— Говори, — тихо сказал я, вытащив кляп изо рта чернявого.
— Тревогу ночью поднимут. Гарнизон встанет под ружьё по инструкции, здесь оставят несколько человек. Я же должен буду дать сигнал, если вы останетесь в лагере, а не пойдёте со всеми.
— Кому?
Взгляд чернявого забегал, а я протянул к нему руку и с помощью аспекта воздуха перекрыл доступ кислорода в его лёгкие. Висящий задёргался, глаза выпучились, рот разевался, как у выброшенной на берег рыбы. В комнате повисло неприятное сипение. Досчитав до десяти, я вернул пленнику возможность дышать.
— Оу… — опешил Дигриаз, но проглотил комментарий насчёт третьего аспекта.
— Дружина Фурсовых ждёт… — продышался висящий. — В лесу… На севере… Я дам ракету, а Колян должен будет отвлечь остаток гарнизона и тогда…
— Колян?
— Его френд, май друг, — вмешался американец. — Коварный план, йес?
— Хм…
— Ты такой многословный, Миша! — улыбнулся Билли. — Эти «хм» так вондерфул!
— Отпустите меня, пожалуйста! — попросил чернявый.
— Сколько людей с Фурсовым? — я присел на корточки, чтобы глазами оказаться на одном уровне с пленником.
— Я не знаю! — торопливо выпалил тот.
— Хм… — я снова протянул к нему руку, и висящий задёргался:
— Семеро! Семеро! Сам Фурсов, его брат и их люди. Пощадите!
— Где они будут ждать?
— Не знаю. Клянусь, не знаю. Колян, Колян знает! Я просто должен сигнализировать!
Я засунул кляп ему в рот, поднял взгляд на американца, а затем медленно распрямился.
— Ну? Ну? — Дигриаз изобразил аплодисменты. — Я вскрыть заговор! Оу! Я должен написать об этом целый глава, ю ноу! Потом пристрою в мой роман!
— Где Колян?
— Он из гон.
— Что? — не понял я.
— Ушьёл, — с трудом выговорил Дигриаз. — Я ненавидеть это слово, кльянусь!
— Куда ушёл?
— Не знаю. Но я его запомнил, ю ноу. Надо искать?
— Увидишь на улице, приведи ко мне. И ещё, Билли, спасибо, — от всего сердца сказал я. — Буду должен.
— Мы будьем файт? — с надеждой спросил американец. — Против дружина⁈ Оу, плиз, пусть это будет файт!
Вообще, я рассчитывал на классическую дуэль, когда опозорил Фурсова, но такое нападение тоже неплохой вариант для заявки соседям о том, что в поселении новый Зодчий. Зодчий, с которым лучше не ссориться.
— Да, без него не обойдётся.
— Окей! Я в деле! Что мне сделать с этим?
Я посмотрел на чернявого. Тот пучил глаза в умоляющем неистовстве, понимая свою дальнейшую судьбу. Он хотел моей смерти, раз оказался на этой балке. Я не желал его гибели, но иногда нужно делать то, чего совсем не хочется.
— Как ты сюда его притащил?
— Вырубил и сделал вид, что май френд выпить э бит… много. Это моя комната!
Я без слов подошёл к окну, открыл его. До частокола далеко. Но можно попробовать перекинуть тело, а дальше оттащить в амбар. Мне нужны ресурсы и не нужны враги.
Чернявый замычал что-то, раскачиваясь, и получил удар в живот от Дигриаза.
— Пусть повисит до ночи. А там избавимся от него, — сказал я. — Спасибо, Билли, ещё раз.
— Окей! — осклабился американец. Я ещё раз посмотрел на неудавшегося заговорщика и открыл дверь. Шагнул наружу.
У перил балкона, с которого открывался вид на обеденный зал «Логова», стояла обворожительная брюнетка с коротким каре. Она прижималась спиной к ограждению, облокотившись на перила, отчего её грудь, затянутая в кожаный корсет, казалась ещё выше. Тонкая талия и длинные ноги в обтягивающих штанах. Жгучие, почти чёрные глаза, ярко подведённые и выразительные, смотрели с хитринкой и насмешкой.
— Господин Зодчий собственной персоной, — очень бархатным голосом проговорила незнакомка. Я затворил за собой дверь, хотя был уверен, что висящий на балке пленник от взгляда красотки не укрылся. И та никак не это зрелище не отреагировала. — Я всё ждала, когда же столь видный муж посетит моё скромное заведение. Обычно ко мне приходят сразу. А вы где-то пропадали целые сутки. Неужели в наших краях появилось что-то более привлекательное, чем моё «Логово Друга»?
— Сомневаюсь, что это возможно, госпожа…?
— Паулина, господин Зодчий. Зовите меня просто Паулина. Я хозяйка этого прекрасного места. Очень хотела с вами познакомиться. Очень.
В голосе было обещание. Яркая женщина, ничего не скажешь.
— Прекрасная Паулина, позвольте представиться…
— Михаил Иванович Баженов. Гордость Императорской Академии Зодчих. Талантливый выходец из простого народа. О вас должны делать сюжеты, господин Зодчий, дабы дарить надежду обывателям. История возвышения! Из грязи в князи.
— Я ещё не князь. Пока ещё. Пока просто личное дворянство, госпожа, — улыбнулся я.
— Надеюсь, ничто не остановит вас от больших достижений, — она демонстративно посмотрела на дверь, за которой болтался чернявый. — Как вам первое впечатление от наших краёв?
— Сейчас стало значительно приятнее.
Она поправила волосы, загадочно улыбаясь. Цену себе знает.
— Я хотела бы с вами поговорить, господин Зодчий. Не здесь, конечно же. Как у вас со временем?
Я посмотрел на часы. Со временем у меня туго. Сейчас как раз должен заявиться Вепрь из вольной охотничьей братии. Мои планы опираются на его ватагу, если она адекватная, а не шайка отморозков.
— Буду с нетерпением ждать нашей встречи, прекрасная Паулина. Но сейчас, увы, вынужден вас оставить. Признаюсь, с прискорбием и надеждой на новую встречу.
Хозяйка трактира дёрнула бровью в недоумении. Явно не привыкла, чтобы ей отказывали. Ничего, иногда полезно услышать нет.
— Очень жаль это слышать, — растерянно проговорила она. — Нам ведь есть о чём пообщаться, Михаил Иванович. Я ведь ждала вас.
— Можно, просто Миша? — поморщился я. — Я не настолько стар. И да, нам, несомненно, есть о чём поговорить.
Мой взгляд коснулся ярко сверкающих потолочных светильников.
— Вы про эту невинную шалость? — сразу поняла намёк Паулина. — Слабая женщина когда-то попросила сильного мужчину о небольшом одолжении. Сильный мужчина помог. Надеюсь, другой сильный мужчина не отберёт у меня и моих девочек свет? Ведь иногда он так ослепляет, что висящие вверх ногами люди становятся совсем незаметными.
Дверь за моей спиной отворилась, и на пороге появился Дигриаз.
— Оу, прити бэйб! — выдохнул он и торопливо закрыл собой проём. Паулина на американца даже не посмотрела.
— Сильный мужчина подумает об этом, — улыбнулся я красотке. — Сильный мужчина любит умных женщин.
— А умные женщины ценят понимание, — она изящно подалась вперёд, оказавшись почти вплотную ко мне и обдав запахом духов. Коснулась моей руки, а затем торопливо упорхнула прочь.
Билли стоял молча и старался даже не дышать, но через несколько секунд выдавил:
— Она прекрасна, ю ноу?
Я не ответил. Мне нужно было спешить. Сначала встреча с Вольным, а потом… Потом мне нужно будет