Глава 3
Переполненные палубы
Отбивавшийся от непрерывных атак командующий Первым ударным авианосным соединением вице-адмирал Тюити Нагумо получил сообщение о необходимости второго удара по Мидуэю. Поэтому это он приказал перевооружить свои резервные самолёты, снаряжённые противокорабельным вооружением – торпедами и бронебойными бомбами – на «наземные» фугасные бомбы для второй атаки Мидуэя. Затем, получив от одного из своих самолётов-разведчиков сообщение об обнаружении американских оперативных соединений, он отменил свой предыдущий приказ и распорядился вернуть на все самолёты противокорабельное вооружение. В результате лихорадочного выполнения экипажами обоих этих приказов на палубах авианосцев оказались незакреплённые боеприпасы. Люки подъёмников бомб и торпед, а также магазинов боеприпасов оставались открытыми, вдобавок шла заправка вернувшихся с Мидуэя машин.
А мы в это время приближались к зоне высоких кучевых облаков, поднимавшихся с высоты 1500 футов [450 м] в виде серовато-белых колонн по всему курсу. Строй торпедоносцев с «Йорктауна» вдруг резко изменил курс вправо. Я последовал за ними, записывая время и новый курс по компасу на левом рукаве своей лётной куртки. В крови заиграл адреналин – вот-вот что-то должно было произойти!
«Грумман» F4F-4 «Уайлдкэт»
А ещё мне нужно было принять решение. «Мой» строй торпедоносцев теперь находилась на курсе между двумя большими «колоннами» облаков, что соединялись у своих оснований горизонтальной облачной «полкой». Она простиралась от основания колонн до высоты не менее 500 футов выше [150 м] моего текущего эшелона. Что делать – подняться над этой полкой с риском потерять из виду торпедоносцы, или снизится до их эшелона и пройти под ней, как «Девастейторы» судя по всему собирались сделать?
Мгновением позже этот вопрос потерял значение, так как снизу и спереди внезапно расцвели черные облачка зенитных разрывов. Затем перед строем торпедоносцев пронёсся вниз какой-то объект, думаю, это был подвесной бак. Посмотрев вверх, я увидел первый в своей жизни вражеский самолёт – это был истребитель «Зеро». Его силуэт был чётко виден на фоне облаков, в пологом пикировании он шёл в лоб ведущему «Девастейтору». Над капотом двигателя «Зеро» появились белые вспышки, когда на предельной дистанции пилот дал короткую очередь из своих 7,7-мм пулемётов. Не раздумывая, «Зеро» вошёл в левый вираж с крутым набором высоты, а затем выровнялся в размашистом плоском повороте вправо.
Это не конус
Как заворожённый я наблюдал за изящными, казалось, не требующими усилий манёврами истребителя. Через несколько секунд «Зеро» занял позицию, чтобы сделать заход на крайний справа TBD. Слегка снижаясь, пилот заходил по дуге, футов на 500 футов выше и немного правее меня. Такое впечатление, что он меня просто не заметил. Я двинул ручку газа до упора вперёд, выжимая из двигателя максимальную мощность. Затем ручку управления на себя – пока «Уайлдкэт» не практически не «повис на пропеллере», а затем совместил нос «Зеро» с внешним кольцом прицела – почти полное упреждение. Правый указательный палец сжал спусковой крючок в литой рукоятке ручки управления, загрохотали шесть 12,7-мм крыльевых пулемётов. Я удерживал спуск достаточно долго, чтобы увидеть, как красный поток трассеров сходится на капоте «Зеро», а затем начинает дрейфовать по его фюзеляжу. В голове промелькнула мысль: прямо как в горловину конусу-мишени. Но это был конус!
Нос «Зеро» на мгновение задрался вверх, опустился назад, а затем он начал пикировать в моем направлении. В этот момент я опять открыл огонь, и изгибавшиеся вверх трассы вновь устремились к цели. Я буквально завис в воздухе. Дульные вспышки и отдача шести «пятидесяток» – это вполне достаточно, чтобы привести перегруженный F4F-4 с его недостаточной удельной мощностью на грань неуправляемого сваливания. Когда я опустил нос своего истребителя и скольжением влево начал восстанавливать управляемость – справа от меня пронёсся «Зеро». Из его двигателя валили пламя и чёрный дым, под фюзеляжем хлестала огненная река. Я ясно видел застывшее лицо пилота – он глядел прямо перед собой. «Мёртв!» – мелькнуло у меня в голове. Был бы живой, он должен был смотреть на меня, следить за любым движением моих управляющих плоскостей, пытаясь предугадать мой следующий шаг. Лётный старшина 3-го класса Императорского флота Теруо Кавамата вечером этого дня будет записан в пропавшие без вести.
Окончание первой атаки мичмана Джона Чика. © John L. Greaves
Перейдя в горизонтальный полет, я попытался навестись на два «Зеро», пикирующих на левую четверть строя торпедоносцев. Даже на полных оборотах двигатель «Уайлдкэта» не мог пока обеспечить достаточную для манёвра скорость. Так что я просто выпустил короткую очередь по точке далеко впереди этой пары, но и этого оказалось достаточно. Когда трассеры пересекли траекторию их пикирования, обнаружившие внезапную угрозу сзади «Зеро» прервали заход и резко взмыли вверх. Скорость, с которой они набирали высоту, была просто потрясающей. В считанные секунды они исчезли и из виду, и из моего сознания, когда правым виражом я сменил курс на противоположный.
С увеличением скорости «Грумман» начал, наконец, отзываться не только на обдуманные, но и на инстинктивные действия. Время затормозилось, руки и ноги автоматически двигали элеронами и рулями, и самолёт как будто слился со мной в единое целое, как будто это я сам крутился и вертелся, реагируя на изменения ситуации.
Я двигался наперехват одинокому «Зеро», пикировавшему на крайний правый «Девастейтор». Не успел я выйти на дистанцию эффективного огня, как он тоже сделал «свечу» и мгновенно ушёл куда-то вверх из поля зрения. Отвернув влево, я осмотрелся на предмет других атакующих, но их пока не было. Вместо этого я увидел, как сзади и слева рухнул в воду горящий «Зеро». В миле за ним, сделал последний вираж упал в океан уже «Уайлдкэт». От F4F-4 остались только круги на воде, а над местом, где исчез «Зеро», висело облачко чёрного дыма. Несколько других таких же чёрных клубов дымы отмечали похожие пятна на воде. «Грумманы» или «Зеро»? Но гадать было некогда, нужно