился, положил ладонь на мой живот. – У нас будет сын?
– Ну, во первых, еще не ясно. Рано. Там пока две фасолинки. У меня есть фотка, я тебе покажу. А во вторых, там…
Что-то снова загрохотало. Вкусненько запахло горелым порохом. В небо взвились странные искры. Буй зашевелился в дорожной пыли. Жопинский, конечно снайпер, вырубить такого быка прробкой от шампанского не каждый сможет. Но я отомщена.
– Буя я убить хотел, что он тебя в багажнике вез. Ларис, поехали скорее, мы опоздаем. А мне срочно надо с тобой расписаться.
– Срочно, для твоей карьеры? – насупилась я.
– Срочно, чтобы ты снова на исчезла и не наделала глупостей, – хмыкнул мой несчастный, совсем не фиктивный жених. – Кстати, вот как только быть с твоим музыкантом. Он ведь…
– С каким музыкантом? Ты снова бредишь что ли? Леднев, сосредоточься. Детям нужен адекватный отец.
– Детям?
– Их там двое, – тихо прошептала я, положив руку на живот. Ох, видели бы вы его глаза. – И, женихи обычно бритые и нарядные. И невесты тоже. А еще, у меня кошка, Леднев. И я хочу, чтобы наши дети потом смотрели фото с нашей свадьбы, на которых мы не похожи на двух безумных, вситрепанных бомжей с большой дороги. И свидетели наши чтобы не отсвечивали фонарями. И родители чтобы были на свадьбе хочу. И я не сбегу, мой дорогой носорог.
А в ЗАГС мы все таки поехали. И расписались. И был пир, на весь мир (Вру. Пир мы решили перенести на несколько недель. Все же девочки хотят свадьбу. Особенно беременные девочки, обладательнцы кошек и двух детей в животе)
Эпилог
8:00 прическа (я уже полторы недели как жена)
9:30 Платье чуть жмет в боках (купила неделю назад. Шьют фуфло)
Парашка, в платье подружки невесты похожа на тетку из фильма для взрослых. Шляпка вообще отпад (где были мои глаза, когда мы заказывали это безумие)
Жопинский идиот (организовал выкуп невесты)
Я жена (мы венчаемся сегодня).
Мама на свадьбу пришла под ручку с Дормидонтычем(чего это, а?)
Папа с женой и детьми.
Боже, как же мне страшно.
Мне страшно, хочется писать, помидорку и…
Боже, как же он красив. Никогда не привыкну.
Буй дурак.
– Дочь, ты красавица, – шепчет папа, поддерживая меня под руку. Слава богу, что я не поддалась на вопли Парашки и не обула те ужасные туфли на шпильке. Кеды удобнее, а под платьем все равно не видно. – Так, кроватку для малыша я смастерю, а коляска у нас осталась от Вовки. Так что не переживайте. Там…
– Папа, мой муж олигарх, и нам надо все вдвойне, – обморочно выдыхаю я, шагая к алтарю, под взглядами кучи народа, большую половину из которых я впервые вижу. Зато маму я вижу, шагающую мне на встречу с видом победительницы и скромным букетом белых хризантем. И смотрит она не на меня, а на отца. Только спектакля мне сейчас не хватало.
– Стоять! – слышу я за спиной змеиное шипение моей вездесущей свидетельницы, знающей меня, как облупленную. Сразу поняла, что я собираюсь сбежать, зараза такая любимая.
– Дочь, ты выглядишь не как невеста олигарха, – мило улыбается мамуля, – платье уж могла бы и поинтереснее справить. Это тебя полнит.
– Нет мама, меня просто от счастья так раздувает, – улыбаюсь я натужно, чувствуя напряжение отца и желание свалиться в обморок. Слепну от вспышек фотоаппаратов. Дышать нечем. Черт, меня же в газете напечатают, и я буду похожа на гипертоничного поросёнка.
– Пора, дочь. Ну же, стань уже наконец самой счастливой, вопреки ядовитым всплескам матери, – шепчет папа. И я иду к своему счастью. И совсем забываю, как дышать, глядя на мужчину, стоящего у золоченого алтаря. И все мои страхи испаряются. Потому что привыкнуть к тому, что я жена этого ослепительного красавца у меня так до сих пор и не получается.
– Я буду любить тебя вечно, – улыбается Леднев, заглядывая мне в глаза, и я ему верю безоговорочно. Где-то за спиной пыхтит Буй, держащий корону над головой своего бугра.
– Хорош кряхтеть, – шипит на него Параня. В общем, все как всегда.
– Ты моя жизнь, – улыбаюсь я, теперь уже открыто и счастливо.
Ну собственно и все.
Дорогой дневник, я ненадолго о тебе забуду. Совсем на чуть-чуть. Скоро я начну записывать в тебя первые слова наших с носорогом любимым детей, их первые смешные фразы. И, конечно каждый счастливый день, прожитый мною в качестве жены самого лучшего в мире мужчины. Но это после медового месяца.
Ах, ну да, слушайте же.
Параня и Буй пара. Оказывается еще с тех пор, как мы в обезьяннике сидели. Вот паразиты, молчали. Зато они спасли нас с моим любимым мужем от кучи глупых решений и ошибок. За что мы им очень благодарны. И хотим позвать их в крестные. Хоть они, конечно, и предатели и гады.
Буй теперь не охранник, просто друг. Ну и, скорее всего скоро станет помощником депутата.
Парашка пока одна работает в клинике, но я вернусь. Обязательно, как же Жора там без меня? Я вернусь, а она… Короче, по очереди будем работать.
Мама вышла замуж за Дормидонтыча. Теперь он постоянное разочарование и таблеткоед. Я отошла на второй план. Да и мой муж меня оберегает от всяких нервных треволнений. И ей трудно теперь меня доставать. Бедный Дормидонтыч.
Клео и Толстой подружились. Белая королева научила песика отказываться от еды, требовать три разные миски и спать на рабочем столе хозяина.
Изя играет на скрипочке.
Дорогой дневник.
Семь месяцев спустя.
Убить Леднева.
Боже, как мне больно.
Мой муж истерик и психопат (еще и припадочный).
Я так его люблю.
Наши дочки восхитительны.
О нет, Леднев, о каком сыне ты там болтаешь, глядя взглядом слюнявого дурачка на двух самых красивых на свете девочек?
Хотя, почему бы и нет?
Мы счастливы. И желаем всем такого же всеобъемлющего счастья.