— Кто вы? — хрипло спросил один из них, седоволосый мужчина с глубокими морщинами на лице.
— Темников, Судебное Бюро, — ответил я, осматривая замок на решетке. — Вы в безопасности. Мы пришли вас освободить.
— Слава богу, — выдохнул мужчина, его глаза наполнились слезами. — Я думал, мы умрем здесь, как те, другие…
— Профессор Климов? — догадался я, вспомнив описание пропавшего ученого.
— Да, это я, — подтвердил он. — Со мной еще трое…
— Отойдите от двери, — предупредил я, концентрируясь на остатках магической энергии внутри себя. — Искриви!
Замок деформировался и с тихим щелчком открылся. Я помог Климову выбраться, поддерживая его под руку — профессор едва держался на ногах.
— Остальные камеры тоже нужно открыть, — сказал он. — Там доктор Алехина, Вершинин и тот молодой человек, Свердловский…
— Мы всех освободим, — заверил я его. — А где остальные?
Лицо Климова исказилось от боли.
— Они забирали нас по одному… Для экспериментов. Но в отличие от нас, некоторые согласились поддерживать Корнилова.
Пока ликвидаторы освобождали остальных узников, я занялся изучением документов, разбросанных по лабораторному столу. Многие были зашифрованы, но даже из того, что можно было прочесть без специальной подготовки, вырисовывалась мрачная картина.
Проект «Феникс» оказался лишь кодовым названием для гораздо более амбициозного плана. Корниловы создавали не просто улучшенных солдат для продажи иностранным державам, как мы предполагали изначально. Они готовили полноценный переворот.
В одном из документов, подписанном лично Федором Антоновичем, говорилось о «новом порядке» и «неизбежной смене власти». Там же упоминалось о том, что «династия Романовых слишком долго пользуется привилегиями, в то время как другие, не менее достойные рода, остаются в тени».
— Черт возьми, — пробормотал я, просматривая бумаги.
— Господин Темников! — позвал меня один из ликвидаторов. — Мы нашли тайный выход! Похоже, Корнилов и его люди бежали через него!
Я поспешил в указанном направлении. Действительно, за одним из шкафов обнаружился узкий проход, ведущий, судя по прохладному воздуху, наружу.
У Корнилова была хорошая фора. Но далеко уйти он не мог, особенно, если двигался лесными тропами.
— Здесь есть конюшня или какие-то транспортные средства? — обратился я к освобожденному Климову.
— Да, на задней стороне здания, — кивнул профессор. — Они держали там несколько повозок и лошадей.
— Бровин, — обратился я к ликвидатору Бюро, — соберите всех уцелевших и обеспечьте безопасность ученых. Я возьму двоих людей и организую погоню. Остальным — продолжать сбор доказательств.
Бровин кивнул и начал отдавать распоряжения. Я же, выбрав двух самых быстрых и маневренных ликвидаторов, поспешил к конюшне. Мысль о том, что главный заговорщик может ускользнуть, была раздражающей.
— Он наверняка направится к границе, — рассуждал я вслух, забираясь в седло найденной в конюшне лошади и морщась, потому что ездил верхом всего пару раз и не любил это дело. — С его связями пересечь ее не составит труда. Нужно перехватить его до того, как он доберется до ближайшего крупного города.
— Возможно, он направился в сторону Финляндии? — предположил один из ликвидаторов, указывая на север. — Там граница ближе всего.
— Или к побережью, — добавил другой. — Если есть корабль, готовый его принять, это самый быстрый путь в Швецию или ту же Англию.
Я задумался на мгновение. Выбор маршрута был критически важен — ошибка могла стоить нам шанса на поимку главного заговорщика.
— Разделяться не будем — нас слишком мало, — решил я. — Направимся к побережью. Даже если я ошибаюсь, сделаем крюк.
Мы выехали из конюшни и понеслись по лесной дороге, увязая в мягкой земле, которая из-за весенних дождей местами превратилась в настоящее болото. Деревья проносились по обеим сторонам, сливаясь в зеленую массу, холодный ветер бил в лицо. Несмотря на физическое истощение после использования мощного заклинания, адреналин и острое чувство долга гнали меня вперед.
— Вижу следы! — крикнул один из ликвидаторов, указывая на характерные отметины на дороге.
Действительно, на размытой дождями колее виднелись свежие следы карельской тележки — легкого двухколесного экипажа, идеально подходящего для быстрого передвижения по лесным дорогам. Корнилов явно спешил и не особо заботился о сокрытии следов.
Мы последовали по этому следу, постепенно набирая скорость. Лес вскоре поредел, и перед нами открылся вид на извилистую дорогу, ведущую к побережью. Вдалеке, на холме, виднелись очертания небольшого портового городка.
— Не успеваем, — процедил я, видя, как тележка Корнилова исчезает за поворотом, приближаясь к городу. — Если он доберется до порта, мы его потеряем.
— Что прикажете? — спросил один из ликвидаторов.
Я достал из внутреннего кармана золотой медальон, выданный мне императором. Этот символ чрезвычайных полномочий теперь был моим самым мощным оружием.
— Скачите в город, — приказал я, протягивая ликвидатору медальон. — Найдите начальника порта или местной полиции. Предъявите это и от имени императора прикажите перекрыть все выходы из гавани. Ни одно судно не должно покинуть порт до особого распоряжения.
— Слушаюсь! — ликвидатор взял медальон и пришпорил лошадь, устремляясь к городу кратчайшим путем.
— Мы с вами, — обратился я ко второму сопровождающему, — продолжим преследование. Если повезет, перехватим его до того, как он доберется до корабля.
Мы снова пустили лошадей галопом, но мое сердце уже наполнялось сомнениями. Корнилов был слишком умен, чтобы не предусмотреть путей отступления. Наверняка у него были запасные планы, дополнительные ресурсы, помощники, готовые прикрыть его бегство.
Тем не менее, отступать было нельзя. Слишком многое стояло на кону — безопасность империи, судьба похищенных ученых, да и моя собственная репутация как Законника. Федор Антонович должен ответить за свои преступления, и я намеревался сделать все возможное, чтобы это произошло.
Когда мы достигли окраины портового городка, солнце уже клонилось к закату.
Глава 17
Приморск встретил нас типичной суетой портового городка, несмотря на приближение вечера. Рыбаки тащили сети, торговцы закрывали лавки, а из трактира доносился гомон голосов и запах жареной рыбы. Но мне было не до местного колорита — где-то впереди ускользал Корнилов, унося с собой ключи к государственному заговору.
— Разделимся, — бросил я своему спутнику, спрыгивая с лошади и морщась от боли в затёкших мышцах. — Вы прочешите верхнюю улицу до порта, я — нижнюю. Встретимся у причалов.
Ликвидатор Стрельцов кивнул и растворился в толпе с поразительной для его могучего телосложения ловкостью. А я бросился вниз по улице, ведущей к гавани.
Порт надвигался, разрастаясь с каждой минутой. Дома по обеим сторонам улицы становились всё более обшарпанными, запахи — солёными, а лица прохожих — менее дружелюбными. Когда впереди замаячили мачты кораблей, я замедлил шаг и прижался к стене, оценивая обстановку.
Пристань была полна активности даже в сумерках. Последние баржи разгружались, матросы сновали туда-сюда, а в стороне виднелось несколько военных чинов, явно поднятых