- Силы и славы Аойгену, властителю случая! Под твоим знаменем мы победили саму смерть… – Фрисс склонил голову у алтаря, наливая в чашу тёмную хумику. Менн Морнкхо, отдавая Речнику свёрток с флягой хумики и копчёным Листовиком с пряностями, загадочно усмехался и подсчитывал, сколько таких свёртков ему нужно заготовить. Не один Фрисс знал теперь дорогу к дому Аойгена, и не только он приносил почести Воину-Коту…
- Как в тех легендах… - прошептала Речница, с опаской разглядывая статую гигантского кота. По глиняной спине медленно спускались рыжие язычки пламени.
- У тебя много забот, Аойген, - тихо вздохнул Фрисс, - и всё же я прошу о помощи. Чёрный яд выжег пол-Реки, принёс нам смятение и страх. Пошли нашим магам добрую удачу, пусть гибельные чары сгинут без следа! Только тебе это и под силу, повелитель случая…
Пламя на спине кота чуть приподнялось, горячее дыхание скользнуло по ладоням Речника, и он ждал с надеждой – не скажет ли Аойген что-нибудь? Но Воин-Кот молчал, и наваждение вскоре развеялось. Фрисс поклонился и пошёл к двери. Кесса оглянулась на пороге и увидела, как чаша стремительно пустеет. Хумика плескалась в сосуде и слегка дымилась…
- Я зажгу огни в честь Аойгена, пусть всем будет виден путь к его дому! Ни-эйю! – Кесса протянула руку к церитам на обелисках у входа, и кристаллы-светильники зажглись ярким белым огнём. Жители, оставив в покое кольцо, смотрели то на Речницу, то на костяной корабль, в нетерпении щёлкающий когтями. Тхэйга хотела лететь.
… - Алсаг! Хота! – сердито крикнул Речник, оглянувшись на неясный шорох. Кот уже покинул корабль и подбирался к ближайшей пещере. У пещеры валялись пустые неотмытые кадушки из-под Листовиков, их запах и притягивал Хинкассу, хоть её и кормили с утра.
- А ваш корабль ничего не ест? – настороженно спросил торговец Листовиками – Илс Раа. Тхэйга замерла, вцепившись когтями в камень, хиндикса повисла над единственным незатопленным причалом, Фрисс и его собеседник стояли по щиколотку в холодной воде, а пруды для Листовиков Река поглотила, не оставив и воспоминаний о них.
- Ну да, я слышал о Феликсе Раа. Он жил давно… и никто не знает, как он умер, - пожал плечами Илс. – Говорите, демоны-ящерицы вспоминают его добрым словом? Едва ли я выберусь к ним в Нэйн. Передайте им, что мы, Раа, очень рады, что нашего предка помнят. Ты уверен, Речник, что этих Листовиков тебе хватит? Как знаешь… Тридцать шесть кун вперёд, и не беспокойся ни о чём.
Ветер дул с юга, хиндикса махала плавниками изо всех сил и заваливалась на корму, но всё же продвигалась к Фейру. Фрисс сделал небольшой крюк по опушке Леса, где корабли не сдувало, и вывернул к Стеклянному Городу. На его гранитной пристани всё было по-прежнему – хиндиксы и сигнасы теснились у причала, земляные и древесные сиригны бродили вокруг кораблей в ожидании отлёта, гости-скайоты в обеденную пору толпились у маяка – у его подножия продавали жареную рыбу и печёные корни Зелы. Издалека доносился стук и скрежет – разбирали кусок городской стены. Стеклянный Город решил достроить несколько домов по северной улице, и стены были тесны ему.
- Хаэй! Ты на завод? – один житель, выглядывая из узкого окошка, махал рукой другому. – Не снесёшь пластину к Фриссовой Башне? Пора перезаряжать, а я тут с мельничкой вожусь…
- Давай, снесу, - второй житель, встав на цыпочки, забрал тепловую пластину, сверкнувшую радужной гранью из лиственной обмотки. Речница тихонько сжала руку Фрисса, он усмехнулся.
Серебристая башня подстанции подмигивала Фриссу алыми огоньками на ветвях мачты. У входа на двух столах разложены были тепловые пластины и даже кольца: с одной стороны – тусклые, почти бесцветные, с другой – радужные, сверкающие. Земляной сиригн в толстой куртке из негорючего хуллака сидел на крыше и глядел, как разряженные пластины покачиваются на ветвях мачты, постепенно набираясь энергии. Вокруг реяли изголодавшиеся Клоа, сиригн отгонял их хворостиной, и прут дымился, задевая длинные хвосты.
- Нет, сарматы тут ещё не появлялись, - с явным сожалением сказал страж подстанции, выглянув из башни. – Луч мы получили в начале Кэтуэса, а их самих пока не видели. Правитель Халан говорил, запуск у них по весне…
- Ну и ладно. У вас тут всё тихо? – спросил Речник, заглядывая в приоткрытую дверь. За ней неярко светились огоньки на пульте, и, судя по ним, энергии на подстанции было ещё много…
На Левом Берегу Фейра был потоп – все тростниковые мостки ушли под воду, Река подступила к хижинам наринексов, и жители домов, ближайших к берегу, уже перебрались с пожитками на Высокую Иву на опушке Леса. Костяной корабль садился на ветку с опаской, но уцепился за кору прочно, хиндиксу Фрисса привязали к сучку жители. Древесный дом Пурпурных Стрекоз – родичей Кенну – был невелик, тесен, но уютен, выстланные мхом стены хранили тепло. Пока наринексы разглядывали Алсага, а Кесса разводила огонь на толстой мокрой ветке Ивы, и жители пытались на магическом костерке сварить похлёбку, Речник Фрисс тихо спустился на затопленный берег и подобрался по промокшей прошлогодней листве к входу в Провал.
У Провала мёрз на ветру, кутаясь в меховой плащ, Речник Айому. Увидев Фрисса, он усмехнулся и указал ему на сухой настил, проложенный между Провалом и ближней хижиной.
- Новый рассвет над Высокой Травой! Что подняло тебя, Фрисс, в такую рань? Ещё даже Хума не цвела, а ты уже здесь. После того лета спать бы да спать…
- Ещё Хума не цвела, а я уже на задании. Астанен не даёт нам спать спокойно! – ухмыльнулся Фрисс. – Тебе не вредно тут мёрзнуть? Шёл бы в дом. Мы с Кессой вон на той Иве, у Пурпурных Стрекоз. Приходи к нам!
- Охотно приду, - кивнул Айому. – Ты за Кенну прилетел? Способный парнишка. Жаль, его здесь работать не оставят… Сейчас, дождусь жителя из Энергина и пойду к вам.
- Тогда подожди ещё, я тоже спущусь в Энергин, - сказал Фрисс, высматривая сухую дорогу в подтопленную пещеру. Видимо, дождевая вода попала внутрь – у входа разливалась обширная лужа, на вид бездонная, и брошенная в неё циновка давно утонула в грязи.
- Зачем? Кузницы ещё заперты, Фаггейт пустынен, ничего, кроме грибов, и те невкусные, - пожал плечами Айому. Фрисс покачал головой.
- Скажи, ты о Маасах ничего не