Он вытянул пальцы по направлению к Пушкину и из разрезов в пространстве вылетели острые тонкие копья.
— Слабо!
Столбы, которые создал Пушкин, пришли в движение и встали перед летящими копьями так, что каждое попало в свой столб.
— Интересный ты парень, Саша!
Александр Сергеевич подпрыгнул и, увернувшись от двух черных копий, попытался ударить молотом противника.
Но попал он только в светлые пластины.
— Не получится! — безэмоционально произнес Есенин. — Я их даже не контролирую. Они работают на автомате, защищая меня и не давая даже прикоснуться ко мне.
— Ага, — кивнул Пушкин и моментально исчез из поля видимости.
Появившись ровно под Сашей, он положил ладони на землю. Гравитация усилилась до такой силы, что образовалась огромная яма, в которую начала заливаться вода из моря.
— Ты думаешь, эти фокусы меня остановят?
— А я только начал! — рассмеялся Пушкин.
Он отскочил, и Есенина против его воли прибило к земле.
— О! Неплохо! — он начал медленно вставать, но в него уже летел молот. — Бесполезно!
Перед ним разорвалось пространство и молот пропал в пустоте.
— Ты ничего не сможешь сделать! — Есенин дернулся и тут же пропал, появившись в паре сотнях метра от побережья. — Давай, ты же так защищаешь своих людей.
— Дурак! — зарычал Пушкин. — Ты уже проиграл.
Он быстро переместился к Есенину. Вокруг начали появляться вспышки от заклинаний. У Пушкина в основном это были шары, у Есенина молнии и разрезы пространства.
— Скучно, — вздохнул Есенин и переместился в зону удара Пушкина.
Оба перешли в рукопашный бой. Они постепенно смещались к городу, разрушая одно здание за другим.
— Это конец, Александр Сергеевич, — Есенин спокойно отбил два удара и схватил Пушкина за шею, затем швырнул в землю, кинув вслед копье пустоты.
В городе звучали сирены об эвакуации. Часы на главной площади отбивали полдень.
— Заносчивый юнец! — от избытка энергии здания начали падать, а там где упал Пушкин, прогремел взрыв.
В кратере стоял Александр Сергеевич. Его тело полыхало голубым огнем.
— Я всегда буду первым!
Есенин расплылся в улыбке и полетел на врага. Пушкин поднял руку и медленно провел по воздуху.
— Прощай, Саша…
Глубокий порез от плеча до пояса располовинил Есенина и прибил к земле.
— Полдень — мое время! — грозно произнес Пушкин.
«Что-то не так» — неожиданно промелькнуло в голове у Александра Сергеевича.
Пыль еще не осела и раздался только голос:
— Старые техники, которые передаются из поколение в поколение, хороши тем, что они сильны. Ты отлично научился владеть своей предрасположенностью. Вот только никто не умеет противостоять техникам, которые перешли за грань. Слияние черного и белого порождает множество оттенков.
Пыль осела. Саша стоял полностью невредимый.
— Интересно, — улыбнулся Пушкин. — Тогда и я покажу тебе свою лучшую технику!
Есенин выставил руку вперед, и две предрасположенности начали смешиваться, образуя серую материю.
Пушкин же вспыхнул с новой силой. За его спиной появились тысячи светящихся столбов.
«Я победил» — подумал Пушкин.
* * *
Когда на место взрыва прибыл отряд князя Чехова, они обнаружили, что весь город стерт с лица земли. Большая часть суши уничтожена. Пушкин лежал на земле.
От автора: Дорогие друзья! Мы с вами аж на 26 книге! Хочу попросить у вас обратный фитбэк, чтобы понимать, куда дальше двигать историю и события.
Глава 2
Отдохнули. Приехали
Оказавшись дома, все потихоньку приходили в себя после незапланированного путешествия со сражением в зачарованном лесу. Я аккуратно отнес Машу наверх. Она даже не проснулась, когда я взял ее на руки. Только мило причмокивала губами и что-то бормотала. Остальные переодевались и расходились по комнатам. Всем надо было помыться и отдохнуть.
Мне же хотелось попить. На кухне я натолкнулся на Диму. Тот сидел и задумчиво смотрел в темное окно. В руке дымилась чашка чая, а на столе пиала с пряниками.
— Что, не можешь уснуть? — не поворачиваясь ко мне, произнес он.
— Да не то чтобы…
Не спеша заварив чай, я сел рядом с ним.
— Ну че, старичелло, — пихнул он меня в бок. — Не думал, что все так обернется?
— Чего это я старичелло?
— Да ладно, — ухмыльнулся Дима. — Тут никого нет. Ты же чуть старше Павла Романова? На самом деле.
— Чуть-чуть! Но я еще полон сил!
— Ага, я видел, как ты там скакал, — от сделал глоток. — Эх, завидую.
Кажется, моего друга потянуло на ламповые беседы.
— Как у вас с Микой? — я поймал на себе его укоризненный взгляд. — Ой, да ладно, видно же, как вы воркуете.
— А что рассказывать? Она мне нравится. Кажется, я ей тоже, но это не точно…
— Передай ему, что точно, — влезла в разговор Лора.
— Да? Ты действительно думаешь, что Мика приехала бы, если бы кто-то из нас ее позвал? Даже Юлий или Хана? — я вспомнил, как кореянка хотела познакомиться с Димой. — Хотя та скорее за компанию шла…
— Ладно, но ты же понимаешь, где я, а где она, — он даже показал уровни руками.
— Пфф, когда это останавливало тебя?
— Ха, а когда я пробовал встречаться с японской принцессой? Ну-ка, напомни? А то может, я чего не знаю… Или у меня амнезия.
Мы посмеялись и продолжили молча пить чай.
— Сегодня днем Есенин чуть не убил Пушкина, — произнес я в тишине.
— Что? А как так⁈ Разве он не у отца в особняке?
— Не знаю. Царь отправил только это.
Я показал СМС.
— Пушкин в коме… Охренеть.
— Не просто охренеть. Это сделал Саша. А ты помнишь, что случилось с нашей последней встречи, — вздохнул я.
— Думаешь, он придет за тобой?
— Судя по тенденции: когда он сможет убить всех, кто сильнее меня, настанет и моя очередь.
— Не переживай. Если че, мы этому Есенину жопу надерем! — улыбнулся Дима, вот только в его глазах я прочитал совсем другое.
Сзади раздался топот ног и хныканье женских голосов.
— Ты посмотри, — шептала Хана, — я же говорила, что они будут на кухне сидеть и хомячить!
— Я даже не удивлена, — вздохнула Света. — Этих двух хлебом не корми, дай поесть!
Еще с ними была принцесса, но она только сложила руки на груди и с легкой улыбкой многозначительно смотрела на нас.
Девчонки успели переодеться в пижамы. У Светы как всегда черная под цвет волос. У Ханы в яблочки и при этом штаны ей явно малы. Уж сильно они обтягивали бедра…
Мика же была в простом белом шелковом халате. Они составили нам компанию, болтая о всяком разном.
Первым