— Ну, будем!
Обалдевшие от такого обхождения родственники чуток пригубили. Тётя закашлялась, а дядя быстро глотнул ещё. Пришелец высосал свою кружку разом и быстро всем долил со словами:
— Пока аппетит не пропал, давайте ещё разок примем. А то нам с Гарри идти надо, а на улице смотрите — мокреть-то какая!
Забытые дети в это время занимались коробкой. Она точно оказалась чуток помятой. Но большой липкий шоколадный торт в ней не пострадал. На торте кривоватыми зелёными кремовыми буквами было написано: «С Днём Рожденея, Гарри!» Причём последние буквы оказались значительно уже первых. Видимо, кондитер промахнулся с размером. С грамматикой он тоже не дружил. Пока взрослые занимались своими делами, ребята отрезали себе по куску. Вкус показался немного необычным, но приятным. Как Гарри побеждал Дадли в играх на приставке, так Дурсль делал Поттера за столом. Пока новорождённый добирался до середины первого куска, кузен в хорошем темпе уже заканчивал второй и присматривался к третьему.
Дядя Вернон сбегал в кабинет и принёс коробку с занимательной надписью «The DALMORE tm. Single Highland Malt. Scotch Whisky. Ages 12 Years.» Тётя Петунья сочла её лишней и увещевала:
— Как вы пойдёте? Куда вас с неё занесёт?
— С такой-то малости?! — обиделся великан и хлопнул кружкой о стол. — Вы мне бочонок дайте! Я его опустопорожу и пройду по одной половице. Впрочем, действительно пора. Дамблдор ругаться будет, если опоздаем. Великий человек! Я его еле упросил разрешить съездить за Гарри… Вот такусеньким помню… Глазоньки мамкины… По последней, и мы пошли. Гарри, ты готов?
— Готов, — отозвался мальчик, так и не сумевший доесть второй кусок торта и догадывающийся о том, что к вечеру оставит от лакомства Дадли, потому тоскливо подтвердивший: — Совсем готов. Мистер, а вы кто?
Лица родственников выразили полное согласие с таким вопросом, а в глубине души и Петунья, и Вернон удивились, почему сами сразу не спросили этого.
— Зови меня, как все — Хагрид. Я Хранитель ключей в Хогвартсе. Ну и немножко лесник.
Дырявый котёл
Огромный мужчина и маленький мальчик вышли под чисто английский, моросящий дождь. Великан вздохнул и опасливо покосился на мальчика:
— Эта… Припозднились мы… Засиделись. Опоздаем, Дамблдор недоволен будет. Великий человек… Этого… Того… Ну… Если мы побыстрей до места доберёмся, ты ведь в Хогвартсе никому ничего не расскажешь?
— Хагрид! За кого ты меня принимаешь?! Могила!
— Точно никому ничего? А то мне вообще-то колдовать нельзя. Из-за ерунды запретили.
— Зуб даю! Падлой буду! Меня один раз стрёмный полис два часа колол, пытал, кто окно в школе разбил. Я так и не признался.
Хранитель ключей Хогвартса кивнул и посоветовал:
— Держись тогда крепче, первый раз неприятно бывает.
Хагрид вытащил розовый зонт и пару раз махнул им. Гарри почувствовал себя нехорошо. Точнее сказать, ощущения были такие, как будто мальчику в пупок вставили огромный часовой ключ и начали заводить. Кишки и прочие внутренности были этому сильно не рады и сопротивлялись по мере возможности. К счастью, продлилось такое ощущение недолго, всего пару или тройку секунд. Зато колоритная пара очутилась в Лондоне, в какой-то тёмной подворотне. Ещё три минуты быстрой ходьбы и они оказались перед дверью маленького бара, затерявшегося между магазином компакт-дисков и большим книжным магазином. Многочисленные прохожие явно не видели ни дверь, ни стоящих перед ней великана с мальчиком.
Внутри заведения было темновато, грязновато и довольно обшарпано. Потёртая обстановка полностью соответствовала потасканному виду немногочисленных посетителей.
— Хагрид, — спросил великана бармен, — ты чего припёрся в такую рань? Решил, как следует хрюкнуть?
— Я при исполнении, — напыжился Хранитель Ключей, — сопровождаю за покупками самого Гарри Поттера. Помнишь его?
— Конечно! Кто не помнит Поттера! — судя по нахмуренным складкам на лбу, бармен именно сейчас и вспоминал, кто же это такой знаменитый. — А! Как же, как же! Мальчик, который убил самого Того-кого-не-называют. Добро пожаловать!
— Очень приятно с вами познакомиться, — к Гарри подскочил человек потёртом сюртуке и цилиндре, — Я Дингл, Дедалус Дингл.
— Я вас помню, вы в прошлом году пожимали мне руку.
— Он меня помнит! — радостно воскликнул Дедалус, качнулся и уронил цилиндр. Можно было бы надеяться, что от радости, но мощный выхлоп несколько противоречил такой версии.
— Профессор Квиррелл, — представил Хагрид довольно молодого человека в мантии и необычном тюрбане, — он будет преподавать в Хогвартсе Защиту от Тёмных искусств.
У профессора нервно дёрнулось веко, и он, заикаясь, произнёс:
— Очень приятно. Однако не уверен, что с вашей славой мои уроки будут вам сильно нужны. Впрочем, прошу прощения, я вынужден откланяться. Дела.
Ещё пара любопытных взглядов была брошена на мальчика, но Хагрид больше не стал ни с кем его знакомить, наоборот, явно рисуясь, провозгласил:
— Мы уходим. Нам необходимо столько всего купить. А, главное, надо зайти в банк за деньгами со счёта Гарри.
После таких слов Поттер был выведен через боковую дверь в маленький дворик, со всех сторон окружённый кирпичными стенами и с мусорной урной в углу.
— Хагрид, у меня нет счёта в банке. Мне бы поменять то, что дал дядя Вернон.
— Гарри, конечно у тебя есть счёт в банке. Твои родители кое-что оставили тебе в наследство. Впрочем, скоро всё узнаешь сам. — В руке великана вновь появился розовый зонтик, и он им стал трогать определённые кирпичи. — Смотри и запоминай, как попасть в Косой переулок.
Банк
В отличие от моросящего, за лондонской дверью кабачка, дождика, в Косом переулке ярко светило солнце. Толпы на узкой улице не было. Да и откуда бы ей взяться? Сегодня даже не выходной. Лишь отдельные пешеходы спешили по своим делам. Хотя многочисленные вывески безуспешно приманивали редких покупателей, только несколько детей толпились перед витриной магазина «Всё для квиддича» и громко обсуждали новейшую метлу «Нимбус-2000». Пройдя ещё несколько домов, до пересечения с Лютным переулком, мы вышли к белоснежному трёхэтажному зданию с бронзовыми дверями.
— Вот здесь лежат твои деньги, — пояснил Хагрид.
Пришлось зайти внутрь. Что сказать? Впечатляет! Хотя в фильме смотрелось круче. Дверей много, стойка длинная, гоблины прикольные. Монеты считают, драгоценные камни взвешивают. Ещё в веке в 18-ом, на неподготовленного зрителя, наверное, это произвело бы впечатление, но сейчас сразу видно — показуха.