– Как будет угодно вашей светлости Первому Князю! – поклонился князь Сергей, уже понимая, что все его планы и прожекты вполне по-мораньи идут прахом.
Вдалеке послышался холодный женский смех.
* * *
Племянника со странной его компанией князь Сергей нашел на следующее утро. Позади был бурный день, проведенный в кабинетах местного начальства: от зятя Аркадия начиная и губернатором заканчивая. И не менее бурная ночь, когда все посвященные в дело Кровные бурно пили в лучшей ресторации города за возрождение Крови и здоровье нового Истинного Князя. Князь Сергей то печалился, что теперь уж не ему решать, кого привлекать в союзники, то радовался – тому же самому. Под утро остальные светлости изрядно перепили, и князь Сергей попросту сбежал. И теперь неспешно шел по пустынным, еще темным улицам к реке. Огромная, с едва просматривающимся другим берегом и медленно выступающими из утреннего полумрака островами, она катила серые осенние воды, тихо плеща волной о берега дикого гранита.
Из окошка сторожевой башни выглянул мордатый оборотень, поклонился, как хорошему знакомому, еще и покричал:
– Ежели вы, вашсветлсть, паныча Дмитрия ищите, так они ось там!
Провинция: ты ночью чихнешь, а утром на другом конце города уж интересуются, не заболел ли. Но отказываться князь не стал, пошел, куда показали. Троица и впрямь нашлась на берегу. Мальчишка-реалист болтал ногами над обрывом. Альв в вальяжной позе – будто на оттоманке в собственной гостиной – прислонился к валуну, а Дмитрий стоял, заложив руки за спину, запрокинув лицо к восходящему солнцу, и явно наслаждался. И почему-то выглядел особенно зловеще. В черном сюртуке, что ли, дело? Или в выражении лица? Через мгновение князь заметил и четвертого – бедняга Николя лежал, уткнувшись лицом в землю, и не шевелился. Лишь по едва заметному дыханию можно было понять, что жив.
Князь подошел сзади – его заметили, но приветствовать не стали, отчего он почувствовал себя лишним в этой компании. Помолчал, собираясь с мыслями, повздыхал…
– Ты и впрямь не хочешь с нами ехать? – наконец тихо спросил он. – Клянусь, Николя я к тебе больше не подпущу…
– Да он и сам больше не подойдет, – откликнулся реалист. И огорченно добавил: – А жаль. У меня еще взрывные пакеты не опробованы, а вы, Кровные, удивительно живучие.
Дмитрий едва заметно усмехнулся.
Князь с некоторым трудом подавил панику, собрался с духом и объявил:
– Твоих друзей мы тоже с удовольствием примем! Империи нужны талантливые инженеры и… – Он покосился на альва.
– Портные? – играя с удавкой из живой и, кажется, растущей прямиком из пальцев лозы, предположил альв.
– Все нужны! – решительно отрезал князь.
– Для чего, дядюшка? – тихо спросил Дмитрий.
– Чтобы сражаться, конечно! – удивился тот. – Истинные Князья не появляются просто так, когда и без них можно обойтись. Истинные Князья – спасение, являющееся, когда самим людям не сладить. А раз первой Новой Кровью стала Кровь Мораны, то… Полагаю, нас ждет большая война.
Тишина повисла над рекой – осеннее солнце не спешило проглянуть из-за туч, порывы ветра трепали полы Митиного пальто.
– Полагаешь, я должен выйти на поле боя грядущей войны во всей мощи Истинного Князя? – В голосе Мити прозвучала насмешка. – Призвать родовое оружие князей Меркуловых, – он едва заметно поморщился, – и с боевым кличем… – он сделал многозначительную паузу и буднично закончил: – Гордо умереть под первым же артиллерийским залпом?
– Если даже залп вас не возьмет, то пара бомб с дирижабля прикончат обязательно, – с энтузиазмом объявил реалист. – Заодно и тело разметает так, что никаким личем уже не подниметесь.
– Спасибо, Ингвар, я знал, что могу на вас положиться, – кивнул Митя. – Дядя Серж, я не знаю, будет ли война… а тем более большая война, кто на нас нападет и с кем придется сражаться: с фоморами, альвами или вот хотя бы… германцами!
– Уж точно не с германцами! – возмущенно перебил Ингвар.
– Неважно, – покачал головой Митя. – Но пока что… Когда уезд захлестнула волна мертвецов – их призвали местный лавочник и местный дворянчик для собственной выгоды. Виталийцы к городу подошли тоже благодаря предательству, а когда вломились фоморы, горожане и вовсе били друг друга: даже воевать не надо, просто подождать, а потом добить уцелевших. И ведь каждый раз такая история… то предадут, то недодумают, то убьют кого…
Князь невольно кивнул: возразить было нечего.
– И ведь ничего-то им за это не бывает! – неприятно сощурился Митя. – Полная свобода: предавать, недодумывать, убивать…
– Несправедливое устройство общества… – начал Ингвар, остановился и с вызовом поглядел на князя Сергея: – Вы уж извините, если вам неприятно это слушать, но вы и сами часть этого общества!
– Я, безусловно, часть, – согласился князь.
– Справедливость… – задумчиво повторил Митя. – А знаешь, мама ведь выбрала отца, потому что он одержим… справедливостью.
– Моя мать, твоя бабушка – из Орбелиани, а они потомки грузинского Квириа-Справедливого… – Князь еще не успел толком договорить, когда догадка заставила его почти задохнуться. – Ты думаешь, что Древняя… что Рогнеда… твоя мать… Ты хочешь… Хочешь пойти по стопам отца? Истинный Князь – полицейский?
– Насчет полиции не знаю, но немного справедливости для всех – и в наказаниях, и в наградах, и в назначениях на должности, наверное, не помешало бы. Особенно если и впрямь впереди большая война. Как думаете, дядюшка? – усмехнулся Митька.
– Не знаю… Я теперь уже ничего не знаю… – Князь посмотрел на племянника с почти мистическим ужасом. – Ты нынче Истинный Князь, тебе и решать. А мы уж как-нибудь за тобой…
– Взрослые, опытные, в чинах… А всё норовите на меня взвалить… – проворчал Митя.
– Да ладно вам, вы же не один, мы с вами! – с привычным для него энтузиазмом заверил Ингвар.
– У вас даже гардероб теперь подходящий есть, – поддержал альв, а губы его подрагивали в улыбке.
Солнце наконец выглянуло из-за туч и залило темную реку текучим золотом.
От авторов
История Мити Меркулова никогда не задумывалась как исторический роман. Мы хотели написать увлекательный приключенческий стимпанк с ходячими мертвецами, но не с обычным для этого стиля викторианским, а уездным колоритом Российской империи XIX века. Для нас это совершенно естественно, ведь наша малая родина, о которой мы пишем, в XIX веке была центром бешеного развития промышленности. Мы сами живем на краю бывшей рабочей слободки и каждый день ходим мимо башенки над проходной старинного завода. Так что атмосфера располагала.
Но когда пишешь альтернативную историю, в ней все же должно быть хоть немного истории настоящей. Особенно когда пишут два кандидата исторических наук (вот тут очень не хватает смайлика, считайте, что он есть). Мы помнили, конечно, что пишем фэнтези, потому взяли всего-навсего с десяток исторических трудов: от научно-популярных, как у Льва Лурье (спасибо ему за петербургские реалии «Фабрики мертвецов»!), до фундаментальной диссертации по екатеринославскому дворянству. Еще пару стопочек мемуаров: от записок земского статистика до мемуаров графини Клейнмихель. Немного старых газетных сообщений и журнальных статей, памфлетов, художественной литературы XIX века, старинных картин и фотографий. Добавились воспоминания старших родственников, пересказывавших когда-то истории из жизни уже их собственных самых старших родственников. Например, история о молоке, поданном в ночной вазе, – совершенно реальная и досталась нам в наследство от бабушки.
Все эти материалы довольно долго читались и переваривались: от идеи написать губернский стимпанк до первой строчки прошло не меньше полутора лет. И вот когда это все хорошенько побулькало и переварилось вместе не только с пароходами и паровозами, но и с пароконями, паротелегами, пароботами (паровыми работниками) и дальнобойными паробеллумами и Кровными Внуками Макоши, Велеса, Даждьбога и других древних славянских богов – и получился «Потомокъ».
Когда