– Как жить собираетесь? – поинтересовался Игорь Алексеевич.
– Как бог на душу положит, – ответил зэк. – Но хотелось бы честно. Можно рыбу коптить, чтобы на трассе продавать вместе с вареными раками. То есть мы с Толиком ловим рыбу и раков, а какие-нибудь вдовушки для нас продают. Но в таком случае выручку на четверых делить надо, а это значит, что бабла хватит только на прокорм…
– Можно на прииск какой завербоваться – золотишко мыть, – подсказал Толик. – Но знающие люди просветили, сказали, что это очень тяжелая работа. А если и расплатятся с тобой налом, то потом на ближайшей станции прижмут местные ухари…
Гончаров закрыл глаза, навалилась усталость, хотелось спать. Издалека прилетел голос Толика:
– Ты ложись, уважаемый, я тебя одеялком прикрою, и в коридоре мы постоим, последим, чтобы никто не зашел.
Ночью Игорь проснулся. Стучали колеса, в купе никого не было, пусто было и в коридоре. Он вернулся в купе, включил свет и увидел на столе свой бумажник, лежащий на белом листе, на котором корявым почерком было написано:
Прости, начальник. Но твой лопатник выпал и валялся на полу, ксива твоя там же была. Мы ничего не трогали. Помоги тебе Бог. Только ты наших там особо не дави.
Толик Тюря и Санек Гаммагон[12].
Мы тебе монетку оставили. Если не пригодится, то отдай ее тому, кому хуже, чем нам.
Гончаров проверил содержание бумажника. Деньги все были на месте, как и обе банковские карты. Там же находились служебное удостоверение, водительские права и технический паспорт автомобиля. А еще там лежал советский серебряный двугривенный, отчеканенный в 1921 году.
Глава седьмая
Утром он позвонил вдове Пятииванова и попросил о встрече.
– Зачем? – спросила та. – Мне уже помочь нечем. Мы вчера похоронили Степана, а на поминки денег не было совсем. Помогли соседи стол накрыть. А что на столе было – стыдоба! Кутья, блины, водка да соленые огурцы на закуску. Все, что я зарабатывала, и то, что дочка получала, уходило на погашение долга.
– Я хочу найти убийцу Степана, – объяснил Игорь Алексеевич.
– Хорошо, – согласилась вдова, – но домой вас все равно не приглашу. Вниз спущусь, и на крылечке мы поговорим.
Разговаривать на крыльце дома Гончаров не собирался. Он подкатил к подъезду и увидел женщину лет сорока пяти.
– Анна Сергеевна, садитесь в машину, не говорить же под окнами у посторонних людей.
В соседнем доме располагалось маленькое кафе. В зале стояло с десяток столиков, и все они были пустые. К ним подошла официантка, но вдова заранее покачала головой, отказываясь. И все равно Игорь взял два кофе и два пирожных.
Увидев пирожные, женщина отвернулась, и на глазах у нее появились слезы. Это заметила официантка и поспешила удалиться.
– Мои соболезнования, – произнес Игорь.
Женщина кивнула, и слеза упала на стол. Вдова прикрыла ладошкой лицо, вдохнула и сказала:
– Вы даже не представляете, каким он был добрым. Я все про него знаю, он все рассказал про себя: про то, как бандитом был, как проституток по заказам развозил… Потом, мы ведь с ним не просто так познакомились.
– Он ведь хотел вас ограбить, – продолжил Гончаров, давая понять, что он тоже владеет информацией, – напал, а потом помог.
– Так оно и было. Но я сразу, как только он вернул мне кошелек, посмотрела на него и влюбилась. А он потом и бывшего мужа от меня отвадил, и деньгами помог на операцию дочке…
Она замолчала и тут же взяла кофе, поднесла чашечку ко рту и стала поддерживать ее двумя руками, словно собиралась согреть пальцы.
– Не мог ваш бывший муж быть причастным к убийству Пятииванова?
– Не знаю, – ответила женщина. – Скорее всего, непричастен. Во-первых, столько времени прошло, и он не давал о себе знать. А во-вторых, мой бывший муж – патологический трус. И за что ему убивать Степана? За то, что его любовница перевела деньги на операцию нашей дочери? Есть еще одно обстоятельство: мой бывший муж женился, и супруга держит его в ежовых рукавицах.
– А с кем-нибудь Степан находился в ссоре?
– Меня об этом уже спрашивали. Мне ничего об этом не известно. Да и с кем он мог находиться в ссоре? Мы почти всегда вместе. Степан если и уходил из дому, то на работу или по делам.
– У него огромный долг образовался, потому что Степан взял деньги в кредит на операцию матери?
Женщина молча кивнула. А потом объяснила:
– Мы собирались отдать быстро, но Степан заболел сам и не работал почти полтора месяца, а там ведь за каждый день проценты