— Бред какой, тебе нужно было рассказать, — возмущался я.
Мне Хабарин бы не поверил, я была еще слишком молоденькой, чтобы относиться ко мне серьезно.
— Но он же выжил?
— И чем это лучше? Насколько я знаю, Артур сейчас живет в виде овоща, но мозги работают. Сын уехал от отца, даже не сообщил куда. Хабарин мог бы его найти, может, уже и нашел, но, насколько я знаю, они не общаются и не видятся. Артур вроде бы в какой-то закрытой клинике. Кто-то же оплачивает содержание Артура.
— До чего доводят деньги, — хмыкаю я, уже зная, что скоро и мне придется переступить черту, чтобы избавиться от жены. Что же, каждому своя судьба.
Глава 50
Глава 50
Никогда не бегала голой в одной простыне от мужчины по темному дому, прячась и вырываясь со смехом из его рук, когда нашел меня. Мы полночи провели у меня в спальне, после того как еле нашли ее, пока целовались, словно бешеные. А затем я получила то, что хотела. Позволила себе раствориться в этом удивительном мужчине, отдаваясь ему со всей страстью моей обновленной души.
— Я хочу признаться во всем папе, — говорю Илье, когда мы сидим на кухне за завтраком.
Валерия Княжина практически не умела готовить, а я научилась. Нет, я не берусь за мишленовские изыски, но овсяную кашу сварить и блинчики с яйцом и молоком пожарить без проблем. А если к этому еще подать поцелуи и объятия, то вообще можно вытворять что угодно.
— Поступай, как считаешь нужным, — кивает с улыбкой Илья.
Его взгляд словно обволакивает меня теплом, кутая в защитный кокон. Откровенно любуюсь этим мужчиной, сидя напротив в одной футболке, которая чуть прикрывает бедра. Мне нравится наше первое утро, очень нравится. Я хочу себе такое завтра, послезавтра и, возможно, на всю оставшуюся жизнь. Глупая женщина, что планирует совместную жизнь после первой ночи, а я и не говорила, что я умная.
— Теперь мы знаем, кто все это начал, и я удивляюсь твоему отцу, почему он до сих пор сам не вычислил Хабарина.
— Папа никогда ему не доверял, но, мне кажется, он просто остановился на Быстрицком и ищет, чем бы зацепить Даниила. Остальное его мало интересует, тем более после случая с Алей.
— А ты? — смотрит внимательно на меня Илья.
— Что я?
— Как ты относишься к Быстрицкому?
Молча тащу из его тарелки кусочек красного перца и кружочек огурца. С хрустом откусываю, заполняя этим затянувшуюся паузу.
— Ты его до сих пор любишь… — тихо произносит Илья.
— А ты? Та девушка, с которой ты был на приеме? Что для тебя значит дочь Хабарина? — бросаю Илье в ответ.
— Ничего, мы расстались еще до моей поездки в тайгу.
Илья встает из-за стола и идет в прихожую. Он завтракал уже одетым, и теперь ему только накинуть куртку и уйти.
— Я ничего не чувствую к Быстрицкому, — ловлю взгляд Ильи в зеркале, к которому он повернулся, чтобы пригладить волосы на затылке. — Слышишь меня? На данный момент у меня даже ненависти к нему нет. Я жива, а значит, это уже наказание для моего мужа. Первое время я его ненавидела, мечтала убить, отомстить. Сейчас я хочу, чтобы его просто не было больше в моей жизни никогда.
— Тебе нужно разобраться в самой себе, Лера, — поворачивается ко мне Илья. — Ты еще не понимаешь, кто ты и какая теперь. Мне нравится, какой ты стала. Ты сейчас смелее, решительнее, чем была там, в тайге. Прежнюю Княжину я не знал, а новая еще не появилась. Но мне почему-то кажется, что ты еще цепляешься за Быстрицкого, словно боишься отпустить себя прошлую, а это неправильно.
— Почему ты вчера пришел и остался? — мне становится холодно.
Я стою перед Ильей в одной футболке и босыми ногами на теплом полированном деревянном полу. Но обхватываю себя руками, так как боюсь, что начну дрожать.
— Иди сюда, — берет меня за плечи Илья и притягивает к себе.
Утыкаюсь носом в его джемпер и вдыхаю аромат, который за ночь стал мне родным. Единственный мой человек, которому я доверяю, возможно, слишком сильно, но я же должна хоть кому-то верить?
— Я остался, потому что хотел быть с тобой. Я как бы почувствовал, что ты на грани. Еще немного, и сделаешь ошибку. Меня тянуло к тебе сюда как магнитом, это не объяснить. Сейчас я ухожу, но хотел бы вернуться, если ты позволишь.
— Понятно, никаких обещаний и признаний, — хмыкаю я, отстраняясь от него.
— Почему же, или ты хочешь, чтобы я тебе сейчас что-то пообещал?
— Ну не знаю, женись на мне! — смеюсь я.
Встаю на цыпочки и касаюсь его губ своими губами.
— Жениться? — хитро прищуривается Илья, цепляя меня за талию и почти поднимая над полом, прижимая к своему телу. — На ком? На Валерии или Полине Кац?
— Ой, всё, — уклоняюсь я от его губ, которые уже исследую мое ухо и спускаются к шее, обнажают плечо. — Иди, я буду ждать.
— Что-то я, кажется, передумал, — бубнит Илья в районе моей груди, когда обхватывает своим обжигающим ртом через тонкую ткань футболки.
Выгибаюсь, чувствуя, как загорается низ живота, и вздрагиваю от звонка во входную дверь.
— Кто это? — хмурится Илья, возвращая меня на пол.
— Кто-то из охраны, постороннего сюда не пропустят без звонка.
Подтягиваю футболку ниже и иду открывать, прячась за массивную деревянную створку.
— Полина Анатольевна, доставили десять минут назад, — протягивает мне огромную корзину с цветами один из охранников.
— Кто? — спрашиваю я, а он пожимает плечами. — Ладно, оставь, я посмотрю.
Охранник оставляет корзину с цветами, а я вынимаю узкую коробочку, к которой привязана маленькая открытка на золотой ленте. Открываю, смотрю на тонкий бриллиантовый браслет, затем читаю открытку. «С добрым утром, любовь моя» и подпись: «Быстрицкий Д.».
— Мило, — выглядывает из-за моего плеча Илья. — Действительно, доброе утро.
— Это ничего не значит, — отвечаю ему, захлопываю коробку и кидаю обратно в центр букета. — Ты же видишь, он просто…
— Завоевывает, — подсказывает Илья. — Или ему и стараться не нужно?
Он отходит, влезает в свои ботинки и застегивает куртку.
— Я позвоню, — произносит дежурную фразу и открывает входную дверь.
— Не уходи так, — предупреждаю его, стоя посреди прихожей.
— Как так? — подмигивает Илья и скрывается за дверью.
Какое-то мгновение стою, а затем выхватываю цветы из корзины и кидаю на пол. Остервенело топчу их, всхлипывая и размазывая по щекам слезы.
— Сволочь! — вырывается из меня, когда прохожусь голыми ступнями по нежным алым лепесткам. — Ненавижу красные розы!
Через пять минут, немного успокоившись, звоню охране и, когда тот же парень приходит, указываю ему на коробочку на полу.
— Верните, откуда это доставили.
— Был курьер из магазина.
— Вот в этот магазин и верните, а цветы… — оглядываю поломанный и растерзанный букет. — Уберите. Через полчаса подайте машину, я хочу кое-куда съездить.
— Что сказать водителю?
— Что едем домой к моему отцу, — тихо произношу я. — Княжину Станиславу Борисовичу.
Глава 51
Глава 51
Машину подают почти сразу, как я переоделась и накрасилась. Решительно сажусь в нее, стараясь согреть руки. От волнения пальцы словно стали ледяными. Непонимание с Ильей, подарки и внимание Быстрицкого — все это наложило свой отпечаток, и я нервничаю, что сейчас совсем не нужно.
Уже выезжая из ворот, дорогу мне преграждает машина Быстрицкого.
— Да чтоб тебя, — сижу, жду, пока он подойдет и откроет дверь.
— Пустить, Полина Анатольевна? — спрашивает водитель.
— Да, — киваю ему, и он тут же разблокировал замки.
Даниил сияет улыбкой, забирается внутрь и поворачивается ко мне.
— Доброе утро, Полина Анатольевна.
Делаю движение головой, и водитель выбирается из салона, оставляя нас вдвоем.
— Куда ты собралась? — переходит на «ты» Даниил, перехватывая мои пальчики в свои руки. — Такая замерзшая.
Подносит руки к своим губам и целует, глядя в глаза.