Ознакомительный фрагмент
в моих волосах.— Может, и не надо… — С глухой хрипотцой раздается сверху, и сильные руки рывком поднимают меня на ноги.
Не веря своему счастью, я сразу же разворачиваюсь, чтобы рвануть в зал. Но уже знакомая лапа, останавливая, обхватывает за пояс.
— Считай, что я тебя отпросил. Сейчас ко мне поедем, — ставит в известность майор. — Будешь сосать прощения и впитывать в себя знания о правильном воспитании. До утра.
Глава 4
Ужас не отпускает всю дорогу, пока едем в машине по ночному Питеру. Язык липнет к нёбу. Потяжелевшие, словно свинцовые, ладони лежат на коленях. А в голове булькает каша.
Вопреки ожиданиям босс действительно отпустил меня с этим типом на все четыре стороны. Касьянов даже форму сменить не потребовал. Ухмыльнулся, будто и сам готов присоединиться. И показал майору какой-то, понятный лишь им двоим, знак.
О том, что секс не входит в мои должностные обязанности, драгоценный босс почему-то не вспомнил. Как назло, не спохватился о них и старший администратор. Встретив нас на парковке клуба, Скворцов растекся мокрой лужицей перед майором и с приторной улыбкой пожелал ему счастливого пути.
Проклятая мужская солидарность лишила меня последней надежды на спасение. А когда входим в лифт многоэтажки, закрывается еще и путь к побегу.
Чтобы не возбудить этого похотливого монстра еще сильнее, я сдираю с себя дурацкий фартук и, насколько это позволяет фасон, оттягиваю низ платья. Делаю, что могу, только в зеркале лифта все равно отражается шальная ночная бабочка.
Растрепанные блондинистые пряди — отросшее каре, которое на работе удобно собирать в хвост. Узкое лицо с распухшими губами, бледные впалые щеки с острыми скулами, треугольный подбородок и круглые от шока глаза с подтекшей тушью.
Совсем не люкс за большие деньги. Даже не провинциальный эскорт. Самая настоящая труженица стометровки за кольцевой да еще и без нормального опыта.
— А если я деньгами? — У двери квартиры становится совсем страшно и дико стыдно. — Я скоплю, сколько нужно, и все отдам. Моральная компенсация.
Ума не приложу, как я буду копить со всеми моими долгами и огромной арендой за квартиру. Слова вырываются быстрее, чем успеваю свести дебет с кредитом. Но у майора, кажется, временная глухота на оба уха.
— Добрались! — торжественно произносит он, распахивая дверь.
Как истинный хозяин, небрежно швыряет ключи на высокую тумбочку.
А дальше…
Меня, конечно, трахали по-быстрому. Бывало, что самой не хотелось никакой прелюдии. Однако то, что делает майор… Это за гранью рекордов.
Не успеваю я снять сапоги и разогнуться, мускулистые руки подкидывают меня вверх. Отточенным движением раздвигают ноги. И, сдвинув белье в сторону, опускают на член… огромный, горячий и в латексе!
— Когда? — шиплю я, испуганно хватаясь за широкие плечи.
Секунду назад чудовище точно было одето. Гольф, брюки, начищенные до блеска туфли и никаких презервативов.
— Неправильный вопрос, кукушка. Лучше бы спросила, почему не в лифте.
К моему облегчению амбал не толкает член до упора. Не спешит загнать все сантиметры в мою перепуганную вагину.
Скривившись, словно переживает адскую муку, он по миллиметру опускает меня на свою мачту и тихо, витиевато матерится. Совсем как сантехник, которому приходится соединять трубы разных диаметров.
— Спасибо… — Всхлипываю, задыхаясь от полноты. — Что не в лифте, — дополняю, вздрагивая всем телом.
— Пожалуйста. — Горячий язык скользит по мочке левого уха. И пальцы на попе каменеют.
— Там камеры, — почему-то разъясняет мой мучитель.
— Да?..
Я уже не могу принять его дальше. Тесно, страшно и глубоко. А майор, похоже, протолкнулся не весь.
— Только порно снимать. А кое-кто, походу, ни хрена не готов.
Голубые глаза яростно сверкают. Полные, четко очерченные мужские губы сжимаются в нитку. И не снимая с члена, майор несет меня в соседнюю комнату.
Глава 5
Утро добрым не бывает. Еще никогда эта фраза не была так актуальна, как сегодня.
По ощущениям за ночь я заработала растяжение всех мышц, сорвала связки, натерла горло, а моя несчастная вагина… ее словно восемь часов имели отбойным молотком.
В принципе, если отбросить редкие поцелуи и один позорный минет, примерно так меня и трахали. Товарищ майор оказался не только озабоченным чудовищем, но еще и убежденным марафонцем.
После языкастого подготовительного петтинга он качественно выбил мною пыль из кровати. Проверил на прочность каждую пружину новенького, с ценником, матраса. Во время второго подхода чуть не опрокинул угловой диван. А на пятом сломал дверцу шкафа-купе.
Если совсем прямо — он ее вынес! Снес с направляющих мною как тараном.
Что происходило с телом после пятого акта, я не помню. Спасая остатки гордости, сознание ушло в отключку до самого утра. Последние картинки, сохранившиеся в памяти — падающая дверца, влажный след от попы на зеркале, и мускулистые руки, подкидывающие меня вверх и опускающие на здоровенный горячий член.
Самое откровенное порно, какое я могла представить. Маленькая часть «упражнений», которые мы с майором отрабатывали до самого рассвета.
Что там было про сову на глобусе?..
В моем случае — у совы было все.
В топе насыщенных ночей эта однозначно вышла на первое место. После такого отгула мне срочно нужен выходной, а еще лучше — отпуск.
От досады так и хочется пнуть спящее чудовище в мощное татуированное плечо, а еще лучше — потребовать, чтобы договорился с другом Касьяновым на восстановительный отпуск.
К счастью, сегодня мозг включается быстрее, чем язык.
Боясь разбудить эротического террориста, я осторожно сползаю с постели и, стараясь не стонать от боли в мышцах, сбегаю в соседнюю комнату.
Не самый быстрый в моей жизни марш-бросок. Но Мистер Отбойный молоток вроде бы никак не реагирует. Пока я спешно натягиваю платье на голое тело, майор переваливается с одного рельефного бока на другой, словно специально демонстрирует мне свой упругий загорелый зад и, обхватив подушку, пару раз всхрапывает.
К своему стыду я ненадолго залипаю на этой умилительной картине. Пытаюсь понять, что за странное тепло разливается в натруженном месте. А затем делаю то, что нужно было сделать еще ночью. Открываю дверь квартиры и бегу.
***
Как только оказываюсь на улице, питерская свежесть, тут же скручивает мои вялые извилины в правильные клубочки. Мне становится обидно за свое эпическое падение. Горько за то, что снова позволила мужчине пользоваться моим телом. И стыдно перед коллегами, которые все видели и, наверняка, все поняли.
— Дура, — ругаю я себя вслух.
И будто привет свыше тут же получаю сообщение от соседки: «У нас все хорошо. Звонила твоя мама. Просила,