– Слишком долго, Трент. – хмуро бросил Габриэль, почесывая бороду.
Доктор Трент не удивился. Он знал, кто мы такие, поэтому отвечал коротко и ясно.
– Всё зависит от состояния, Габриэль. Но здесь он в безопасности.
Габриэль сдержанно кивнул, и Трент удалился. С плеч словно спал огромный груз, который только недавно был готов задавить меня своим весом. Подняв голову, сжала волосы и сделала глубокий вдох. Голова отдалась болью, как и все тело.
– Стоит отдохнуть, я отвезу тебя домой, синьора, – Габриэль встревоженно посмотрел на меня.
– Я останусь, пока он не проснётся, – села на диван, откидывая голову.
Все же, в глубине души, был надломленный страх. А если что-то случится? Он заставлял сжаться все внутри.
– Послушай, – Габриэль вновь оказался рядом, – Если до его выхода с тобой что-то случится, полетит моя голова. Наши ребята ждут на улице. Они будут здесь круглосуточно.
– Но…, – попыталась возразить.
– Никаких «но», синьора. Вы едете домой. Набираться сил и отдыхать.
Возражать не было ресурсов. Ребята, которые будут охранять Даниэля, вошли в больницу во главе с Каиром. Габриэль перекинулся с ними пару фразами, но я даже не хотела слышать. Сейчас хотелось лишь спокойствия и уверенности в завтрашнем дне.
***
Когда автомобиль остановился у ворот особняка Конселло, реальность обрушилась на меня лавиной. В этом доме мне не рады. Что я здесь делала? Даниэля нет рядом, и я чувствовала себя чужой.
Габриэль понял выражение моего лица, ведь в следующую секунду перебил тишину в машине:
– В этом доме никто не причинит тебе вреда в его отсутствии. Они знают последствия.
Я коротко киваю.
– Знаю.
Когда вышла из машины, стоящая на пороге Инесс, изо всех ног ринулась в мою сторону и крепко обняла. Так крепко, что казалось из лёгких выбился весь кислород.
– Я так переживала, – её голос наполнен слезами. Обняв девушку в ответ, прикрываю глаза, не в силах что-то сказать, – Брат справится. Обязательно справится.
Я очень сильно хотела в это верить.
Он просто обязан справится. Это же мать твою, Даниэль!
Глава 22
«Если любить – это значит быть бессильной, то да. Я бессильна».
«Черная любовь»
__________
Андреа
Чувства вины сжимает все внутри в свои сильные оковы.
Стоя под горячей водой, не могу выкинуть из мыслей свой поступок.
Я нажала на курок. Я могла убить его. Как?
«Ты бы никогда этого не сделала» – тенью в мыслях проходит голос сестры.
Это заставляет скатиться по стене и подставить лицо воде, закрывая глаза. Как же хотелось её обнять. Услышать родной голос. Почувствовать тепло. Попросить совета. Увидеть глаза, сияющие невинностью и теплотой.
Мне так тебя не хватает, Тина.
Спустя почти час под водой, выхожу из кабинки и встаю напротив зеркала.
Опухшие и красные глаза от слез. Словно слезы, которые я держала в себе все эти годы, решили взять отмщения. Бледная кожа и дрожащие губы. Я не ела почти сутки.
Мысли пожирают изнутри. Хочется их заглушить, но не получается. Голова начала кружится от голосов, говорящих «ты виновата».
Не понимаю, в какую секунду теряю самообладание, но руки сами начинают выворачивать полки душевой, разыскивая что-то острое. Шум доводит до истерики. Кусаю губы, срываясь на всхлип. Ничего не находится. В ту ночь он выкинул все.
– Дьявол! – кричу, переворачивая на пол все, что стоит на раковине.
Новая стеклянная мыльница разбивается, падая на пол. Автоматически беру маленький осколок, подводя к плечу не задумываясь.
Когда стекло касается кожи, что-то внутри противоречит, и рука замирает.
Что я делаю? Ненормально! Это глупо!
Уже отодвигаю осколок от себя, когда дверь распахивается. На пороге Адриана. Ее взгляд останавливается на разбитой мыльнице, после на мне.
– Что ты делаешь? – девушка резко присаживается рядом и отдергивает у меня осколок.
Шок в её выражении лица уступает места сожалению, когда Дри вглядывается в мои глаза.
– Я…не знаю, что на меня нашло, – качаю судорожно головой, – Просто эти мысли в голове, они…
– Душат? – тихо продолжает за меня Адриана, – Съедают? Делают больно? Сводят с ума?
Аккуратно приподнимаю взгляд.
– А это помогает заглушить? – кивает она подбородком в сторону осколков.
Смотря на нее, неожиданно понимаю: она знает какого это. Понимает меня.
– Ты тоже…, – неуверенно бросаю я, боясь сказать вслух.
Адриана поднимает глаза с осколков, и смотря в мои, кивает.
– Да. Это было после смерти Диего.
Сердце сжимается от боли в её голосе при упоминании мужа.
– Я делала больно себе, чтобы заглушить боль внутри. Это длилось до момента, пока я не начала думать о смерти, – голубые глаза наполняются слезами, а я не в силах даже сдвинуться с места, – Однажды, сидела возле бассейна, с осколком от разбитой бутылки вина. Я держала его над венами, и готова была их вскрыть, но…, – на секунду Адриана мешкает, но сделав глубокий вдох, продолжает:
– Тогда ко мне подошёл Лукас и крепко обнял. Я выбросила стекло, и поняла, что пыталась не себя убить, а своих детей. Представь себе? – Адриана с горькой усмешкой шмыгает носом, смотря на меня, – Я настолько сильно хотела заглушить боль, что могла оставить своих же детей сиротами. В ту ночь, смотря в глаза Лукасу, я пообещала себе, что больше никогда не сделаю так, – девушка берет меня за руку и тянет вверх, помогая встать, – Давай, нужно здесь прибраться.
Мы выходим из ванной, и я, прижимая к телу полотенце, сажусь на край кровати.
– Позову Джулию, – Адриана собирается выйти, но я окрикиваю ее, останавливая.
Она поворачивается, смотря с растерянностью. Кажется, её смутило свое же откровение.
– После этого…, – спрашиваю аккуратно, – Ты не пыталась сделать снова?
Её рука на двери замирает.
– Были мысли, – кивает Адриана, – Я работала с психологом, Андреа.
Сердце начинает медленно биться. Однажды я нуждалась в психологе. После смерти мамы. Но Марко отнёсся к этому отрицательно, строго говоря, что я не сумасшедшая. Примерно так: «что подумают люди? Ты же не сумасшедшая».
– Я могу дать номер, если ты этого хочешь.
– Спасибо, я подумаю.
Кратко кивнув и улыбнувшись, Адриана скрывается за дверью, оставляя меня одну. В голове наступает мрак. Мёртвая тишина. Закрываю глаза и откидываюсь на кровать, ровно дыша. Несколько минут спустя стучится Джулия. Пока женщина разгребает стекло, решаюсь переодеться. Я иду в гардеробную.
Лёгкие окутывает знакомый аромат Даниэля. Хочется глубоко вдохнуть, чтобы чувствовать его постоянно. Это странно, но все же. Ноги сами несут меня к полкам. Вытягиваю одну его черную футболку, и замерев с ней на руках, подношу к лицу. Веки прикрываются,