— Хорошо.
То, что с высоты нам показалось городом, теперь выглядело как огромная материнская плата, усеянная различными сооружениями в форме цилиндров и параллелепипедов, соединенных линиями-дорожками, будто кабельными каналами. Поверхность, на которой находились неизвестные нам объекты, была серого цвета, а элементы, растущие из нее, были черные.
— Элли, давай на высоту сто метров.
— Слушаюсь.
Небо отсюда выглядело алым, будто закатным. Части этой огромной платы возвышались максимум метров на пятьдесят. По серой поверхности повсюду что-то двигалось, ползало. Кажется, это роботы. Окон на выступающих конструкциях не было. Все сооружения были словно обтянуты резиной. Сейчас это вновь напоминало город. С одной стороны высилась стена-паутина, уходящая в небо и растворяющаяся там, а с остальных сторон вдаль, к полукругу горизонта, обрезанного этой стеной, тянулись цилиндры, кубы и параллелепипеды, как небоскребы Нью-Йорка, только не такие высокие.
Мы спустились к поверхности. Действительно, повсюду ходили роботы размером с крупную собаку, которые имели по четыре опорные конечности и по две, как нам показалось, руки для совершения различных манипуляций. Руки были сложены над спиной. Вдалеке, метрах в двухстах, между черными строениями показался антропоморфный робот, шагающий на двух ногах. Высота его была метров десять. Он скрылся за одним из кубов.
— Почему они не отвечают нам? — спросил Димка.
— Не знаю, — сказал я.
Я приказал Элли пролететь насквозь ближайшее сооружение, которое по форме являлось цилиндром. Когда мы вошли в него, то увидели, что там нет пустого пространства. Весь двадцатиметровый в высоту и пятидесятиметровый в диаметре объект был заполнен слоями материи, напоминающей металлы в твердом состоянии. Мы пролетели цилиндр по вертикальной оси и сделали три пролета горизонтально на разных высотных уровнях, но картина была везде одинаковая — только слои разного металла, плотно прилегающие друг к другу.
После этого мы опустились под поверхность, но и там не обнаружили ничего примечательного — лишь однородная серая материя окутывала внешнюю обшивку Элли. Через двадцать метров начались слои грунта планеты.
Еще несколько строений мы пролетели насквозь. В них точно так же не было полостей, но слои металла имели разную конфигурацию: где-то металлы лежали штабелями, а где-то стояли придвинутые друг к другу, будто книги на полке. Я не берусь утверждать, но, судя по цвету и текстуре, металлы были похожи на золото, серебро, алюминий, железо.
Я приказал подняться выше стены. Как мне казалось, там безопаснее.
— Все это похоже на огромную микросхему, — сказал я, глядя на два солнца. Элли, как обычно, когда мы находились в космосе, затемнила часть стены, чтоб звезды не слепили нас.
— А роботы обслуживают, ремонтируют, — предположил Васечкин.
— Если здесь живут только роботы, это хорошо или плохо? — спросил Димка.
— Не знаю, — ответил я, — но говорить, что тут есть только роботы, рано. Надо подробнее исследовать планету.
Мне показалось, что по экватору двух звезд проходит черная полоска. Я всматривался и не мог понять — так ли это.
— Я думаю, под нами гигантский компьютер, — сказала Катя.
— Да, очень похоже на то, — произнес Васечкин.
— Посмотрите на эти солнца, — сказал я.
— А что с ними не так? — спросила Катя.
— Я вижу полосу! — воскликнул мальчик.
— Да, действительно, — сказал Васечкин. — Подлетим посмотрим?
— Да, надо глянуть, — сказал я.
Элли практически полностью затемнила стенки своего корпуса, и теперь мы могли видеть лишь белые силуэты двух звезд на черном фоне. От Земли до Солнца было восемь световых минут. Красные карлики этой системы были в диаметре меньше Солнца почти в десять раз, а по массе — в сотню раз, соответственно и зона обитания вокруг этих звезд была ближе к ним. Новый Сатурн находился на таком же расстоянии от своих звезд, как и когда-то Меркурий от Солнца, то есть в двух с половиной световых минутах. Элли разогналась до максимальной скорости. Две с половиной световые минуты мы преодолели за пять часов. По мере приближения к звездам они занимали все больше места на видимом небосводе, пока не закрыли чуть ли не половину обзора. Полосу на теле звезд теперь было отчетливо видно, и полоса эта имела ширину. Не знаю точно, какого размера, но речь шла о десятках тысяч километров. За то время, что мы потратили на перелет, мы пришли к единогласному мнению, что эта полоска — недостроенная Сфера Дайсона.
Полоса на звездах возникала из-за кольца, опоясывающего их. В навигационных картах были указаны размеры этих звезд. Диаметр их был сто пятьдесят пять тысяч километров. Они вращались вокруг общего центра масс на расстоянии в триста тысяч километров друг от друга. Со слов Элли, диаметр кольца был девятьсот пятьдесят две тысячи километров, и кольцо это было не одно: вокруг звезд находилась система из пяти колец, расположенных под разными углами друг к другу, что четко вписывалось в теорию Сферы Дайсона.
Мы подлетели к кольцу и остановились в двухстах метрах напротив его внутренней поверхности. Элли сделала небольшую часть своей стены более прозрачной, чтоб нам стало лучше видно кольцо. Толщина его в разных местах была разная и варьировалась от пяти метров до нескольких сотен метров. Самые толстые его участки были несущими конструкциями, на которых, как мы смогли понять, находились пластины-приемники энергии звезд. Я попросил Элли измерить геометрические размеры приемников недостроенной сферы… нет, скорее Кольца Дайсона. Множество пластин шириной пятьдесят три метра, длиной сто двадцать два метра и толщиной пять метров, крепилось на обручах-каркасах. Говоря проще, выглядело это сооружение так: есть толстые обручи вокруг двух звезд, а на этих обручах держатся солнечные панели.
Это было удивительно. Пускай мы повидали многое за последние относительные месяцы нашей жизни, но находиться возле звезд, возле Кольца Дайсона, пусть и в подпространстве, казалось мне чем-то невероятным. Да, после встречи с Лучом и Сферой, после гибели Солнечной системы на наших глазах, после времени, проведенного в космическом городе и на живой планете Гриндэй, я смог еще чему-то удивиться. А ведь если бы Земля была жива, то сейчас Кольца Дайсона можно было бы увидеть с помощью профессиональных телескопов, и это стало бы косвенным подтверждением того, что в этой системе есть высокоразвитая цивилизация. Да… уже неважно. Нет смысла рассуждать об этом.
— На Новом Сатурне живет цивилизация второго типа, — сказал Васечкин.
— Это что такое? — спросил Дима.
— Есть такая шкала — Шкала Кардашева, — начал Васечкин, — это метод измерения технологического развития цивилизаций, основанный на количестве энергии, которое цивилизации могут использовать для своих нужд. Эта гипотетическая шкала была предложена нашим советским радиоастрономом Николаем Кардашевым. Но сейчас, похоже, это перестало быть гипотезой.