Галина и Никита лежат в областной больнице. Взяли исполнителей убийства Жаклин. Они дали признательные показания. Их нанял Глеб Кормилов. Глеба Кормилова арестовали. Идет следствие. Дело передали московской прокуратуре. Папа считает, что Глебу дадут пожизненное. Кормилов следил за мной после смерти бабушки. А когда узнал, что мы встретились с Никитой, испугался, как бы мы не узнали его тайну. Он хотел посадить Никиту. А через меня пытался найти тот конверт с уликами против него. И ещё он боялся, что я когда-нибудь вспомню, как он убил мою маму.
С Никиты сняли все обвинения. СМИ раздули его историю. Никита Чернов – самая популярная личность в последнее время. Газеты и журналы пестрят его портретами. Его видеозаписи не сходят с экранов самых рейтинговых каналов. Не сомневаюсь, он сделает головокружительную карьеру.
Я пыталась навестить его в больнице, но дальше крыльца охрана меня не пустила. Перед больницей дежурят толпами репортеры и фанаты. Зато увидела его Машу. Высокая стройная блондинка, красивая и ухоженная, с прической «каре», как только что из салона, уверенно подошла к охране.
– Я – невеста Никиты Чернова, – с гордо поднятой головой заявила девушка. – Моя фамилия есть в списке разрешенных посетителей.
Пока охрана рылась в бумагах, к Маше подскочили репортеры с камерами.
…Позвольте сделать несколько снимков? … Не могли бы вы оказать несколько слов на камеру о состоянии вашего жениха… о ваших планах на будущее…
Маша, демонстрируя белозубую улыбку, с удовольствием позировала перед камерами. Смотрелась она роскошно: красные брючки, красная блузка с прозрачной спинкой и глубоким вырезом, туфли в тон, на высоком каблуке. Она уверенно и четко отвечала на вопросы журналистов.
Я, как побитая собака, повернула назад. Кто я для него? Никто! Случайный эпизод в его жизни. Уверена, умная и цепкая Маша не выпустит его из своих коготков, особенно теперь, когда он на волне популярности. Чувствовала я себя отвратительно: лишней и навязчивой. А ещё -лохматой и плохо одетой. С горя забрела в «Галерею БонАми» и приоделась с головы до пят. Не чуя ног, отупев от усталости, вернулась домой, сгрузила обновы в шкаф, совсем немного всплакнула – и заснула.
Из новостей узнала, что Никиту перевезли в Москву в какой-то крутой медицинский центр. После этого толпа репортеров перед больницей рассеялась, и мне удалось навестить Галину. Зрелище было ужасное, не для слабонервных. Похудевшая бледная Галина лежала в повязках и гипсе. Эти гады сломали ей челюсть, выбили несколько зубов, проломили череп и сломали руку и ногу. Половина головы выбрита и в бинтах. В гипсе левая нога и левая рука. Хорошо, что она лежит в палате одна. Мне показалось, что она попыталась улыбнуться мне. От соков и фруктов она отказалась.
– Я очень рада, что ты ко мне пришла, Дашенька. Я ждала тебя. – Шепотом, еле слышно сказала она. – У меня к тебе будет большая просьба, обещай, что выполнишь.
– Постараюсь, а что за просьба? – Я наклонилась к ней ближе.
– Никому не говори, что я – мать Никиты. Пусть никто не узнает правды. – Она помолчала и добавила. – Не слышала, как он, поправился?
– Судя по всему, идет на поправку, раз смог перенести полет в Москву. Он на днях отбыл в столицу со своей невестой Машей. Пишут, что будет долечиваться там.
– Хорошо, что поправляется. Они не сильно его изуродовали?
– По голове его еще в вашем доме ударили. А дальше не успели. Спецназ во время прибыл.
– И про отца его не говори никому. Пусть считают, что в Черном море его родители погибли.
– Почему вы не хотите, чтобы узнали правду о вашем муже?
– Да какой он был мне муж? Обманом женила я его на себе. Один раз у нас с ним и было. И то Таней меня называл. А больше не прикасался он ко мне ни разу. Ни видеть, ни разговаривать со мной не хотел.
– Игоря Чернова Кормилов убил. Мне отец рассказал. Глеб Игоря в окно выбросил, а посмертную записку сам на компьютере набрал.
Галина заплакала.
– Какой же гад этот Глеб! Всем нам жизнь сломал. Надеюсь, что получит по заслугам. Слава Богу, что вы с Никитой не пострадали! А на мне заживет все, как на кошке. Страшненькая стану, да кто меня в деревне видит. Сказали, что рубцы останутся на лице, и лицо кривое будет.
– А пластическую операцию сделать?
– Предлагают, но у меня денег таких нет. И не хочу. Я должна свой крест нести в наказание за то, что бросила сына. Не будет мне прощенья до конца дней моих.
– Может быть, Никита отойдет и захочет встретиться. Вы же жизнь ему спасали.
– Не будем обо мне. А как твои дела? С отцом помирилась?
– Помирилась. И с отцом и с его новой семьей.
– Вот и хорошо.
Врач зашел в палату. Он делает строгие глаза и кивает мне на дверь. Я осторожно целую Галину в здоровую щеку и прощаюсь. В коридоре жду врача. Я не знаю, сколько денег требуется Галине на операцию, но, уверена, папа мне не откажет. В конце концов, она и мою жизнь спасала, как могла. Врач выходит из палаты.
– Могу я с вами поговорить насчет этой пациентки?
– Состояние стабильное, средней тяжести. Она идет на поправку.
– Может быть, ей нужны какие-нибудь дорогие лекарства? И я хотела спросить насчет операции для неё. Я смогу оплатить операцию и любое лечение. Скажите, сколько требуется денег, и я их достану.
– Опоздали, девушка. Деньги уже перевели на счет нашей клиники и палату для неё отдельную оплатили на все время пребывания.
– Кто перевел?
– Какой-то родственник. Сын, кажется.
Денис и Ксения решили пожениться. Они уже подали заявление в ЗАГС. Ксюша не хотела пышной свадьбы, но Денис настаивает на торжестве. Он заявил, что собирается жениться один раз, и хочет запомнить это событие на всю жизнь. Ксюша во всем соглашается с Денисом. С Валеркой Ксюша встречалась три года, и свадьбой в их отношениях даже не пахло. А за Дениса она идет замуж после нескольких недель знакомства. Вот, что значит – любовь.
А что с Валерой? Валера возник, как черт из коробочки, когда Ксюша про него и думать забыла. Долги карточные решил отработать, вот и согласился поискать у меня конвертик. Думал, труда не составит втереться ко мне в доверие. Он хотел смыться по-тихому после того, как я его турнула. Сдуру