Смоковница прикроет наготу
И чернозём сокроет все дела:
Так в нашу разделённую страну
Опять сбегут, да не пройдёт и дня.
Опять, да не пройдёт и века,
Как танки, разнося столицы грязь,
Оставят на земле лишь вязь
Из крови волкодава-века.
И стороны устроят адский вальс,
Под взглядами напуганного света:
То порычав, то искреннее смеясь,
Заложат атом за седое веко.
И к полночи отчаянно стремясь,
Стрела опять оставит лишь минуты.
Ах, почему чужие смуты,
Сминают устремления масс?
На пире полуночном, рас,
Без разницы уже на атрибуты,
Коли и солнца свет погас
На фоне ядерных салютов.
И выполнив приказ,
Мы сложим бомбы парашюты
В конгресса сложные маршруты
Или в советский госзаказ.
Тогда они, в предсмертный час,
Нам скажут:
"Ваш порочный класс
Всех нас привёл к крушенью света!"
А мы то что? А мы - поэты,
Художники, писатели, атлеты,
Не обнажали слов стилета,
Не строили большой ракеты,
Не слышали и звон монеты...
Да что там! Даже ведь дискета,
На кою наши песни петы,
Не даст вам чёткого ответа:
Что делать? И кто виноват?
Она о грусти пистолета,
На ней записан русский мат.
И коли то причина бед,
Что человечества уж нету:
Вы не вините снежный след
В делах ноги которой сделан.
Коллапс
На твоих плодородных полях
Будут жить уж иные люди.