* * *
Досталось руке, рана открылась, но перевязку делал врач «скорой помощи»: некогда ехать в больницу, когда в сетях такая рыба. Сам Нефедов попался — на месте преступления и с поличным.
Допрашивал задержанного Черемыхов, сначала предъявил ему Симеонова, а затем стал прессовать. Факт убийства капитана Шиллера сомнений не вызывал, Нефедов понял, что попал конкретно, приуныл. Капитан Колодин получил право присутствовать на допросе. Это ведь он фактически сбил наступательный, так сказать, потенциал свинцовских отморозков.
— Макс, ты когда-нибудь с покойником разговаривал? — нагнетал обстановку Черемыхов.
— Почему с покойником? — буркнул Нефедов.
— А убийство сотрудника полиции — смертная казнь. Неофициальная, правда. Но стопроцентная, если очень захотеть.
— А мы уже хотим, — подыграл начальнику Макс. — Очень хотим.
— А так пожизненное. Ну да, не сахар, ранний подъем, поздний отбой, весь день на ногах, но в тепле, не в холоде. И кормят три раза в день. Прогулки, то-се. Какая-никакая, а все-таки жизнь, можно дышать, думать… Ты когда-нибудь пробовал думать, Нефедов?
— Я не хочу умирать!
— Это хорошо, что ты умеешь думать, плохо, что в дерьмо вляпался… Кто убил Чаплыгина?
— Так это Свинец!.. Он убил, я захожу, а он в морду. И нож потом в руку сунул. Типа я убил!.. И Желтова он убил. Тоже ножом в сердце. На глазах у Леры. Она в шоке, а он ей нож в руку! Я Чаплыгина убил, а она Желтова… Так нас и приручил!
— А ты рад стараться!.. Кто убил Кашканова? — спросил Макс.
— Ну, тут я не в курсах, Свинец никого с собой не брал. Если он убил, я не видел…
— Кашканова?
— И с ней он сам вопрос решал. Я не видел.
— Но решал он?
— Ну да, ходил к своей бывшей. Тайник там на хате был, он за бабками приходил, а Кашканов под руку подвернулся.
— Где тайник? — не сходил с темы Макс.
Геннадьев, может, и сволочь, но ведь он точно не убивал, вытаскивать его надо.
— Не знаю, где-то за подоконником…
— Свинцов говорил про тайник?
— И про тайник, и про Кашканова… Жену свою сильно ругал, ну, выпил, было дело. И как мужа ее нового замочил, рассказал… И нас, сказал, замочит, если надо будет…
— Что с Адамовым? — спросил Черемыхов.
— С Адамом… Ну там еще до него косяк вышел, Букрей с одним на Свинца наехал, домой к ним с Лерой пришли, Свинец их там обоих и сделал. Ну а трупы вывез, он тогда еще за собой заметал…
— А ты не при делах?
— Моя вина была. Адам на меня наехал, я позвонил ему потом, типа Свинец у меня, приезжай давай. Адам подъехал… А что мне оставалось делать! Их четверо, а нас двое! И они убивать приехали!
— Но вы их убили?
— Ну, я стрелял… Не знаю, попал или нет…
— Трупы убрали?
— Да…
— До того как Ступу завалили?
— Вообще-то, после… — вздохнул Нефедов.
— Ты стрелял, но не знаешь, попал или нет? — с усмешкой спросил Черемыхов.
— Попал. Конкретно попал.
— С Агатом что?
— Агат сам наехал, из-за девчонки одной… Целая толпа наехала, еле отбились!
— Куда дели трупы?
— Трупы?.. Ну да, были трупы, — неохотно признался Нефедов.
— А с девчонкой что?
— Сбежала. Мы потом к Агату заехали, туда-сюда, то-се, уже уезжать собрались, а она выскакивает… Ну, Свинец за ней, схватил, в машину. Всю ночь потом драл!.. А потом Лерке своей, давай, говорит, мочи ее! Пистолет дал! А она ни в какую… Ну, он сказал, что на толпу ее бросит, думаете, испугалась? Испугалась! Но убивать не стала. Просто сбежала, пока мы Нелли закапывали… Свинец трахнул ее напоследок, а потом задушил… Или сначала задушил, а потом трахнул, точно не скажу. Но то, что он маньяк, скажу точно!.. Бежать от него надо было, а я не просек!
— Ты участвовал в нападении на Градосова? — спросил Черемыхов.
— А как не пойти, если Свинец маньяк! Чуть что не так — нож в сердце! Смотрит, улыбается, смерти твоей радуется!.. Этот взгляд у меня всегда перед глазами будет!
— Ну, тогда можешь и не говорить, где прячется Свинец, — усмехнулся Макс. — Придушат тебя в камере, и все закончится. Никаких страшных глаз перед глазами!
— Не хочу, чтобы придушили! — захныкал Нефедов, жалостливо глянув на него.
— Где может прятаться Свинец? — спросил Черемыхов.
— Ну, есть адреса… Только я не думаю, что Свинец будет прятаться. Раньше прятался, а потом сказал, что это тупик, нахрапом, сказал, брать надо.
— Симеонова взял?
— Осечка вышла! Но так он же ушел! И люди у него есть!
— Кто?
— Рома Береза, он сейчас вместо Ступы, Свинец его поставил, а там люди, много людей, есть из кого выбирать.
— Думаешь, к Березе пойдет?
— Только к Березе и пойдет. Лыба ему помогать не станет, скорее сдаст, чем поможет… Хотя кто его знает, — пожал плечами Нефедов. — Свинец на них на всех такого страху нагнал, когда Босого завалил. Ножом, у всех на глазах! Ножом в сердце! Стоит, улыбается!.. Не-е, Свинец — это сила! Он ведь и Лыбу завалит! Фидель и Тузовый вприпрыжку за ним побегут!
— А Лыбу уже убили?
— Пока нет, но убьют! — завороженно глядя куда-то вдаль, проговорил Нефедов. — Свинец всех уделает! Вот увидите, он еще такого шороху наведет!
— Как выйти на Березу? — спросил Черемыхов.
— На какую Березу? — агрессивно глянул на него Нефедов.
— А которого Свинцов на место Ступина поставил. После того как Ступина убил.
— Свинцов?! Ступина?.. Свинец никого не убивал!
— А кто убил? Ты?
Макс смотрел в безумные глаза Нефедова и понимал, какой будет ответ. Так и оказалось.
— Да, я!.. Всех убил я!.. Так и запишите! Всех убил я!.. И вас всех убью!
Черемыхов не церемонился, посмотрел на Макса, будто заранее извинялся перед ним, а затем, схватив убийцу за голову, с силой приложил его мордой к столу. Какой, к черту, уголовно-процессуальный кодекс, когда на кону столько жизней. Свинцова нужно остановить, иначе город просто захлебнется в крови.
Глава 15
Война идет полным ходом, стреляют, убивают, братва на ушах, а этому хоть бы хны. Засел в своем офисе, рабочий день закончился, но у Березы круглосуточный режим. Это его штаб-квартира. Только в роли начальника штаба — роскошная блондинка с чумовыми кудряшками. Стоит, задницей в край стола упирается, и без того короткая юбка задрана, ноги сомкнуты, но это пока. Береза уже раздвигает их, сидит в своем кресле, просунув ладонь между бедрами. Глаза у блондинки закрыты, она напряглась с появлением Свинца, но даже не глянула на него. Как будто запрограммировали ее, что не нужно ни на что реагировать. И сам Береза беззастенчиво мял девичью плоть, хотя должен был уже как минимум остановиться. А