«— Никита, это я». — Раздался у меня в голове её голос, едва я откликнулся на вызов.
Ладно, пусть слушает. Я и впрямь не желаю иметь от неё секретов, и постараюсь обойтись с ней без тайн. Ну вот хочу я ей доверять и всё тут.
— Вот значит насколько ты меня ненавидишь, внучок. — После непродолжительного молчания хмыкнул князь.
— Не внучок я вам, ваша светлость, а зятёк. Причём, непутёвый. — Возразил я, глядя ему в глаза.
— Эт-то да. Зять, не хрен взять. Что же ты вытворяешь, Никитушка. Взял и столкнул лбами двух патриархов, да так, что и не отвернуть.
— С чего вы это взяли?
— Да порассказал мне Андрей перед схваткой, какого змеёныша мы на груди пригрели.
— Сами меня туда силком запихнули, не вырвав ядовитые зубы, так чему теперь удивляетесь. Каменецкий-то жив, или как? — не удержался я от вопроса.
Коль скоро Зарецкий стоит передо мной в полном порядке и речь о схватке, значит поединок закончился и победителем вышел дедушка моей супруги. Говорю же, смертность во время рунных схваток высокая, и только дурак откажется от возможности серьёзно снизить силу вражеского рода.
— Или как, Никитушка. Или как. И что, ты и впрямь хотел, чтобы я в землю лёг?
— Вообще-то, если бы вы оба легли, это было бы идеально. Но если выбирать, то вы предпочтительней. Потому что не постеснялись родную внучку под удар вывести.
А вот не вижу смысла юлить. Как с Каменецким был откровенным, так и тут не стану отнекиваться. Вот же подкузьмил старый хрен. Ничего, мы ещё побарахтаемся. Этого на блеф взять конечно не так просто, всё же он знает где находится Тарасова. Но с другой стороны, беседу я с ней имел? Имел. Порассказала она мне много? Много. По сути, я всю обещанную кучу дерьма могу вывалить, и слабое место у меня по-прежнему только одно. Нет у меня возможности для отсроченного удара.
— Она княжна, и у неё есть долг перед родом. Думаешь мне многое из того, через что прошёл по нраву?
— Если бы вам пришлось выбирать между её смертью и интересами рода, я вас понял бы. Но вы выбирали между родом и её позором. Ладно бы настояли на том, что долг велит ей от её любви отказаться, заперли бы в деревне, насильно выдали замуж, чтобы дурь выбить. Погоревала бы, но приняла бы свою судьбу. Но нет. Вы использовали её в своей интриге, как какую-то продажную девку. И вот этим вы хуже Каменецкого.
— Эк-кий ты. — Хмыкнув тряхнул головой князь.
— Да уж какой есть.
— М-да-а. С одной стороны, хочется наступить тебе на одну ногу, а за другую разорвать надвое. С другой радуюсь за внучку. Хотя и должна была хлебнуть лиха, а Господь уберёг, переплёл ваши пути дорожки. Знаю, что не люб ты ей, но и то вижу, что душу за неё отдашь. А когда муж жену любит, оно куда важнее, чем наоборот.
— И что? Пожелаете нам счастья?
— Что бы ты там себе не надумал, но я не враг своей внучке.
— Ой ли? — несогласно покачал я головой. — Сдаётся мне, что вы просто понять не можете как именно я могу устроить грандиозный скандал. И опасаетесь, что моя смерть навлечёт большие беды. Ведь с уходом Андрея Ивановича ничего не закончилось. Козыря по-прежнему у меня, и я могу устроить кучу неприятностей. Сюда же вы пришли только чтобы убедиться в том, что гадить я не стану. Так вот, до той поры, пока вы не лезете в мою семью, беда от меня не придёт.
— Зря ты так-то обо мне думаешь.
— А как заслуживаете, так и думаю. Кабы вы любили внучку, то не допустили бы такого. И забудьте о том, что у вас будет правнук. Я сделаю всё, чтобы он не общался с вами.
— А как силу наберёшь, так посчитаешься со мной? Андрей сказывал, что грозился.
— Сейчас, убил бы. Но увы, не потяну. Что будет когда войду в силу, не знаю. Может к тому моменту остыну, и на старость рука не поднимется. Но скорее уж вы сами покинете этот бренный мир.
— Всё с тобой ясно, Никита. Ладно, выздоравливай.
Старик вышел из комнаты, простился с Ольгой, и пошёл на выход. Что примечательно, к столу она его не пригласила, и чаю не предложила. Похоже, я окончательно перетянул её на свою сторону. Ну или она заняла свою собственную позицию. Меня это вполне устраивает. Союзники, уже не враги, и у нас есть точки соприкосновения.
— Значит не тебе сталкивать лбами патриархов княжеских родов? — покачала она головой.
— А что я мог сказать при слугах? — возразил я.
— И что, ты и впрямь меня любишь, Ртищев? — вдруг ни с того ни с сего, спросила Ольга.
— Кхм. Да, люблю.
— Это хорошо.
— Это значит, что и я тебе не безразличен? — спросил я, с хитрм прищуром.
— Это значит, что тобой можно будет легко вертеть. — Покачав головой, возразила она и вышла из спальни.
Глава 29
Застава
Я прижал к себе штуцер и принял на себя поток ревущего пламени. «Панцирь» у меня толстый и твари его не сожрать, но он оберегает только меня. Стоит выставить оружие, как этот напалм вцепится в него мёртвой хваткой и оплавит к Бениной маме. А вот так, оно оказывается под покровом рунной защиты.
Но если я прекратил стрелять, это вовсе не значит, что остановились и остальные. Одарённые заставы сейчас рассредоточились по стенам и бьют по висящей в воздухе виверне из штуцеров, с каждым выстрелом просаживая её защиту. В свою очередь та не может накрыть одним ударом всех разом и ожидаемо сосредоточила свои усилия на самом опасном. То есть на мне.
Не знаю в чём тут причина, но несмотря на восьмой ранг Иевлева, видя нас двоих твари предпочитают в первую очередь атаковать именно меня. Возможно чувствуют не только объём вместилища, но и потенциал. А он у меня выше, чем у полусотника. Сильный дар рулит. Вот и навалилась на меня самая сильная из прилетевшей четвёрки.
Остальные три уже отстрелялись, у них