Вместе эта парочка составит великолепный тандем. Огневых ждет то ещё веселье.
Глава 21
Новости требовалось обдумать. И вообще следовало подвести промежуточные итоги, просто для понимания, в верном ли направлении движемся.
Волки запечатали переход в свой лепесток. Известие настолько меня удивило, что я не сразу Игорю поверил, потому что дорого это. Сложно — да, и в первую очередь дорого. Соответствующая аппаратура сохранилась только у храмов, выставляющих огромный ценник за её использование. Аналогов нет, вернее, психоконструкты пространственной направленности недолговечны и быстро разрушаются. Одно дело, надуть в пространстве пузырь объемом куб-полтора, и привязать его к изготовленному мастером кольцу-артефакту, и совсем другое — наложить заплатку на нестабильный канал между двумя доменами с немного разными физическими условиями.
Чем серые расплатились за услугу? Или не серые, а рыжие, справедливо обеспокоенные, что я вернусь от людей и повторю карательный поход? В принципе, мелькала такая мыслишка.
Поразмыслив, пришел к выводу, что оно и к лучшему, теперь с эпидемией нас связать сложнее. Начнётся она через три-четыре месяца и выкосит, при удаче, половину оставшихся волков. Разработанный Татьяной вирус ждёт своего часа в разбросанных по лепестку серых тайниках, наша армия старалась устраивать их на местах бывших поселений врага. Дома мы сожгли, в земле оставили гостинцы. Стыжусь я использования биологического оружия? В первый раз было стыдно, сейчас привык. Приемлемая цена за дополнительные пятьдесят-сто лет мира.
Подчиненные порадовали. Уверен, в запарке они наверняка накосячили, и позднее часть договоров придётся расторгнуть, однако сам факт, что Народ не сидел, ожидая, пока их глава всех спасёт, а активно шевелился, наполняет душу довольством. Хороший признак. Желающая оставаться устойчивой система не должна зависеть от одной личности, а я хотел бы, чтобы Народ, в случае моей гибели, продолжал существовать, причем успешно.
Касательно моих собственных успехов можно сказать, что они есть. Обработка Незлобиных идёт по плану, с приемлемой скоростью собираются сведения о других потенциальных контракторах. Результат несколько неожиданный, потому что вскрылись кое-какие неприятные факты. Оказывается, у Незлобиных серьёзный внутренний конфликт, правящая семья расколота. Напряженность тщательно скрывается, но при внимательном изучении мелкие шероховатости вылезают наружу, складываясь в мрачноватую картинку.
Всё-таки жаль, что с Огневыми заново сойтись не получится. Была бы у них численность побольше, хотя бы человек на пятьдесят, имело бы смысл попробовать, а так… Между нами царило потрясающее взаимопонимание, едва ли не в симбиозе жили. До сих пор корю себя, что тогда отвлекся и упустил ситуацию.
Хотя, возможно, получится с Пепельными? Разумеется, после примирения с роднёй из Триединства. Вполне реально помочь им с созданием алтаря, без проблем обеспечим другими ресурсами, собственно, уже обеспечиваем — наши инструкторы натаскивают их магов. Попутно знакомятся, общаются, договариваются о совместном выполнении заданий, персоналки подписывают. Старшее поколение Народа будет радо, им тот разрыв тоже тяжело дался.
Короче говоря, у меня имелось множество вопросов, которые следовало обдумать, и судьба ответила на неозвученные желания, организовав внеплановый отдых. Давно замечено, что высшие силы любят откликаться на мольбы смертных, правда, формы ответов не всегда устраивают просителей. Меня вот в тюрьму посадили.
А, нет, простите. Не в тюрьму. В «обезьянник», камеру предварительного задержания.
Стражники пришли ранним утром, по-видимому, предупрежденные, что после завтрака объект умчится по делам. Винтили меня без лишней резкости, вели себя грубо, но ничего ценного не разбили, документы изъяли аккуратно, прислуга всего лишь получила по морде, костей не ломали и женщин не насиловали. Хотя, справедливости ради, обе кухарки на лицо так себе, мужики могли тупо не польститься. У магов (а в страже работают только одаренные, специфика Триединства сказывается) чрезвычайно много привилегий, жалобы простолюдинов на превышение полномочий обычно игнорируются.
В кутузку потащили одного меня. Засунули в камеру, где уже сидело три мужика со страшноватыми рожами. Они поначалу лезли знакомиться, вопросы задавали с подвохом, но я честно предупредил, что если продолжат, то кого-нибудь убью. С моей биографией легко быть убедительным, они отстали, поэтому следующие три часа я провел в спокойствии и относительной тишине.
Зато непосредственно во время допроса ор стоял такой, что стены дрожали.
— Ваше настоящее имя — Чеслав Иннокентий Дершин?
Обмануть легкое заклятье распознания лжи не составило труда.
— Да.
— Где вы находились в ночь со среды на четверг?
— Не скажу.
— Что⁈
— Не скажу. Я являюсь подданным иного государя, допрашивать меня позволено только в присутствии его представителя.
— На территории Гильдии действует особый порядок ведения следствия по делам, связанным с вопросами шпионажа и обеспечения безопасности!
— Вы обвиняете меня в шпионаже?
— Отвечайте на вопрос! Где вы были той ночью⁈
— Не скажу.
— Упорствуете⁈ Уведомляю вас, что в случае отказа отвечать имею право запросить помощь специалиста-разумника!
— Официально отказываюсь от услуг менталиста. Прошу записать в протокол.
Следователь — он, кстати, не представился — кричал, корчил страшные рожи, нависал сверху, брызгая слюной. Однако не ударил ни разу. Причин тому имелось несколько, все достаточно веские. Во-первых, Чеслав Дершин являлся иностранцем, то есть разрабатывать его обычная стража не имела полномочий. Подозрениями на шпионаж занималась контрразведка и ряд иных структур. Стражник нарушил регламент, залез на чужую делянку, поэтому, во-вторых, когда данный факт выплывет, побои усугубят наказание. Каковое последует непременно, ибо задержал он не быдло какое, а почтенного торговца, респектабельного и принятого во многих влиятельных домах. Точно по тем же причинам нельзя вызывать менталиста, их участие в допросе санкционируется едва ли не высшими чинами Гильдии. Слишком велика опасность повредить хрупкое человеческое сознание. Но есть нюанс. Если допрашиваемый сам потребует привести мозгоправа, добровольно, желая очистить себя от подозрений, то можно опустить ряд формальностей. Вот и пытался следак меня спровоцировать.
— Вы совершенно напрасно отказываетесь сотрудничать! Вы, господин Дершин, очевидно, не понимаете своего положения!
— Почему же не понимаю? — не наигранно возмутился я. — Прекрасно понимаю! Давно вас ждал. Ну, не вас лично, а задержания и всего такого. Что вы смотрите