— А куда ты собираешься на работу? — все еще недовольным, но уже немного смягчившимся тоном спрашивает Пашка.
— Хочу к маме, если возьмет. А если нет, то найду что-то другое.
За болтовней пролетает дорога, и я радуюсь, что мы с братом настолько увлеклись беседой, что я хоть на время позабыла о своей проблеме.
— Я подожду тебя внутри, — говорю, когда мы выходим из машины. — Надо телефон подзарядить.
— Ага, — кивает он и бросается к друзьям, заходящим в здание спортивной школы.
Устроившись на скамейке у стены, втыкаю зарядное в розетку и открываю ленту соцсетей, бездумно блуждая взглядом по коротким видео и фотографиям. Рядом со мной приземляются две дамочки постарше, продолжая, видимо, начатый ранее разговор.
— В общем, он чуть ли не с барского плеча предложил ей отношения. Точнее, Ирка ему предложила, а он согласился. Короче, он тупо позволял себя любить, прикинь? Таскалась за ним, как собачонка, все выпрашивала ласку.
— Это так унизительно, — манерно тянет вторая женщина. — Ирка ж красивая девка. Чего она вцепилась в этого Лагодина? Ни кожи, ни рожи.
— Зато бабла хоть жопой жуй, — авторитетно заявляет вторая.
— Ага, и три развода за плечами. Если от мужика постоянно уходят бабы, наверное, причина не в них.
— Точно.
Мне надо закрыть уши. Надеть наушники. Не слушать их. Вернуться в машину. Что угодно, только бы перестать примерять на себя ситуацию Ирки, которую они обсуждают. Но я сижу и представляю себя на месте незнакомой мне женщины, а на месте ее мужчины — Матвея. Мне кажется, он как раз из тех мужчин, которые позволяют себя любить, но сами никогда не влюбляются. Уж не знаю, сколько там разводов будет у него за плечами, когда он достигнет возраста мужика, о котором рассказывают, но уже сейчас понятно, из какого теста слеплен старший Громов.
Когда телефон заряжен на шестьдесят процентов, я вскакиваю со скамейки и сбегаю в машину. Не могу больше слушать, как они в подробностях перебирают жизнь своей подруги и отсутствие гордости у нее же. Потому что моя собственная поднимает голову и с надеждой смотрит на меня.
Вернувшись домой, я застаю маму в спальне. Она наводит порядок в своем шкафу, сортируя одежду и готовя осеннюю к сезону. Скоро совсем похолодает, а мама предпочитает быть готовой заранее.
— Обожаю это платье, — хватаю с кровати ее вязаное платье песочного цвета и, приложив к себе, встаю у зеркала во весь рост.
— Я бы тебе его подарила, но оно будет на тебе болтаться.
— Ну конечно. Меня природа так не одарила, — киваю на мамину грудь четвертого размера.
— Или наказала, — говорит она, подняв штаны до уровня глаз. — Тут как посмотреть. На тренировке все хорошо?
— Ага. Пашка говорит, тренер его хвалит.
— Это приятно.
— Мам? — отложив платье на место, сажусь на край кровати и наблюдаю за тем, как она спокойно перекладывает вещи. М-да, суета — это не про мою маму. Я такая же подвижная, как отец, а Пашка — спокойный и неспешный, как мама.
— Что?
— Возьми меня к себе на работу.
Она медленно поворачивается от зеркала, все еще прижимая к себе белую блузку. Даже кончик рукава все еще зажат в ладони. Мама сверлит меня хмурым взглядом.
— Зачем?
— Хочу работать, — легко пожимаю плечом.
— Зачем? — повторяет она вопрос. — Агата, что ты себе уже надумала?
— Ничего не надумала. Просто хочу работать.
— Когда, Агата? У тебя три раза в неделю танцы плюс учеба. Не выдумывай.
— Ну мам! Я сама хочу оплачивать свои хотелки, а не тянуть из тебя деньги.
— Дед про больницу сказал? — прищуривается она.
— Пашка.
— Нет, — отрезает и отворачивается лицом к зеркалу. — Я справлюсь, у меня все просчитано.
— Тогда я найду другое место. Так бы я хоть была у тебя под присмотром, и могла надеяться на более гибкий график. А где-то в левом месте, возможно, потребуют работать каждый день, и мне придется бросить танцы.
— Шантажистка, — качает головой мама, но я вижу, что она уже почти согласна, осталось только дожать. — Ладно, я посмотрю, что можно сделать, — о, даже дожимать не пришлось. А я уже приготовилась давить на жалость. — Но с одним условием.
— С каким?
— Тренировки Пашки по-прежнему на тебе, учебу и танцы ты не забрасываешь.
— Это три условия.
— Это комбо, — мама тычет в меня указательным пальцем. — И никаких романов на работе. Там много красивых парней бывает, так что держи свои желания в узде.
Ой, теперь я вообще не хочу смотреть на красивых парней. Тут парочка вскружила мне голову так, что я уже три дня не могу прийти в себя. Я, наверное, еще не готова ко взрослым играм.
— Спасибо, мамочка, — подскочив, целую ее в щеку и выбегаю из комнаты.
— Я об этом еще пожалею, — вздыхает мама за моей спиной.
— Я тебя не подведу! — кричу и вбегаю в свою спальню.
Закрыв дверь, сбрасываю с себя толстовку и делаю оборот на месте. Так, если я пойду работать, то мои мысли постоянно будут заняты всеми теми задачами, которые передо мной поставят. А это значит, что братья Громовы будут только отвлекать меня. Словно в подтверждение моих мыслей на телефон приходит новое сообщение от Дениса, которое я, как и все предыдущие, удаляю, не читая. Не хочу сорваться и отклониться от курса. Подумав секунду, отправляю обоих в ЧС и, погасив экран, улыбаюсь. Вот так вот! Я сегодня решительная и сильная! А то, что произошло той ночью, там и останется. Как в Вегасе, черт подери!
Глава 15
Матвей
— Если будешь продолжать щелкать… лицом, проебешь ферзя, — говорю брату, кивая на доску.
— С тобой каждый раз все сложнее играть, — качает головой Дэн и переставляет коня по доске.
— Зря ты это сделал, — бормочу и “съедаю” коня за один ход. — Кого следующего подставишь?
— Да иди ты, — шутливо вспыхивает Дэн, и вторым конем забирает у меня последние три пешки. — Я тоже не пальцем деланный.
Он бросает взгляд на лежащий рядом с шахматами телефон и снова переводит его на доску.
— Она не напишет, — констатирую очевидный факт. — И что ты в нее так вцепился?
— Хер его знает. Классная она. Я еще, как дебил, уснул после секса. Может, она обиделась? Бля, охеренная телочка, — вздыхает Дэн, переставляя пешку.
— Трахается отлично, — киваю я.
— Да вообще классная. Вроде дерзкая, но пугливая. Хочется защищать ее, гоняться за ней. Давно такого адреналина из-за телочки не ощущал.
— И трахается отлично, — настаиваю на своем.