– Но тогда, в 94-м году?
– Ах, да, летом 94 года, мы жили в Лесновке, когда приехал Павел Оленин с компанией и пригласил меня на день рожденья. Ему целой кучи девушек было мало, он любил быть центром толпы. А так нас набралось четверо, да ещё на пляже местные красотки подсаживались. День рожденья официально должны были отмечать в субботу, с родителями и Робертом. А пока гуляла и развлекалась одна молодёжь. Мне было всегда интересно в компании с Павлом, он любил пошутить, повеселиться, рассказать что-то захватывающие про свои поездки. Миша был у нас заправский гитарист, знал много песен, даже сам сочинял. Он предыдущим летом для Киры написал такую милую песенку. Сейчас, вот вертится в голове.
Ах, девушка Кира, умна и красива,
Поет под балконом гитара.
Да только напрасно, ко мне ты не выйдешь,
Мы, Кира, с тобою – не пара.
Ну, и так далее. «Дельфин и русалка», помните, такой шлягер?
– Да, конечно. Наташа Королёва. А Кира как отнеслась?
– По-моему, ей польстило внимание нашего «барда» местного масштаба. Но и только.
– Вы не были дружны с Кирой?
– Конечно, нет. У неё, по-моему, подруг не было в принципе. Я-то против неё ничего не имела, общее детство, игры на пляже. Зато директорская дочка меня терпеть не могла. Она очень высоко нос задирала, даже Пашка с ней только шуточками перекидывался, клинья не подбивал. Она со всякой мелочью связываться не хотела, наверное, мечтала крупную рыбу поймать: генерала или дипломата. А как судьба её подкосила, так и доктор подошел.
– Что значит, «судьба»? Она же людей спасала!
– Так-то так, и все её очень зауважали за это. Но я не ожидала от Киры такой самоотверженности.
– Но там же была её сестра, Лиза.
– Это вообще – отдельная песня. Да, они приехали вместе, и Кира их поселила Лизу с подружкой у себя. Не к Олениным же, с двумя парнями им идти? Кстати, не помню, как звали эту черненькую, Оля, кажется?
– Полина.
– Ну, да. Оля – Поля, перепутала. Да Кира гостеприимно пригласила Лизу и Полю к себе, но смотрела она на Лизу так же свысока, как на всех, она её сестрой не считала.
– А Лиза?
– Лиза, по-моему, не замечала этого. Она на Киру иначе смотрела, улыбалась ей по-родственному. Вообще, Лиза мне понравилась сразу. Такая девушка из провинции, но не деревенская. Работящая, бутерброды сделать или чай налить – первая. Искренняя, добрая, тактичная. Как она этого Вадю успокоила, слова нужные подобрала, по голове погладила. Другая бы побрезговала и трогать его. Мы, конечно, к нему привыкли с детства, терпели, не обижали. А Лиза его совсем не знала, но вот такой она была человек, настоящий. Мне было неприятно, что Юрка стал её дразнить, а Кира даже не заступилась. И я хотела Юрку остановить, но тут Павел – взыграло ретивое – вступился и сделал предложение.
– А Лиза?
– Согласилась, конечно. Такой парень – спортсмен, красавчик, душа компании, при деньгах. Девчонке шанс выпал один на тысячу. Меня он, к примеру, замуж не звал.
– Лиля, вы можете дословно повторить, что ответила Лиза Павлу.
– Дословно нет, но общее впечатление, что положительно, только очень смутилась. Всё же она была на редкость скромная.
– А помолвку поцелуем они скрепили?
– Вот этого не было, я бы запомнила.
– А дальше?
– Дальше все разошлись спать, было очень поздно, но ещё не светало. Серёжа меня проводил до крыльца, поцеловались немного – и по домам. А, вы спрашиваете про следующий день? Ужасно не хочется вспоминать, тяжело. А вы уже с кем-то поговорили?
– С Полиной и с Юрием Ефимовым. Но мне необходимо ещё и ваше мнение услышать. Вы обещали.
Для подкрепления своих слов Марины вынули из сумочки приготовленную сумму денег и положила конверт с аккуратной стопочкой на стол перед Лилей. Та взглянула, вздохнула и продолжила свой рассказ.
– Мы на пляже встретились, купались, играли в «летающую тарелочку», потом сели играть в карты, а Полина с Мишей уплыли на остров. Там протока неширокая, но сильное течение. Если замешкаться – протащит мимо острова. Но Мишка не зря пел про дельфина, он плавал хорошо, Полина – примерно так же. Они переплыли и скрылись из виду. Лизы уже не было, Пашка заскучал и пошел за невестой. Так хорошо было на речке! Песочек, солнце, вода плещется и блестит на солнце… И вдруг мы увидели столб дыма, как раз на нашем краю деревни. И побежали… Сердце так и выпрыгивало, там на горку подняться надо. Поднялись – ужас, огонь до неба, банька пылает костром, треск стоит. Какие-то люди стоят, кто-то кричит в голос. Мне страшно стало. Серёжка обернулся, посмотрел на меня и крикнул: «Не ходи». Он рванулся к пожару, а я побежала влево, по улице к дому лесника.
– Зачем?
– Звонить в пожарку, зачем же ещё? Там был телефонный аппарат, единственный в то время.
Новые дачники и знать не знали, что Лесновка называлась раньше «Дом лесника». Это и не деревня даже была, а просто один дом, с номером на железной крыше, видным с вертолёта. Потом домиков прибавилось и сделали пристань, к ней пассажирский теплоходик причаливал «по требованию». Там написано было «Дом лесника». Мы с мамой так и добирались летом, автомобильная дорога была очень плохая. Лесник тогда ещё был, седой и бородатый, как Дед Мороз. Я его в детстве побаивалась. Позже, когда я классе в пятом была, на краю соседней деревни геологи базу отдыха открыли, туда построили линию электропередачи. А это всего три километра от Лесновки. И вскоре электричество да нас довели. Сразу дачников резко прибавилось, нарезали участки, сделали две улицы. А то просто дома стояли вразброс. Потом дебаркадер весной в половодье водой унесло куда-то вниз по течению. Ещё два лета, помнится, теплоход носом в берег причаливал, а в начале девяностых рейсы отменили, невыгодно стало. К тому времени дорогу кое-где подсыпали, все больше на машинах стали ездить, а на свертке указатель поставили «Лесновка».
– Я добежала быстро, там дорога ровная, даже чуть под горку. В доме никакого лесника давно не было. Сократили его, что ли? Сам он уже умер от старости, но жили его родственники, Гордеевы. Кстати, тётя Валя, у которой мы снимали полдомика, была тоже из семьи Гордеевых, дочь или сноха лесника, не важно. Главное, что телефон остался, как раз на случай пожара. Вот я и позвонила в пожарную охрану, – и как будто