— Мне понадобится мощность, — крикнул в ответ Декланн. — И четыре-пять секунд на зажигание!
Легко сказать. Девяносто процентов мощности реактора перевести на кайбер-кристаллы — значит на эти самые секунды оставить корабль невооружённым и почти неподвижным. А местный «иммунитет» ждать не будет. Помимо «паутин» уже появились более плотные комки биомассы размером с аэроспидер — эти двигались быстрее и более целенаправленно, как ракеты, ищущие цель. Вейдер назвал их про себя «лейкоцитами». Приборы показывали, что их плотность сравнима с плотностью урана — удар такой штуки будет очень неприятным, а ведь она наверняка не просто тупо толкаться станет — там, вероятно, внутри какое-то контактное оружие. Если же она даже просто прилипнет к обшивке, маневренность и скорость истребителя сильно упадут. Одно радовало — «паутины» этим новым тельцам тоже мешали, замедляя их продвижение, хотя они проскакивали в ячейки куда более ловко, чем B6.
Нужно было выиграть время.
— Тяжёлой торпедой, на три четверти круга!
Декланн даже без синхронизации в Силе всё понял. Истребитель мог нести восемь тяжёлых противокорабельных торпед или двенадцать лёгких противоистребительных. Конечно, даже первые были «тяжёлыми» только по меркам москитного флота. По сравнению с вооружением «Победы», «Аккламатора» или «Предусмотрительности» — это были хлопушки. Но они хотя бы теоретически могли пробить броню капиталшипа, а при попадании в уязвимое место — даже нанести ему значимые повреждения.
«Три четверти круга» означало, что релятивистские протоны выбрасываются взрывом по всей передней полусфере, но только на 45 градусов назад — чтобы не задеть сам выпустивший торпеду истребитель.
Это не значит, что B6 полностью оказывается «в тени». Во-первых, взрыв бустирующего заряда, не поглощённый Нергоном-14, бьёт и в «запрещённый» конус, во-вторых, в передней полусфере возникает куча вторичных взрывов — продукты испарения внутренних органов чудовища протонной волной. Но это уже вполне можно выдержать — температура у таких взрывов куда ниже, щит вполне её держит. Особенно если речь идёт о корабле работы Руджесса Нома — этот извращенец умудрился каким-то образом установить ДИНАМИЧЕСКИЙ щит на истребитель! Одна Сила знает, каким образом ему удалось так миниатюризовать эмиттеры, но сейчас это очень даже кстати. Вокруг — сплошной огненный шар, а на броне — ни царапины. И когда приходит ударная волна (тут ведь не вакуум), компенсаторы к ней уже готовы — Вейдер мгновенно загнал в систему управления нужные данные, всё-таки киборгом быть удобно.
О «паутинах» в радиусе минимум пары километров можно забыть, как о страшном сне. О «лейкоцитах» — в радиусе километра, они оказались тугоплавкими, но даже те, которые не уничтожило, изрядно пострадали и утратили прежнюю прыть. Вот теперь можно и к главному калибру переходить…
— Давай, Ниал! Теперь время есть!
Бомбардировщик потряхивает на вторичных ударных волнах — это приходят многочисленные отражения от препятствий, оказавшихся на пути взрыва. Их вычислить заранее невозможно, но они слабее. Вейдер удерживает B6 носом в ту сторону, куда улетела торпеда, прорываясь в центр образовавшейся полости. Показатели мощности большинства устройств резко упали, только щит продолжал работать на полную и двигатели — на десять процентов тяги.
В облаке плазмы сияние лучей суперлазера было не видно. Только по своеобразному журчанию аудиоинтерпретаторов и по появлению красной линии на трёхмерной карте наведения он понял, что инициирующие лучи слились и выстрел произведён. Вейдер тут же заставил машину выписать сложную восьмёрку, чтобы «лезвие гигантского меча» разрезало «мозг» в максимальном числе направлений, везде вызывая взрывы и утечку энергии.
Он ожидал, что луч погаснет через несколько секунд, но поток квазиплазмы из пустоты продолжал бить и бить, выкачивая запасы тёмной энергии, сделанные за много недель, а может даже и лет. B6 вертелся волчком, расстреливая всё подряд, пока приборы не начало зашкаливать. Пушка выходила из-под контроля, грозя испепелить и сам истребитель, её мощность неконтролируемо нарастала. Но к счастью, Тенебрус и Вейдер на пару предусмотрели и такое. Поворот ключа — и сработавшие пиропатроны отделяют четыре излучателя от корпуса прототипа. Кристаллы продолжают стрелять сами по себе, они уже не нуждаются ни в питании, ни в управлении — а B6 отходит немного назад — и прыгает в обычный космос. Выходя из прыжка примерно в световой минуте от места, где вошёл — потому что лучи суперлазера существуют в обоих пространствах, и было бы совсем глупо и обидно попасть под собственный выстрел, каких бывает один на миллион.
Эпилог
Много можно было плохого сказать о покойном Кронале — как с точки зрения наивных представлений обычных людей о добре и зле, так и с более просвещённой позиции его братьев по вере. Но одну полезную вещь он напоследок сделал — умер на орбите возле Дромунд-Кааса, оставив в распоряжении остальных Пророков «Сингулярность» — великолепный Звёздный Разрушитель, оборудованный новейшими технологиями невидимости и шпионажа, а также, что ещё важнее, высококвалифицированной командой, которая всем этим умела на хорошем уровне пользоваться. Как говорил Кронал, «этот корабль способен завоевать планету раньше, чем она вообще поймёт, что на неё напали». Он, конечно, преувеличивал и хвастался. Но, как подсказывала интуиция Пророков, не очень сильно.
Сейчас «Сингулярность» присвоил сам Верховный Пророк Каданн, и вопреки традициям, ни один из его подчинённых и приближённых — таких же прожжённых интриганов и склочных старикашек, как он сам — не подал голоса против такого самоуправства. Наоборот, они все работали, как целостный организм, соединяясь в непривычной для себя технике Боевого единства — классом ниже настоящей Боевой медитации, но по сути — то же самое. Одни высматривали самый безопасный маршрут для гиперпрыжка, другие проверяли на лояльность мозги экипажа Разрушителя, третьи накачивали Силой самого Каданна. Ложь, зависть, ненависть, страх, подозрительность — всё это было не забыто, конечно, но отложено в дальний уголок мозга, как мастер складывает в ящик полезные, но не нужные в данный момент инструменты.
Вовсе не потому, что Пророки Тёмной Стороны внезапно воспылали благородным бескорыстием или любовью, а то и решили переквалифицироваться в джедаи. Они оставались злобными кровожадными ублюдками — чем немало гордились.
Просто что проку от самой ловкой интриги, если ты обречён вместе со своей жертвой? Пророки Тёмной Стороны были очень плохими людьми (и не людьми в меньшей степени), причём не только не отрицали, но и гордились этим фактом. Но глупыми людьми они никогда не были. Дураков Дромунд-Каас не терпел — их здесь выпалывали ещё на первых ступенях карьеры. У всех выживших был прекрасно развит инстинкт самосохранения — куда лучше развит, чем у тех же ситхов, стоит заметить.