Черепанов наклонился, продолжая говорить вполголоса.
— Между тем мне стало известно, что Нововаршавский князь Кулагин собирает восемнадцатого января тайное внеочередное заседание Конклава Князей. В Нововаршавске. И Его Сиятельство Кирилл Кириллович Белый тоже приглашён туда. Инкогнито. С минимальной свитой.
Он сделал паузу, позволяя мне осмыслить услышанное.
Что ж, я осмыслил. В первую очередь, то, что князь обо всём этом мне не сообщил. Он упоминал что-то тогда, первого января, когда мы спасали Марьяну, что поедет куда-то, но ни сроков, ни места назначения — ничего. Значит, в тайне. Значит, есть, что скрывать.
А во вторую очередь я осмыслил, зачем Черепанов мне сообщил об этом. Конечно, времени оставалось ещё больше двух недель, но — всё было ясно.
— Судя по реакции, я вижу, вы, Александр, не были в курсе? — прищурился Модест Матвеевич. — Князь не сообщил своему верному волкодаву?
Отпираться не было необходимости.
— Полагаю, что так. Подробностей ещё не сообщил. Я так понимаю, достаточно точная информация, да? Ошибок быть не должно?
Модест Матвеевич развёл руками:
— За что купил — за то и продаю. Информация о том, что приглашения разосланы, мероприятие уже организуется, и визит состоится — передана от осведомителя, близкого к князю Кулагину. Из первых уст. Только вот, к сожалению, мой предыдущий осведомитель был раскрыт и спешно покинул Нововаршавск.
— И вам хотелось бы узнать, что там будет происходить, ясно, — ухмыльнулся я.
— А как вы думаете, что там будет обсуждаться? И почему он вам не сообщил?
— У меня есть несколько предположений, но озвучивать я их не буду, — я покачал головой. — Понимаете, Модест Матвеевич, вы сейчас пытаетесь завербовать меня. Меня, Дионисова, как вы уже сказали — «княжего волкодава». И завербовать против моего сюзерена. На то, чтобы я согласился шпионить за тем, кто доверяет мне, и кому доверяю я. У меня должны быть очень веские причины, чтобы согласиться на это.
— Он уже продемонстрировал вам своё недоверие, — парировал Черепанов. — Он не сообщил вам потому, что подозревает, что вы будете не лояльны.
— Не лояльны — кому? — всё-таки уточнил я.
Граф Черепанов изрядно помрачнел.
— Если Конклав решит не подчиняться гвардии Сухого Закона. Если князья поднимут бунт против законной власти, если они вызовут гнев императора и его канцлера — всем придётся сделать выбор. И логичнее всего нам оказаться на той стороне, которая победит.
Увы, подумалось мне, тут я знал даже чуть больше Черепанова. «Гвардий» было минимум две. И я был лоялен только одной из них. И то — настолько, насколько мне это не было удобно.
— Знаешь что, Модест, — подал голос Кристобаль. — Я прекрасно понимаю, зачем ты это делаешь. Чтобы получить политические очки. Чтобы обелить себя в случае, если князь проиграет. И получить возможность вести бизнес даже, если безраздельная власть будет у Болотниковых.
Черепанов развёл руками.
— Да, всё так!
— Так вот, что я тебе скажу, — продолжил Кристобаль. — Князь не проиграет. Проиграют Болотниковы. Зелёный флаг будет опущен, и поднимется ало-синее знамя, разбитый перевёрнутый кубок соберётся из осколков, и тогда… ой.
В этот момент мне показалось, что он снова начинает впадать в пророческий транс, что было крайне не вовремя. Даже с учётом того, что в этот раз он начал плести что-то, что показалось мне положительным. Поэтому я не нашёл ничего лучшего, чем просто наступить ему на ногу под чайным столиком.
Он замолчал. А сам же я задумался.
Толика здравого смысла в рассуждениях графа была. Однако он не учитывал то, что я был совсем другого мнения про верность императору. Да, я уже и так стал двойным агентом. Я всё ещё в глубине души считал, что императорский трон можно спасти и от Болотниковых, и от молодых, да борзых «сушков»-хунвейбинов. И поэтому в сложившейся ситуации я был лоялен только Марине Дмитриевне, потерявшейся царевне, которую следовало найти. А если ей окажется лоялен князь Белый — тем ещё лучше.
В общем, князя я предавать решительно не хотел. Что ж, любопытная дилемма нарисовалась!
Наиболее логичным и правильным было бы либо вообще не участвовать в этом мероприятии — либо участвовать на стороне князя.
Либо — что мне ещё оставалось? Стать тройным агентом? Нет уж. Настолько глубокие шпионские игры — точно не для меня. К тому же, пока никакой конкретики по поводу моей выгоды я не услышал.
Но вот же досада — граф уже поделился со мной этой информацией. Очень важной и опасной информацией. Логичнее всего было бы после такого съехать с темы.
И всё же, я попытался — причём несколько резко.
— Скажу сразу, ваше сиятельство, мне пока это тоже всё выглядит неинтересным. Пока я не вижу в факте проведения конклава явного конфликта с Империей, а отношения княжеств друг с другом меня не касаются. К тому же — ваше предложение пока выглядит как приказ. С какой же стати мне вам подчиняться вписываться в это?
Граф вздохнул и достал из-под полы пиджака крохотный фиал с чёрной жидкостью на один крохотных глоток.
— Вы полагаете, Александр, что вы так просто покините мой дворец?
Глава 93
Семейная поездка на юга
Ствол револьвера вскочившего с места Кристобаля уже смотрел в дужку очков Черепанова. Я же выражать эмоции подобным образом пока не спешил.
— Кристобаль Бенитович, можете присесть. К тому же — наверняка здесь где-нибудь со стороны гарема есть стрелки с оптическими прицелами… Я думаю, Модест Матвеевич пояснит нам сейчас, что в этой пробирке? И зачем он трясёт ею у нас перед глазами.
Граф Черепанов кивнул.
— Односолодовый шотландский виски. Листья шалфея, корни пиона, масло эвкалипта. Сера. И свежий препарат из мозгов обезьяны. Знаете же такой рецепт?
О, да. Рецепт был более чем знакомым. Собственно, всё моё путешествие началось именно с этого рецепта.
— «Пси-4», он же «Амнезия-минор», — понял я. — Что ж, я вижу, что вы подготовились. Я не помню точно, какой у вас ранг, но точно не магистерский и выше. Следовательно, такого глотка хватит у вас лишь на то, чтобы стереть меньше часа из памяти у нас обоих. Если, конечно, там именно этот эликсир.
Кристобаль наконец-то успокоился, спрятал пушку и присел, проворчав тихо на испанском небезызвестное «Hija de puta» — «сукин сын».
— Чтобы вы