Потом сжал кулак и почувствовал, как вода из воздуха собирается вокруг моей руки. Немного выплеска Силы и вуаля! Вода превратилась в лёд. Тонкий, но острый как бритва.
Один удар — и замок, висевший на решетке, разлетелся на куски. Госпожа Глок дала ключ от двери подвала, но «забыла», что ключа должно быть два. Второй — от темницы пленников.
— Выходите. Быстро.
Марина не стала задавать вопросов. Мальчишка тоже. Они оба выскользнули из камеры. Нянька тут же схватила меня за руку.
— Что происходит, Роберт?
— Позже расскажу. Бежим. У нас совершенно нет времени. Тебя как зовут, самородок?
Мой последний вопрос, конечно же, предназначался Артефакту.
— Макс. — Ответил он, с интересом разглядывая меня синими глазищами.
Великая Тьма… Под копирку их что ли делали? Просто — одно лицо у всех Артефактов.
— Макс, тебе придётся пойти с нами. Я…
— Не надо. — Мальчишка поднял руку, останавливая мою заготовленную речь. — Зачем ты объясняешь? Я все знаю. Рядом с тобой уже находятся двое. Не сейчас, а вообще. Мы чувствуем же друг друга. Все хорошо. Надо идти, значит идем. Я знаю, ты не сделаешь ничего плохого. Наоборот. Глаза уже на этот подвал не смотрят.
— Тебя что, все время держали здесь? — Я слелал широкий жест, нарисовав в воздухе круг.
— Ну да. — Макс пожал плечами, словно его существование в сыром подвале — вполне себе обычная вещь.
— Хозяин, поторопись. — Крикнул Борис, который уже ждал нас у выхода. — Паника начинает утихать. Охрана поняла, что что мы сбежали. Вон, кучкуются по группам, чтоб найти нас. Похоже, баба эта стервозная, начальница их, пришла в себя и вернула контроль над своими ручными мальчиками.
— Значит, пора ускоряться. — Согласился я, пропуская вперёд Марину и Макса.
Мы выскочили из подвала и побежали через двор, к воротам.
Естественно, охранники сразу заметили группу людей, активно двигающихся в сторону выезда с территории усадьбы, и рванули следом, громко выкрикивая на ходу угрозы. Где-то в хвосте всей этой компании, за бравыми парнями, мчалась Алиса Евгеньевна. Наученная горьким опытом того, что произошло в часовне, она предусмотрительно держалась за спинами своих солдатиков.
— Держите их! Держите! Мальчишку берегите. Не стрелять! Обоих мальчишек!
— Вот сука… — Высказался Борька на ходу. — Надо было ее грохнуть да и все.
Мы уже почти достигли ворот, когда воздух вокруг вдруг стал густым, словно его накалили до бела. Реально. Просто прямо посреди ничего, совершенно из ниоткуда ударило жаром. К счастью, не перед нами, а за нашей спиной. Я даже почувствовал, как трещит рубашка на моём теле.
Охрана Дома Радуги резко остановилась. Этот поток невидимого пламени отрезал нашу команду скромно убегавших от толпы упорно догонявших
Парни госпожи Глок снова заорали, но сейчас по другой причине. Воздух был невыносимо горячим и эта волна невидимого пламени лупила ровно в их сторону.
— Что за…— Удивился Борька.
Бетайлас остановился, повернувшись лицом к ручным солдатикам Дома Розы. Он с удивлением рассматривал, как первая линия людей, гнавшихся за нами, валится на землю, прижимая руки к обоженными лицам.
В ту же секунду, ровно между Борисом, который теперь находился к врагу ближе всего, и охраной госпожи Глок, прямо из пустоты, разверзлась огненная трещина. Пламя стеной взметнулось вверх.
— Чего застыли? Я долго его не удержу. Давно ничего подобного не делал.
Голос прозвучал прямо за моей спиной, со стороны въезда на территорию. Я резко обернулся.
В нескольких шагах от нашей компании стоял глава Дома Огня, Иван Николаевич Розенкранц собственной персоной.
— Если вы пришли за мной, то опоздали. Мы уже уходим. Все веселье почти закончилось. — Сообщил я Старейшине.
Он усмехнулся в ответ на мою фразу, затем, небрежно махнув рукой, произнёс:
— Я пришёл не за тобой. Я пришёл из-за тебя.
Розенкранц медленно сжаль пальцы в кулак, и в тот же миг земля под ногами охраны вздыбилась, вырвавшись на свободу новыми столбами огня. Скажем прямо, парням это сильно не понравилось. Их крики смешались с треском горящего камня, а в воздухе невыносимо запахло жженым.
— Роберт… Мальчик-бастард. Теперь многое становится понятным. Не все, конечно, но многое. Надеюсь, когда эта срань закончится, ты расскажешь детали до конца.
Я не успел ответить Старейшине, потому что в этот момент Борис, которому надоело наблюдать за практически поверженным врагом, подскочил ко мне, отвлекая от диалога:
— Хозяин, нам лучше уходить, пока этот тип не передумал помогать. Да и Высшая тоже с минуты на минуту освободится.
— Вы на машине, надеюсь? — Я посмотрел на Розенкранца.
— Естественно. Лови. — Иван Николаевич кинул мне ключи от своего автомобиля, но поймал их на лету Борька.
— Я поведу. — Заявил бетайлас. — Кстати… А как?
Он махнул рукой сначала на ворота, затем повернулся к мечущимся и воющим охранникам Дома Розы и сделал неопределённый жест в их сторону.
— Имеешь в виду, как я тут оказался? — Усмехнулся Старейшина. — Следил, конечно. За ним.
Глава Дома Огня ткнул пальцем прямо в меня.
— Как оказалось, не зря. Если говорить точнее, мои люди следили за вами и в пансионате, и по дороге сюда. Потом, когда все Старейшины собрались в Императорском дворце, Карамзин рассказал кое-что интересное. Насчет своего бастарда. Внезапный приступ откровенности был связан с какой-то девкой. Сказал, мол, кинула она его. Честно говоря, толком не понял. Однако, судя по информации, которую мы услышали, стало понятно, что проблема назревает серьёзная. Не до конца, конечно, понятная, но серьёзная. И ключ к ее решению — ублюдок Дома Черной Луны. Кто бы мог подумать…
— Ладно, договорились. — Перебил я Розенкранца, — С меня подробности, но позже. Сейчас нам срочно нужно во дворец. Вы с нами? Или предпочитаете остаться?
Буквально через пять минут, которые ушли на то, чтоб добежать до машины Ивана Николаевича, стоявшей возле ворот, мы уже вырвались за пределы усадьбы, оставив за спиной хаос, крики и запах гари. К счастью, двое охранников, сидевших на въезде, даже не вышли из своей собачьей будки. Видимо, они относились к тому малому количеству наёмных работников госпожи Глок, у кого есть мозги.
— Теперь все будет хорошо. — Уверенно заявила Марина, когда мы направились в сторону Императорского дворца.
Я промолчал. Борька тоже. В отличие от остальных мы с ним знали, Валькирия не простит того, что случилось,