Так вот, о смешанных браках. С точки зрения науки и Совета, гильдейская принадлежность родителей не имела ровным счётом никакого значения. При помолвке Матрикомп все равно проверял потенциальное будущее потомство пары на возможность принять ЛЮБОЙ из существующих генетических шаблонов. И если хотя бы один из пяти возможных путей был для будущего ребёнка закрыт — согласия на брак не давали. Пара могла жить вместе, спать вместе — но не заводить детей. Либо должна была согласиться на такое глубокое редактирование ДНК ребёнка, что от родителей в нём почти ничего и не оставалось.
Но Зода и ему подобных эти предосторожности ни капли не успокаивали. По мнению Генерала, настоящий воин должен был рождаться только от папы и мамы воинов. Грязнокровки (дети, получившие шаблон, отличный от обоих родителей) и полукровки (дети, получившие шаблон, отличный от одного из родителей) могли отличаться потрясающими талантами в первом поколении (о гетерозисе Зод кое-что краем уха слышал), но давать им размножаться нельзя — так как они несут в себе скрытую заразу дегенерации, которая проявится в последующих поколениях.
— Дру-Зод, друг мой, мне страшно представить, кто и чем должен был ударить тебя по голове, чтобы твои взгляды НАСТОЛЬКО изменились, — произнёс наконец Джор-Эл, отойдя от первого шока. Конечно, «друг мой», всё ещё звучало очень ядовито — но, по крайней мере, великий учёный уже допускал, что с бывшим другом можно хотя бы пикироваться.
— На расстояние удара ко мне ещё никто ни разу не подобрался, Джор. В нашем деле если уж бьют, то сразу насмерть, это тебе не зал для спаррингов… Я просто повзрослел. Ещё раз, да. Когда живёшь пятьсот лет, зрелость может наступить больше одного раза.
— Большинство и одного-то раза не может, — проворчал Джор-Эл. — Ты хочешь сказать, что отверг свою теорию расовой чистоты?
— Ну почему же отверг, — усмехнулся Хан. — Скажем так, модифицировал в свете новых знаний. После проекта «Завершение» мне пришлось изрядно подучить генетику — не хотелось повторно оказаться в такой же ситуации. Нашу генетику, Джор, потому что этот монстр был создан на основе нашей ДНК — ты ведь знаешь, ты участвовал в расследовании. Ну а там… вера постепенно отступила под напором фактов. Не буду хвалиться, что я понял всё — у меня просто не хватило бы времени на полное освоение новой области. Но я понял достаточно.
— Достаточно для чего? — всё ещё настороженно поинтересовался учёный. — Ты больше не считаешь, что всех детей межгильдийных браков следует уничтожить?
— Я никогда так и не считал, Джор. Ты уж совсем меня чудовищем вообразил. Мои самые агрессивные планы касались только ограничений в размножении. Матрикомп и сейчас делает это — я планировал только несколько усложнить его программу. Теперь же… Джор, я по-прежнему верю, что человеческий род можно и нужно улучшить. Что в наши гены — заметь, я говорю «в наши», потому что никто не чист — за сто тысяч лет вкралось множество ошибок, которые проскальзывают сквозь генетические шаблоны. В том числе эти ошибки могли быть порождены и пересечением генов разных гильдий — от этого я не отступаю. Как-то же смогло наше наследие породить Завершителя — самого чудовищного мутанта из всех, что я знал. Но бороться с вырождением путём одних только запретов невозможно — тем более, слепых запретов, ведь мы не знаем, какие именно признаки следует отслеживать. В этом мне понадобится помощь гильдии учёных — в том числе твоя помощь, Джор. И не надо на меня так смотреть — это не дело ближайшего будущего, и уж точно не сегодня и не завтра. Криптонская культура достаточно стара, чтобы подождать. Юнцом я хотел всё сделать быстро и сразу — это правда. Но мы уже не мальчишки с тобой. И я признаю, что ненавидеть и презирать носителей вырождения, было с моей стороны совершенно детской, нелепой реакцией. Если спрятаться от буки под одеялом, он не исчезнет. Прогнать носителя болезни прочь — не значит вылечить его. По факту, когда мы всё-таки выявим обладателей дефектных генов, нам следует не стигматизировать их, а сказать спасибо — ведь они наша первая линия обороны.
— Складно говоришь, — покачал головой учёный. — Даже слишком. Это меня и беспокоит. Ты научился красивым словам и жестам, вдохновляя своих воинов, Зод. Но насколько настоящие чувства стоят за этими словами?
— Джор, искренность чувств пусть беспокоит девушек на первом свидании. Мы с тобой из этого возраста уже вроде вышли? Давай прямо — я могу надеяться на твою помощь? Если да, мне совершенно наплевать, как ты ко мне относишься, можешь с лестницы спустить, только не раньше, чем мы закончим работу. Если нет — мне здесь делать нечего. Вина у тебя, конечно, вкусные, но у меня не хуже. Пойду поднимать другие старые связи…
— Смотря в чём именно тебе нужна помощь, — лицо Джор-Эла снова затвердело.
— Я могу попросить Лару выйти, пока мы не закончим? — на самом деле Хану было безразлично, но прежний Зод непременно стал бы настаивать на этом.
— Нет, — отрезал учёный. — Она — моя ассистентка и имеет полный допуск. Если ты не доверяешь Ларе, тебе здесь делать нечего.
— Ладно, — он «через силу» улыбнулся. — Три головы и впрямь лучше, чем две. Джор, я хочу, чтобы ты рассказал мне о Фантомной Зоне.
Наступила тишина. Зод, как ни в чём не бывало, прихлебывал вино из кубка твердого света.
— Зачем это тебе понадобилось? — наконец с подозрением спросил учёный. — Планируешь создать новое оружие? Или… или вытащить оттуда Джакс-Ура?
— Первое. Безумных учёных нам и без него в реальном мире хватает. А вот что касается применения… мне почему-то кажется, что ей можно найти гораздо больше применений, чем ссылка преступников. В том числе и в моей области — неплохое оружие может получиться. Но не