В прошлое воскресенье мы втроем, Павел, я и Полина, ходили в зоопарк. Погода была по-настоящему летняя. С Полины днем даже кофточку сняли. А сколько народу было в зоопарке! Все захотели после двух недель прохладной и дождливой погоды выйти на солнышко, попрощаться с летом. Хорошо, что зоопарк у нас большой, всем места хватило. Целый день мы провели там. И в кафе посидели, и погуляли, и Полина на аттракционах накаталась.
Бывшая жена Павла теперь по любому поводу и без повода старается дать Полину отцу. Она узнала, что Павел не один живет, видимо хочет нам помешать или нас поссорить. Но как нам может помешать такой очаровательный ребенок, как Полина? Она очень любознательная, хочет всё знать о животных и о растениях, с восторгом запоминает названия цветов. Мне нравится с ней заниматься. И мне очень хочется иметь своего ребенка. А у Полины появился бы брат или сестра. Но Павел что-то не спешит меня брать замуж. Я с содроганием вспоминаю размах той, готовящейся свадьбы с Дмитрием. Бога благодарю, что отвел. Но на скромную свадьбу с Павлом я давно согласна.
Сегодня 30 сентября – именины Веры, Надежды, Любови и матери их Софьи. Моя мама родилась именно в этот день. Может быть, поэтому она назвала своих дочерей Верой и Надеждой. А вот Любовь родить не успела…
Я отошла от окна и придирчиво осмотрела стол. Кажется, все успела поставить: вино, салаты, закуски и посуда из парадного сервиза. Стол накрыт на двоих, две свечи в высоких подсвечниках. В духовке в фольге допекается мясо по-итальянски. Павел с минуты на минуту придет с работы. Я снимаю фартук.
– Я дома, – Павел открыл дверь и раздевается в прихожей. – А это – тебе, моя дорогая.
Он протягивает мне букет цветов.
– Какие красивые! – Я опустила голову к цветам.
– Старался. Выбрал, по моему мнению, самый красивый букет. Понимаю, сложно угодить ландшафтному дизайнеру. Тебе, в самом деле, нравится?
Я не успеваю ответить. Его руки обвились вокруг меня. Он наклоняется и целует меня. Не помню, куда я положила букет. Я отвечаю на его поцелуй, прижимаюсь к нему, чувствую запах его тела. Он проводит губами по моей щеке, спускается вниз по шее. Вспоминаю про праздничный ужин.
– Проголодался? – Я смотрю в его глаза. Не знаю, думает ли он насчет еды, но другие мысли я четко читаю в его глазах. С трудом отодвигаюсь от него. – Может быть, сначала поужинаем?
– Чем это так вкусно пахнет? – Павел оглядывает накрытый стол.
– Мясо в фольге испеклось в духовке. Сегодня 30 сентября, мои именины и…
Я не успеваю закончить фразу, как Павел продолжает:
– … и ровно три месяца, как мы познакомились.
– А я хотела сделать тебе сюрприз.
– Ты думала, что я не помню эту дату?
– Считается, что всякие даты – прерогатива женщин. Именно мы придумываем обряды, храним традиции, устраиваем семейные праздники.
– Да, кстати, о семье. Ты хотела поменять фамилию, выбрала, какую возьмешь: Дымова или Волчанская?
Я в досаде поморщилась: «Нашел же тему разговора за ужином!»
– Поменять фамилию хочу, Кривцовой не останусь, даже ради памяти бабушки. Но ни Дымовой, ни Волчанской я не буду. Я не только родного отца, я даже мать не помню. Может, взять фамилию сестры – Огнева? Нет, выберу другую, ещё не придумала.
Павел посмотрел на меня, выпрямился и начал:
– Я не осмеливался тебе предложить фамилию «Щукина». Во-первых, она не благозвучная, а во-вторых, зачем тебе такая невыгодная партия, как я: ничем не примечательный следователь, да еще и с ребенком…
Я прижимаю свои пальцы к его губам.
– Во-первых, не надо про ребенка, а во-вторых, «Вера Щукина» – мне очень нравится, как оно звучит.