Ставлю машину под навес, и мчу на всех порах в летний домик. Открываю дверь, скидываю быстро кроссовки у входа, и сразу же заглядываю на кухню. Никого. В зале тоже тишина. Может, Дашки еще дома нет? И, в самом деле, везде пусто.
Ставлю букет в маленькую вазу, думаю позвонить своей ненаглядной, а потом решаю подождать. Все равно, уверен, она скоро вернется.
Брожу по пустому дому, как одинокий кот, которого бросила хозяйка. С каждым часом настроение падает, и букет уже не кажется таким уж красивым и радостным. В итоге ближе к девяти не выдерживаю, набираю Дашке. Она скидывает вызов почему-то, правда следом кидает сообщение, что скоро будет.
Интересно, они что с этой Крис пошли в клуб? Иначе, где можно столько пропадать? Да ну, быть не может. Моя Даша не любительница такого. И чего бы тогда нас не взять с парнями с собой?
“Нет-нет”, — качаю головой.
А через безумно долгий час, Дашка наконец-то возвращается. Она тихонько суетится на пороге, проходит по коридору на кухню, меня, сидящего в зале на диване, не замечает. Вид у нее какой-то болезненный, бледный.
— Даша, — поднимаюсь и подхожу к ней, пытаясь внимательнее рассмотреть лицо. — Ты плохо себя чувствуешь? Может… в больницу? — у нее такие бледные губы, что у меня сердце сжимается.
— Привет, — сухо отзывается она, наливая в стакан воду. Делает глоток, и то ли мне кажется, то ли она реально пытается избежать со мной зрительный контакт.
— Тебе плохо? — повторяю я. — Ты такая бледная.
— Голова… просто болит, — Дашка скупо улыбается, но вижу, что стакан она больно крепко сжимает. Мне хочется надавить на нее и узнать правду, но понимаю, что мы только-только сблизились и включать строгость как-то неправильно. Подожду.
— Дать тебе таблетку? Или хочешь… я в магазин съезжу, и куплю что-то вкусное? — предлагаю, пытаясь немного разрядить неожиданно возникшую между нами напряженность. Я ее даже физически ощущаю.
— Уже выпила, спасибо, Глеб, — каким-то надломленным голосом отвечает она.
— Может… тогда фильм посмотрим? — откровенно говоря, я уже перебрал вроде все варианты. Неужели я где-то успел накосячить? Блин… Ничего не понимаю.
— Давай, — она кивает и идет к дивану первой. Садится не по центру, а сбоку, словно хочет показать, что между нами должно быть расстояние. Я тоже сажусь, не прямо рядом с ней, но и не на другой конец дивана.
— Что будем смотреть? — уточняю, включив телек.
— На твой вкус.
— Ладно, — соглашаюсь нехотя. Выбираю комедию, чтобы как-то отвлечься. И вроде там легкое кино, весело, задорно, а Дашка вся зажатая сидит, не смеется. В итоге, весь сеанс я боковым зрением наблюдаю за ней, она же словно смотрит сквозь телевизор.
После просмотра вообще скупо прощается, хотя обычно стоит у дверей, ждет, пока я ее в щеку поцелую или в лоб. Тут же просто уходит к себе, прикрыв дверь.
Наверное, я реально чем-то умудрился ее обидеть. Только чем? Господи, кто придумал женщин, почему ты не дал нам возможность читать их мысли? Вот как я должен понять, за что мне следует извиняться?..
* * *
Утром ситуация не меняется. Мы завтракаем в тишине, вернее я говорю, а Дашка тупо кивает. Она ковыряется вилкой в омлете, в итоге оставив его несъеденным. Я снова не задаю вопросов, терпеливо жду.
До универа доезжаем в безмолвии, которое меня гнетет, ой как. И я уже даже почти срываюсь, думаю спросить в лоб, но на парковке мы замечаем Кристину. Даша спешно прощается со мной, опять не ждет поцелуя, и убегает. Я лишь едва слышно цокаю.
Ладно, сегодня у нас последняя репетиция перед концертом. Вот где мы точно поставим все точки над “и”.
Время до репетиции еще как назло тянется, словно резиновое. Я поглядываю на часы практически каждые пять минут, но ничего не меняется.
— Ты сегодня какой-то мрачный, — замечает Соболев, когда мы на перемене идем по коридору. — Неужели ночью твоя Прима не дала?
— Иди ты, — толкаю его, раздраженно цокнув.
— А я и пойду, к своей психологини, — сообщает Рус, и стремительно покидает меня.
Остаток дня места себе не нахожу, какое-то дурное предчувствие не покидает. И ведь не зря! Когда мы в актовом зале начинаем репетировать, Дашка танцует как-то иначе. В каждом ее движении я чувствую отстраненность, закрытость и холодность. К счастью, она не падает, и вообще выглядит довольно собранной. Женька нас даже хвалит и говорит, что завтра день “икс”, правда танец будет без музыканта, под обычную музыку, но уже с этим ничего не поделаешь.
В целом, мне плевать и на танец, и на музыканта, да и на выступление. Главное, чтобы Даша снова стала самой собой, а она будто дальше и дальше.
Уже дома, снова оставшись вдвоем, я не выдерживаю. Перегораживаю ей дорогу, встав напротив входа в спальню. Дашка растерянно смотрит на меня, в глазах ее такая смертельная усталость, что весь мой настрой выведать, в чем дело дает трещину.
— Ты… я тебя чем-то обидел? — только и могу спросить, а у самого сердце не на месте при виде нее такой.
— Нет, что ты, — опять натянутая улыбка и взгляд тусклый, который Дашка пытается увести. Она готова смотреть куда угодно, только не в мою сторону.
— Мне кажется, ты меня избегаешь, — сглотнув, говорю чуть тише обычного. Нахожу ее руку, крепко сжимаю, нежно поглаживая пальцем запястье.
— Тебе кажется… — почти шепотом отвечает она.
— Если я тебя чем-то…
— Глеб, — Дашка вдруг убирает мою руку, с ее губ слетает тяжелый вздох. — Я немного плохо себя чувствую. Ты не обидишься, если я пойду спать?
— Ты точно заболела! — тут же тревожно восклицаю я, и начинаю мысленно перебирать варианты, к какому врачу срочно ехать.
— Мне просто нужно немного отдохнуть.
Ответить Даша не дает, обходит меня и скрывается за дверью. Я же остаюсь стоять один в коридоре с каким-то непонятным чувством раздрая…
Глава 35 — Глеб
— Как ты себя чувствуешь? — спрашиваю я, ставя перед Дашкой стакан со смузи. Всю ночь думал, как бы сделать ей приятное и вспомнил, что она любит ягодные смузи. В итоге, встал пораньше, сгонял в магазин и приготовил ей напиток.
— Лучше, — все в таком же сухом тоне отзывается она.
— Попробуй, — протягиваю ей стакан и жду, что она сделает глоток и случится чудо.
— Это смузи? — И Дашка, в самом деле, неожиданно улыбается. Будто какая-то часть её прогоняет плохое прочь, возвращая мне мою Дашу.
— Я сам делал, надеюсь, тебе понравится. — С гордостью заявляю.