Алиса кивнула. Машина двигалась крайне медленно, поэтому она могла рассмотреть окрестности. Город встретил их не слишком приветливо: сильным ветром, но довольно высокой температурой – градусник в аэропорту показывал +16. Алиса даже не представляла, что в январе может быть так тепло. Если бы она жила тут, у нее не было бы проблем с транспортом даже зимой. Пока ехали из аэропорта, Алисе удалось рассмотреть море где-то вдалеке, но сейчас их окружали лишь городские постройки.
Вспомнилась Мирослава. Она несколько лет копила деньги, чтобы однажды поехать на море. Мечтала лежать на теплом песке, пить коктейли и слушать крики чаек. И ничего в этой жизни так и не успела увидеть, кроме мрачности, грязи и их маленькой старой квартиры.
Так, соберись!
Алиса отвернулась от окна и спросила первое, что пришло в голову:
– Пальмы здесь настоящие?
Надо было что-то о демоне, а не про пальмы…
Леон наклонился к ней ближе, выглянул в ее окно, будто с его стороны показывали какой-то другой пейзаж.
– Пальмы настоящие, но декоративные. Их высаживают специально, для колорита, в особо холодные зимы защищают. Сами они тут не растут. Море, конечно, но климат далеко не тропический.
Алиса снова повернулась к окну и вдруг замерла от неожиданности. На автобусной остановке сидел человек, которого она не ожидала еще когда-либо увидеть. Он кутался в слишком легкое для такого ветра пальто и, очевидно, ждал застрявший в пробке автобус. Алиса сначала подумала, что обозналась, ведь не видела его уже много лет, но, стоило человеку повернуть голову в сторону, как она разглядела длинный тонкий шрам, протянувшийся от уха до уголка рта. Сомнений быть не могло. Это он.
Алиса дернула ручку, толкнула дверь. Глухая пробка позволяла ей выйти среди дороги. Услышала сзади голос Леона: «Алиса!», но не остановилась. Шагнула к остановке.
– Костя?
Когда-то она звала его дядей Костей, но сейчас решила обойтись без лишних приставок. Бывший отчим повернулся к ней, удивленно осмотрел с головы до пят. Не узнал. Конечно, где ему узнать в этой высокой блондинке в кожаной куртке и черных джинсах ту девочку в казенном заношенном платье? Кажется, они в последний раз встречались, когда Алисе было двенадцать. После этого мать приезжала в интернат одна, домой Алису никогда не забирали.
– Не узнал? – хмыкнула Алиса.
Возможно, в тоне, которым она произнесла эти слова, что-то показалось ему знакомым, потому что на лице наконец-то отразилось неуверенное узнавание.
– Алиса?
– Она самая.
Костя испуганно огляделся по сторонам, будто боялся, что где-то рядом находится и мать Алисы, остановился взглядом на дорогом такси, через распахнутую дверь которого наверняка хорошо разглядел мужчину в стильном пальто. Неуверенно поднялся со скамейки, будто готовился сбежать.
Хрен я тебе дам это сделать.
– Что… что ты здесь делаешь?
– Это я должна у тебя спросить, – выплюнула Алиса. – Что ты здесь делаешь? Мать искала тебя два года! В полицию обращалась, по судам таскалась. Думала, с тобой что-то случилось. Не верила, что ты мог просто сбежать.
Костя снова затравленно огляделся.
– Ты не понимаешь…
– Чего я не понимаю? – перебила Алиса, сделав шаг вперед и заставив Костю попятиться. – Что ты, сука такая, бросил жену с двумя детьми и сбежал от проблем?
– Я не хотел этих проблем! – Бывший отчим наконец вернул себе наглость, выпрямился, стал выше ростом. – Когда Диана родилась, я уговаривал твою мать оставить ее. Врачи уговаривали. Но она уперлась, как упрямая овца, забрала ее домой. А это даже не ребенок был, кусок мяса. Орала бесконечно, без остановки. Тебе-то что, ты в интернате жила, не знаешь, в какой кошмар превратилась наша жизнь!
Алиса сжала и кулаки, и зубы. Больше всего на свете ей хотелось ударить по мерзкой роже, но она понимала, что добром такое хулиганство в общественном месте не кончится. Да и нет у нее времени на разборы с полицией. У Леона нет времени.
– Я не мог спать, не мог отдыхать после работы, – продолжал Костя. – Стал задерживаться, чтобы хоть подремать в подсобке. Твоя мать пилить начала, что не помогаю, а чем я мог помочь? Я предлагал не рушить нашу жизнь, но она не послушалась. Так почему я должен был страдать из-за ее решения?
– Это была твоя семья, – напомнила Алиса.
– Я не хотел такую семью.
– И поэтому даже не предупредил, что сбегаешь? Не мог просто развестись? Она два года не могла признать тебя погибшим, два года пенсию на девочек не получала! Ей хлеб купить не на что было!
– Конечно, если бы я остался и развелся, она бы все это на меня повесила! Такие алименты насчитали бы, что я бы сам без хлеба остался.
Алиса на секунду прикрыла глаза. Перед мысленным взором снова пронеслись все ее работы: стройка, кирпичи, грязная посуда, дождь и шквалистый ветер, пожар в клубе, бездушные… Этот человек взвалил на нее то, что должен был делать сам. Ей было всего семнадцать. Она сама еще была ребенком.
– Мразь, – выдохнула Алиса, снова открывая глаза.
– Ты как со старшим разговариваешь! – возмутился вдруг Костя.
– Да пошел ты, старший!
– Зато ты, я смотрю, в люди выбилась. Тачка дорогая, папик в тачке крутой. Конечно, такая аппетитная выросла, не грех и найти покровителя. Может, зря я свалил.
Алиса не хотела этого делать. Просто в какой-то момент сознание вдруг затуманилось, а инстинкты начали жить своей жизнью. Пальцы снова сжались в кулак, и кулак этот со всей силы врезался в челюсть человека, которого она сейчас ненавидела всем сердцем. Что-то хрустнуло, но Алиса уже не могла себя контролировать. Костя отлетел в стену остановки, упал на асфальт, попытался закрыться руками, но Алиса шагнула к нему, схватила за грудки, второй рукой опять ударила, отстраненно отмечая, как летят в сторону кровавые брызги. Рядом завизжали люди, что-то сильно хлопнуло, но она била и била. Совсем как грушу в спортзале Леона, но сейчас ее ненависть была сильнее. Сейчас ей не мешала жалость к себе.
– Алиса! Алиса, прекрати!
Кто-то с силой обхватил ее руками со спины, оттащил от Кости.
– Все, все, хватит! – уговаривал голос у самого уха. – Хватит, стой!
Алиса сделала глубокий вдох, задержала дыхание. Красное зарево перед глазами рассеялось, способность думать и контролировать себя вернулась. Костя лежал на асфальте, коротко поскуливая. К нему уже подбежали несколько сердобольных женщин, бросая на Алису испуганные взгляды. Но Леон по-прежнему крепко держал ее, не давая вывернуться из рук.
– Порядок, – выдохнула Алиса. – Я больше не буду.
Хватка чуть-чуть ослабла, но полностью Леон