Не будем брать времена былинные, советские, — когда в «фантастику» скопом зачислялось всё, не вмещающееся в рамки социалистического реализма. Однако последующая история показала, что новый хрен не намного слаще, чем старая редька. Вместо идеологического формата в силу вошли иные.
«Ты пишешь лучше меня, отчего же у меня тиражи выше???» — сказал, недоуменно разводя руками, один мой добрый знакомец-фантаст другому.
Чего ж ты удивляешься, милый? Тому, что читателей у тебя больше? Так это не от качества текста зависит, и не от увлекательности сюжета даже. Просто чем литературное произведение талантливей, тем труднее втиснуть его в жёсткие рамки одного из брэндов. Эклектизм, будь он сколь угодно оправдан с точки зрения Литературы, издателями вообще не приветствуется. Так что автор, решивший пойти нетореной тропой — не фэнтези, не космоопера, не киберпанк, не… — рискует натолкнуться на некоторое непонимание со стороны издателя. В лучшем случае, ему предложат публиковаться в иной, не фантастической серии, в попытке слепить очередную звезду мэйнстрима — хотя конкуренция там, ввиду куда более узкого слоя потребителей, значительно выше. Эксперимент могут позволить себе едва ли десяток-другой авторов, обладающих устойчивой «харизмой». Под их именем будет иметь успех любой продукт, так как оно само по себе — серьёзная торговая марка. Хуже, если подобное «имя» принадлежит издателю, — в таком случае, в погоне за скорой прибылью, тот буквально наводняет рынок сомнительными опусами, где под «кассовой» фамилией скрывается совершенно непрезентабельное чтиво. Полагаю, многие без труда поймут, о каких случаях идёт здесь речь.
Если кому-то покажется обидным, что Светлую Гэспожу нашу Фантастику вдруг определили в один ряд с прочими товарными знаками от «Adidas» до «Zuko», то обижаться тут следует не на меня, а (в крайнем' случае) на того безвестного шутника, что выдумал массовое производство и, тем самым, массовую культуру. Потребитель же, как известно, и есть тот самый «пипл», который, увы, больше «хавает», чем читает. Причём «хавает» он, зараза, исключительно брэнды. Плевать ему, как правило, хотелось на то, где именно сшит его «Версаче» или собран «Мерседес». Качество для такого потребителя — дело пятое, главное же одеваться в лейбл и ездить на брэнде.
Более того: говоря о фантастике, как об одном из объектов рыночного потребления, следует учитывать, что такими же брэндами являются и её составляющие. Да, читатель «только фэнтези», «только серии «Фантастический боевик» или «только Лукьяненко» — пока редкость. Однако тенденция к расслоению читательской (потребительской) аудитории имеет место. Не так давно мы столкнулись и вовсе с крайне знаковым случаем: сейчас уже совершенно ясно, что предполагаемого всплеска популярности отечественной фантастики, инспирированной показом «Ночного Дозора» Т. Бекмамбетова, не произошло. Ознакомившись с перипетиями противостояния Света и Тьмы, публика с не меньшим энтузиазмом погрузилась в чтение «Московской саги» и «Детей Арбата». Брэнд исчерпал себя. А ведь, казалось бы, совсем ещё свеж в памяти недавний показ «Властелина Колец» П. Джексона, так же вызвавший моментальный всплеск интереса к эпопее Толкина, — но не к другим его работам и не к фэнтези вообще!.
После этого трудно осудить издателя-бизнесмена или литератора-профессионала, основной заботой которых является попадание в формат. Увы, эта история стара, как литература. Ещё пригревшийся у первобытного костра сказитель предпочитал заработать рассказом кусочек мяса с вертела, а не удар чем-нибудь тяжёлым по голове. То есть определённое понятие «формата» существовало уже тогда. Должность придворного поэта в Англии звалась «поэт-лауреат», и лавры те доставались отнюдь не только через умело подобранную рифму. Вспомним, что даже непревзойдённый эпатёр Вийон время от времени вынужден был выдавать на-гора вполне коммерческий продукт, воспевая в балладах не только милых сердцу уголовников и потаскушек, но и «августейшего благодетеля» герцога Орлеанского. Возможно, кто-то и считает, что сокращение читательской аудитории до одного-трёх-десяти человек приведёт к некоему Ренессансу… Так ведь и в те времена количество макулатуры в процентном соотношении к написанному не шибко отличалось от нынешнего.
Впрочем, порою попадание в формат происходит безо всякого нарочитого старания: ну, угадал автор совершенно случайно умонастроение публики, совпало его творение с ее чаяниями — вот вам и бестселлер. Бывает и наоборот. Сказавший некогда «талант всегда пробьётся», очевидно, и не подозревал, какое количество безымянных гениев так и осталось в своих мансардах. Кто знает, рукописи скольких Блейков сгинули без следа за последний десяток веков? Сколько Рэмбо подались в работорговцы, не сумев заработать пером на кусок хлеба?
С другой стороны, собственно «коммерческая», то есть написанная в первую голову ради гонорара, литература далеко не априори является халтурой — как не является халтурой любая работа, сделанная ради денег. Александр Сергеевич, кажется, вполне приличные вещи писал, да и не он один.
Если же подобная практика не устраивает отдельных «творцов» — добро пожаловать в «сетературу», благо, соответствующие сайты всё стерпят. Только вот лично мне не известно ни одного случая, когда «сетератор» отверг бы предложение «бумажной» публикации со всеми прилагающимися пряниками. Да и поиск в Сети непризнанных шедевров — занятие, прямо скажем, неблагодарное для читателя. Издатель — другое дело. Уж если из Иры Денежкиной в своё время слепили не слабый брэнд, то… Для подобного успеха ведь даже таланта не нужно — рекламы достаточно. То есть и здесь мы имеем дело с успехами рыночными, а не творческими.
Что нам это даёт применительно к непосредственной теме разговора?
Во-первых, любые разговоры о фантастике, как о «коммерческой» и, следовательно, «низкой» литературе бессмысленны, так как то же правомочно по отношению к литературе вообще в её нынешнем виде. Любая книга пишется, чтобы быть прочитанной, то есть — купленной. В противном случае, мы имеем то, чему небезызвестный Феликс Сорокин уподобил писание «в стол».
Во-вторых, не следует путать Божий дар с яичницей: последняя куда как предпочтительней с финансовой точки зрения. Впрочем, одно прекрасно совмещается с другим: если примеры Пушкина и Шекспира для кого-то недостаточно убедительны, то этот кто-то — скорее бесталанный сноб, чем непризнанный гений. Нет ничего постыдного в потакании вкусам «толпы» — стыдно называть «толпой»