Нина немного растерялась и смутилась. Видимо, запрет был вбит в неё плотно, и она ещё не успела полностью осознать, что старые правила уже не действуют и можно их не соблюдать. Идти туда, куда нельзя, ей очень не хотелось.
Но после небольшого замешательства она всё же поняла, что соблюдать запрет глупо, если уж она решила пойти ва-банк и сбежать с какими-то незнакомцами.
Возможно, если бы я не был в компании двух женщин, или на их месте оказались мужчины, то она никуда бы и не пошла. Но присутствие Марты и Алисы внушили ей ложное чувство безопасности. Нет, они не собирались ей делать ничего плохого, но ведь она-то об этом знать не могла! Ещё одна психологическая ловушка, теперь на гендерном различии.
Помещения, куда Нине было нельзя, оказались заперты, но, даже несмотря на массивные двери, нас это не остановило. Алиса выбила дверь с ноги. Впрочем, после того, как она вынесла толстую железную дверь там, где её держали за стеклом, эта была для неё просто лёгкой помехой.
Конечно, с точки зрения физики это было невозможно. Ей просто не хватило бы массы тела, не говоря о силе мышц. Это было чистой воды магическое усиление. Не все были к этому способны, но фурии владели таким приёмом очень хорошо. Это был один из их козырей.
Правда, надо отметить, очень манозатратный. Впрочем, как и все действия, связанные с большим выплеском энергии. В обычной жизни даже те, кто может такое сделать, предпочитают открывать дверь, потянув её за ручку, а если она заперта, то использовать тяжёлый таран, чтобы выбить её. Ведь ману потом нужно будет восстанавливать, а вдруг она понадобится прямо сейчас? Но, как это часто бывает, срабатывает обычная человеческая психология. Чем больше у тебя какого-то ресурса, тем более легкомысленно ты его тратишь. И тут неважно о чём идёт речь, просто легкодоступный ресурс обесценивается.
Так, моё присутствие сейчас несколько обесценило для Алисы ценность маны. Это меня слегка начало напрягать. Да, возможно, мы не смогли бы открыть эту дверь, и её бы пришлось всё равно выбить, но мы даже не попытались!
А вдруг за дверью оказался бы какой-нибудь невиновный человек?
Слега возмущённый таким нерациональным расходом маны, я отвесил Алисе смачный пинок по обтянутой блестящей тканью попе.
Она резко и агрессивно повернулась, не успев осознать, что ударил её именно я и что у этого удара есть «профит». Но поняв это, тут же расслабилась. Всплеск маны в организме этому поспособствовал.
— Компенсировал тебе затраты на открывание двери! — спокойно сказал я.
Алиса склонила голову набок, продолжая на меня смотреть. Она понимала, что это было не просто восполнение её запаса маны. Я её именно пнул! Да, я не пнул бы девочку просто так, даже если бы она заслужила. Тут всё-таки подзарядка играла роль. Но поскольку Алиса меня об этом не просила, да и сделал я это так, как будто наказал за что-то, получалась некая двусмысленность. Это Алису и озадачило. Думаю, она поняла, что именно произошло, но обижаться не стала, потому что свой всплеск маны всё равно получила.
Во время этого короткого происшествия случилось ещё кое-что забавное. Когда я пнул Алису, Нина, увидев это, вскрикнула и прижала ладошку ко рту. На неё это произвело большее впечатление, чем выбивание Алисой двери.
— Да, девочка, — вздохнула Марта, стараясь не рассмеяться, — он с нами так! Строгий! Смотри, веди себя хорошо, а то и тебе достанется! И даже такая красивая попа, как твоя, не убережёт тебя от возмездия!
— Спасибо, — машинально ответила Нина на комплимент своей попе и продолжила таращиться на меня, не убирая ладошку ото рта.
Осуждающе взглянув на Марту, я покачал головой, но говорить ничего не стал. Марта только развела руки в стороны, мол, не удержалась!
Я обратил внимание, что у Нины очень ухоженные руки с красивым маникюром. Если она прожила здесь достаточно долго, то, возможно, совсем не приспособлена к жизни, которая ждёт её наверху. Возможно, взяв с собой, мы её только погубим. Ведь там нянчиться с ней никто не будет, в том числе и мы.
Понятно, что и здесь она невольница, которая себе не принадлежит. Но будет ли ей лучше там? Это как домашнее животное выбросить в дикую природу, там оно наверняка обречено на гибель, потому что не приспособлено к такой жизни.
Я потряс головой, прогоняя эти мысли. Всё-таки сравнивать находящегося практически в рабстве человека с домашним животным не совсем правильно. Именно так и рассуждает Тритон.
Это вывело меня на новый виток размышлений. Сначала я хотел отсюда просто убраться, но теперь почувствовал острую необходимость убить эту тварь. Я, конечно, не буду специально бегать здесь и его искать. Но теперь я очень надеялся, что он мне подвернётся под руку. А мысль была очень простая:
— Такая новая элита нам не нужна!
— Что? — спросила Марта, которая была поблизости.
Оказалось, что последнюю фразу я нечаянно сказал вслух.
— Хорошо бы убить эту мразь, — сказал я, не посчитав нужным выкручиваться.
— Согласна! — тут же кивнула Марта, которая сразу поняла, о чём идёт речь, и, видимо, тоже не испытывала к Тритону нежных чувств.
Мы обходили внутренние помещения хозяина этого «замка» не спеша, внимательно всё осматривая, потому что я чувствовал, что выход должен был быть где-то здесь.
Я заметил, что Нина держится всё время позади меня. Причём до того, как я пнул Алису, она почти всегда была впереди. Да, тогда она показывала дорогу, теперь в этом надобности не было, но мне казалось, что дело в том, что она от греха подальше старается держаться вне поля моего зрения, чтобы не получить пинок.
Это было печально. Когда она шла впереди, хоть моя куртка и доходила ей до середины попы, всё, что было ниже, прекрасно просвечивало через пеньюар и делало моё пребывание в этом мрачном месте хоть немного более приятным. Ну да ладно! На нет, и суда нет!
Я, кстати, заметил, что Марта присматривает за Ниной. В общем-то, оно было и понятно. Схожая судьба, ассоциации, связанные с её прошлой жизнью, заставляли видеть в девочке родственную душу и пробуждали желание позаботиться о ней. Оно и хорошо, мне меньше хлопот.
Мы обошли все несколько комнат, но так и не нашли ничего похожего на выход. В итоге мы оказались в чём-то вроде кабинета… и стратегического пункта управления. Здесь был большой деревянный резной стол,