А сам вернулся к столу и начал раскладывать на нем свои записи в каком-то одному ему ведомом порядке.
[**примечание автора: Калипсо действительно вырастет великим магом, а о том, как и кем именно он вырастет, можно почитать в моей отдельной истории про Калипсо «Укроти меня, или Грани раскола»]
Фелиция коротко попрощалась, но Калипсо не соизволил даже голову на нас поднять или обернуться.
– Спасибо! Не знаю, как тебя отблагодарить.. – повторил я. – Надеюсь, еще увидимся!
– Надеюсь, что нет, – бесцветным голосом произнёс Калипсо. – Ты больше не являешься нерешенной загадкой, а просто общаться с вами мне неинтересно.
Я громко фыркнул, Фелиция прыснула в кулак и потянула меня за собой, держа за локоток.
– Чем мне всегда нравился Калипсо, так это своей прямолинейностью, – негромко сказала она, когда мы преодолели коридор и закрыли за собой дверь, тут же исчезнувшую за нами.
– Не сомневаюсь, – улыбнулся я. – Ты тоже остра на язык и любишь в лоб говорить собеседнику, что он тебя бесит. В этом плане вы с Калипсо – прям родственные души.
– Есть такое дело, – хмыкнула Фэл. – Ну что, возвращаемся к нашим в замок этого темняшки? Надо убедиться, что они там без нас справились.
Мы шагнули в сумрачную воронку, но вместо ожидаемой темной каменистой долины с возвышающимся замком с остроконечными башенками оказались на верху холма с потрясающим видом на зеленую долину. Далеко внизу извивалась лента бирюзовой реки, в которой поблескивали лучики закатного солнца.
Фэл недоуменно огляделась, проводила взглядом пролетевшую прямо перед носом большую синюю бабочку и обратила взор на меня:
– Твои проделки?
– Ну а чьи же еще? – лукаво улыбнулся я.
– Ну и… Зачем ты утянул меня в этот сон?
– Хочу погулять с тобой по красивым местам и показать великолепный закат, – кивнул я на небо. – Гнарр с ними, с нашими коллегами, Фэл, они не маленькие, без нас разберутся. Если случится что-то срочное, Кобай мне сообщит.
Фэл попыталась было возразить, так что пришлось мне затыкать ее поцелуем и валить на траву, накрывая собой.
После всего пережитого стресса я был слишком заинтересован в том, чтобы продолжить разговор с Фэл на языке тела.
Да и Калипсо в своей лаборатории успел шепнуть мне на ушко о том, что проведенный с нами ритуал следует закрепить одной конкретной телесной практикой, а кто я такой, чтобы перечить мастеру?..
Поэтому я целовал Фелицию так пылко, что она очень быстро размякла в моих объятьях, а я старательно делал всё, чтобы доставить максимум удовольствия своему лучезарному кошмару. И слаще ее нежного шепота и тихих стонов для меня больше ничего в жизни не было.
А некоторое время спустя мы лежали в обнимку на траве, вернее, я лежал на своей мантии, а Фэл – рядом, положив голову мне на плечо и подушечками пальцев выводя невидимые узоры на моей груди. У нее было такое расслабленное и счастливое выражение лица… Век бы любовался этой ее улыбкой.
Перебирал ее белоснежные локоны и счастливо улыбался, чувствуя, как изнутри распирает безграничным счастьем, которого было так много, что казалось невозможным уместить столько счастья в себе. Было тепло, уютно и совсем не хотелось вскакивать, куда-то бежать, что-то делать… Рядом в траве валялись мои солнечные очки, которые теперь были простым аксессуаром. И еще одна маленькая коробочка рядом с очками поблескивала, к ней я и потянулся.
– Смотри-ка, а эти облака немного похожи на буквы! – тем временем произнесла Фэл, с улыбкой вглядываясь в закатное небо. – Ой, не немного даже… Смотри, смотри, ну прям буква «в» полетела! А вон еще буква «д»! А вон там, видишь?..
Фэл осеклась и нахмурилась, когда облаков в виде букв стало больше, и они начали медленно складываться в слова. И не просто в слова, а в конкретное предложение, которое звучало как: «Ты выйдешь за меня?»
– Это… это что же?..
Она повернулась ко мне с немым вопросом в глазах.
– Ты выйдешь за меня? – повторил я уже вслух.
И раскрыл перед лицом Фелиции ту самую маленькую коробочку, в которой поблескивало изящное золотое колечко в виде двух переплетенных виноградных лоз, которые тянулись к драгоценному камню.
Фэл охнула и от удивления забавно прижала ладошку ко рту.
– Когда ты успел обзавестись этим колечком?..
– Давно его приобрел, если честно. Лежало в моем сейфе, ждало своего часа. Был уверен, что рано или поздно надену его на твой палец. А потом, когда всё с этой процедурой лайминель закрутилось… В общем, я сбегал не только по делам – проверить энергетические сети, которыми Темный Странник удерживал Усть-Шот в сновидениях, – но и забрал заодно из сейфа кольцо, потому что, ну… Потому что оно как-то грело мне душу, – с обезоруживающей улыбкой признался я. – Был уверен, что скоро отправлюсь на смертельный бой с Темным Странником, но подумал, что если вдруг случится чудо, и я выживу, то это колечко непременно должно сегодня засиять на твоем пальчике.
– Слушай, мистер Ночной Кошмар, а откуда ж у тебя вообще деньги взялись, а? – с хитрым прищуром спросила Фелиция. – На дорогие кольца, и не только?.. В смысле – на самом деле, как, если ты – оживший кошмар, а не обычный человек, у которого в течение жизни сформировалось несколько банковских счетов, хм-м-м? Ты ведь никем нигде не работал до момента осуществления в этом имре. И я сомневаюсь, что Темный Странник выплачивал тебе жалованье.
– Ты в самом деле хочешь прямо сейчас это узнать? – хохотнул я. – Может, сначала все-таки ответишь на мой вопрос?..
– Отвечу, но только после тебя, – широко улыбнулась Фэл, поигрывая бровями.
Я вздохнул, но все же пояснил:
– На самом деле это очень забавный нюанс, но это тоже относилось к страхам Темного Странника: он боялся появления в жизни более успешного, чем он, человека, который сможет его побороть, который завладеет твоим вниманием полностью… и который будет богаче его. Ты зря смеешься! Сейф с моими якобы сбережениями, как я о них думал, действительно является частью осуществления меня как ожившего кошмара Курмикая, такой вот сюр. Так что я кошмарно богат, назло всем врагам, хех! И хочу устроить любую пышную свадьбу, какую ты только захочешь… Ну, если ты, конечно, ответишь согласием, а то ты как-то подозрительно молчишь.
– А мне просто забавно, что ты с самого нашего знакомства уверенно называл меня своей девушкой и будущей женой, а сейчас ждешь моего ответа так, будто впервые заводишь об этом речь, – хохотнула Фелиция.
– Так а я, может, поумнел и