Подумав, добавила к образу красные туфли на невысокой шпильке и короткую цепочку с крупной рубиновой каплей, уютно расположившейся в яремной впадине. Волосы уложила в необычный пучок, оставив тонкий вьющийся локон справа, у лица.
Снова покрутившись у зеркала, я удовлетворенно улыбнулась, осторожно взяла с пола тяжелую коробку с надписью «Осторожно, хрупкое!» и отправилась на торжество в собственную гостиную.
Пришла последней.
Гости сидели за сдвинутым к центру комнаты столом, ломившимся от еды. Нила с Юлией раскладывали приборы. Парни шумно обсуждали предстоящий зачет по артефакторике. Конрад с Налсуром в отдалении беседовали о чем-то своем.
Вокруг летали иллюзорные магические шары всех цветов, по углам парили бутафорские приведения. А на стене справа красовалась то исчезающая, то появляющаяся вновь кроваво-красная надпись: «Бойся нежить, некромант родился».
– Креативно, – хмыкнула я, осматриваясь.
– Не волнуйтесь, гера Эффит, надпись через пару дней испарится, – пообещала пробегающая мимо Юлия. – Максимум через неделю.
– Пока не исчезнет, будет повод отмечать! – радостно заявил Марк. И добавил, встретив мой строгий предупреждающий взгляд: – Отпадно выглядите, гера куратор! Слов нет, как вам идет черное!
– Ничего особенного, – кокетливо отмахнулась я, проходя к столу и стараясь не смотреть на Конрада.
Хотя тот не сводил с меня взгляда. Я чувствовала это кожей.
– Присаживайся, Лиара, – позвал меня Налсур, пока я искала свободное место. – Мы приберегли для тебя кресло.
– Как любезно, – кивнула я, бросив на так называемого друга злой взгляд.
Сидеть мне предстояло между Налсуром и Экханом.
Можно было опротестовать такое самоуправство, но я боялась привлечь лишнее внимание. Рядом с Конрадом во мне просыпался целый океан эмоций. Он бурлил, шумел и превращался в шторм. Действия становились необдуманными, а мысли разбегались, как тараканы при свете дня. И все бы ничего, но… Проявить собственную слабость перед таким количеством людей означало выставить себя на посмешище. А мне, как куратору пятого курса, хотелось выглядеть ве́рхом спокойствия и уверенности. Потому я боялась близости Экхана и оттягивала ее всеми силами.
– Сначала поздравлю именинника, – сказала, посмотрев на Таттиса. – Кто у нас тут совсем большой? Покажитесь, гер Чесс.
Таттис – сегодня одетый в темно-зеленый шерстяной пуловер – тут же поднялся из-за стола и неловко повел плечами:
– Зачем вы, гера Эффит? – спросил он с печальной улыбкой. – Мы и так у вас дома. Все вместе. За одним столом. Это уже подарок.
– Само собой, – не стала возражать я, протягивая свою коробку через стол. – Но вот тебе бонус. Держи аккуратно. Это… хрупкое. Откроешь потом.
– А сейчас можно? – уточнил он, посмотрев на меня своими черными грустными глазами.
– Это твой день, так что делай как хочешь, – ответила я, не в силах сказать нет Таттису, но испытывая неловкость.
Во мне снова проснулось неуместное волнение: смогу ли угодить своим креативным подходом? Не сделаю ли хуже подобным подарком?
Тем временем Таттис отставил в сторону тарелку, поставил на ее место коробку и быстро расправился с упаковкой. А потом осторожно открыл подарок, из которого моментально посыпались серебристые искры. Таяло заклинание стазиса, которое наложил доставщик три часа назад.
Чесс замер, растерянно глядя внутрь.
– Что там? – не выдержал Лис, вскакивая.
– Давай уже, доставай, – поддержал его Даниэль.
– Там какая-то нежить? – заволновался Виктор. – Гера Эффит решила проверить твои знания?
Я тихо фыркнула. Это действительно была своеобразная проверка. И чем дольше Таттис стоял, ошалело глядя вниз. тем сильнее я переживала.
– Еще один свитер? – улыбнулся Умс, поправляя очки на носу.
– У Чесса будет целая коллекция всех цветов, – кивнул Александр.
– Что с тобой? – Нила подошла к Чессу, дотронувшись до его плеча. Таттис чуть отодвинулся. Она заглянула в коробку. И ахнула, хватаясь ладонями за щеки.
– Не может быть! – сказала Нила. – Это иллюзия? Оно сейчас развеется?
Словно ей в ответ, из коробки раздался звонкий лай и скулеж.
Все затихли, уставились на меня. А Чесс, вздрогнув, словно очнулся от сна. Быстро вынул свой подарок и принялся недоверчиво рассматривать его на вытянутых руках. Смоляно-черного гладкошерстного щенка с большими испуганными глазами.
– Это лабрадор, – сказала я, не понимая, понравился подарок Чессу или напугал. – Он из питомника фамильяров. Спокойно реагирует на темную магию, без отторжения. И защищает от призраков. Вернее, сможет защищать, когда подрастет. У них особенный лай, неприятный для нежити. Я подумала, тебе не помешает компаньон. Гер Ардо подписал разрешение на содержание пса в общежитии. Но если ты не против…
Я говорила все тише, ощущая себя ужасно. И умолка от того, что щенок снова заскулил, засучил лапками. А Таттис неожиданно прижал его к себе, принимаясь гладить и успокаивать миниатюрного зверя. Еще миг… и на губах Чесса появилась спокойная умиротворенная улыбка.
Мы все продолжали молчать, наблюдая за его действиями.
– Смешной, – сказал Таттис, подняв на меня удивительно довольный взгляд. Потом посмотрел на Налсура, уточняя: – Его правда можно оставить?
– Под твою ответственность, – кинул тот.
– Мы все будем за ним смотреть! – заговорила Юлия с восхищением во взгляде. – И гулять, и учить всему. Какой малыш!
– Настоящий фамильяр – это же ужасно дорого, – заметил Лис. – Как вам удалось?
– Магия, – закатила глаза я, следуя к своему креслу.
– Его не заберут? – насторожился Таттис. – Он не иллюзорный?
– Нет и нет, – ответила я категорично. – Теперь щенок твой. Он настоящий. У него на ошейнике жетон-артефакт с фамилией Чесс. Посмотри. И, когда будешь готов, дай ему имя. В коробке инструкция, как это правильно сделать, чтобы оно проявилось.
Таттис снова заулыбался: открыто и как-то светло. Он принялся гладить щенка с еще большим усердием. Это послужило сигналом для остальных. Все бросились поздравлять именинника и тискать маленького любопытного зверя.
В особенный восторг пришли девушки. Юлия с Нилой начали уговаривать Таттиса разделить с ними дежурства по присмотру за малышом и предлагать имена. А я присела в свое кресло, бросив настороженный взгляд на Экхана. Тот словно только этого и ждал.
– Этот наряд тоже прекрасен, – сказал он тихо, сверкнув глазами. И тут же добавил громче: – Ответственно заявляю, твой подарок займет первое место среди остальных. И породит моду на фамильяров.
– За ними огромные очереди, – вмешался в разговор Налсур. – И стоят они прилично. Не представляю, как ты это сделала за сутки. Но должен заметить, что подарок не только от тебя. Слышишь, Таттис? Если бы не мое разрешение, не видать бы щенку жилплощади. Так что, зверь от нас обоих.
– Ну ты и наглец! – восхитилась я.
– Стараюсь не отставать от своих студентов и подчиненных, – оскалился Налсур.
– Давайте поднимем бокал клюквенного морса за именинника, – предложил Конрад. – Некромант уже час как родился, а мы еще не отметили.
– За Таттиса, – присоединился Конрад. – Пусть впереди его ждет дорога, по которой захочется идти вечность. А если случится беда, рядом будет плечо для опоры.
– И не одно, – кивнул Даниэль, улыбнувшись. – Нас у тебя много, дружище.
– Только на меня не смотри, – покачала головой я. – Эти плечи не казенные.
Все засмеялись и принялись чокаться бокалами, поздравляя Чесса с рождением. Я тоже улыбалась, стараясь выглядеть непринужденно, хотя все острее чувствовала на себе взгляд Конрада…
Неонила Тард
– Нила, дай мне потискать За́йку перед уходом, – попросила Юлия, протягивая руки к очаровательному черному щенку и принимаясь говорить с ним, как с малышом: – Иди ко мне моя пампуся. Надо же быть таким мусюшей-пусюшей! Ути мой холесинький.
Неонила передала собаку и чуть подвинулась, чтобы Юлия тоже поместилась на кровати Таттиса. Вся группа пятикурсников пришла в общежитие сразу после празднования дня рождения в доме геры Эффит. Договорились, что уборку проведут завтра.
Часы показывали полночь, и Нила ужасно хотела спать, однако уйти ей не позволяли. Марк обязал всех зайти в комнату Чесса для важного разговора.
– Сделаете из пса размазню, – покачал головой Умс, поправляя очки. – Смотрите, он уже привык не слезать с рук. Таттис, будь с Зайкой построже. – Поморщившись, добавил нравоучительно: – И смени ему имя, не ведись на манипуляции девчонок. Он же будущий защитник и гроза призраков.
Чесс широко улыбнулся, чего за ним не водилось, кажется, никогда. И Неонила едва не расплакалась, глядя на друга. Даже в их теплой компании, проверенной общей тайной, Таттис оставался отщепенцем, предпочитающим