— Может быть, — наконец пробурчал он. — У него в спальне есть небольшой бар.
— Спасибо, — ответил я и направился к выходу.
Вот теперь, пожалуй, надо осмотреть комнату барона. Именно там он умер и, возможно, в ней найдутся какие-то улики.
Я остановил ближайшую служанку и спросил, где находятся покои барона.
— На втором этаже, — ответила она, избегая смотреть мне в глаза. — Но вам туда нельзя.
— Можно, согласно воле покойного барона, — я в который раз достал из папки копию завещания.
— Дверь заперта, и я не знаю, где ключ, — скороговоркой проговорила девушка, поклонилась и быстро ушла.
Судя по всему, ей запретили пускать меня в спальню Александра Николаевича. Никто из наследников не хочет, чтобы я нашёл убийцу раньше, чем это сделают они.
Я не сомневался, что это выходки Анастасии. Вопрос лишь в том, почему именно она не хочет пускать меня к месту смерти. Просто из вредности или боится, что я что-то найду? Дар ей не светит, значит, причина в чём-то другом.
Пришлось отправиться к начальнику охраны и долго спорить с ним, но в итоге я добился своего. Меня проводили к спальне отца и открыли дверь.
Комната оказалась меньше, чем я ожидал. Постель на большой кровати была не убрана. Судя по всему, здесь ничего не трогали, хотя полиция и побывала.
Осмотр я начал с окон. Следов проникновения не было, как и следов борьбы где-либо в комнате.
— Смерть наступила во сне, — вспомнил я отчёт из папки. — Следов отравы не выявили. Но, вероятно, это всё равно был яд. Либо, с меньшей вероятностью, магическое воздействие.
Я осмотрел комнату, заглянул в каждый ящик и без стеснения порылся даже в комоде с нижним бельём. Но пока что не обнаружил никаких зацепок. Все бутылки в баре были запечатаны, бокалы стояли сухими и чистыми.
Я залез даже под кровать, но нашёл там только пару комков пыли.
Встав, я отряхнулся и посмотрел наверх. На деревянном потолке висела старинная люстра. Ничего необычного.
Осмотрелся вокруг, в который раз оглядывая стены, и вдруг заметил царапину над изголовьем кровати.
Что это?
Скрипя зубами, я немного сдвинул тяжеленную кровать. На стене, прямо рядом с местом, где лежала голова барона, кто-то выцарапал символ. Три переплетённых кольца, заключённых в треугольник. Линии казались неровными, будто рисовали в спешке.
— Ну и что это? Какой-то магический знак? — хмыкнул я.
Достал смартфон и сделал несколько фотографий символа. Пока что это единственное, за что можно зацепиться.
Я прикоснулся к отметинам, пытаясь понять, чем их выцарапали. Такие тонкие, будто их сделали иголкой… Когда я дотронулся до символа, ощутил покалывание в кончиках пальцев и отдёрнул руку.
Интересно… Может, моя дворянская кровь отзывается на магию? Ведь все аристократы потенциально могут обладать даром.
— Вы закончили?
Горничная стояла в дверях, держа в руках связку ключей как оружие.
— Что это? — кивнул я на стену.
Она даже не подняла головы.
— Не знаю. После смерти барона здесь никто не убирался.
— А до смерти? Замечали что-то необычное в его поведении?
— Нет, — девушка мотнула головой.
— Тогда проводите меня в библиотеку, — сказал я. — Или туда меня тоже просили не пускать?
— Идёмте, — кротко пропищала девушка.
Библиотека оказалась просторным залом с дубовыми стеллажами до потолка. Пахло бумагой и пылью. Горничная щёлкнула выключателем — люстра с коваными рожками моргнула, будто просыпаясь от векового сна.
— Компьютера нет, — бросила служанка, скрываясь за дверью.
Я шагнул вперёд и провёл пальцем по корешкам книг. «История русского дворянства», «Геральдика XIX века», «Тайны дома Рюриковичей»…
Начал я с разделов о магических символах. Час перелистывал фолианты с пожелтевшими страницами. Глаза слипались от старославянских завитушек и латинских терминов. Временами казалось, что буквы шевелятся, образуя тот самый трижды переплетённый круг.
Уже наступила ночь, когда я наткнулся на чёрный том без названия. Переплёт холодно заблестел под пальцами, будто покрытый инеем. Внутри — схемы, напоминающие электропроводку, и заметки на полях кроваво-красными чернилами.
На странице сто сорок семь я нашёл тот самый символ: три кольца, треугольник, стреловидные линии по краям. Подпись гласила:
«Знак Пожирания. Используется для медленного вытягивания жизненной силы жертвы. Наносится непосредственно в месте, где жертва часто находится или спит. Оставленные следы постепенно исчезают после смерти жертвы».
По спине пробежал холодок. Я перечитал абзац ещё раз. Всё сходится! В том числе то, что символ едва заметен — он начал исчезать, когда отец умер.
— Значит, тебя убил другой провидец, — прошептал я, делая фото страницы.
Оставалось понять, кто из Зориных мог нанять специалиста. Провидцев не так много в Москве, и все они были под надзором. Кто же согласился убить собрата по дару и ради чего? Вероятнее всего, кто-то из наследников предложил провидцу достаточно денег. В таком случае стоит искать именно тех магов, у кого есть финансовые проблемы — это сильно сузит круг поиска. Потом нужно будет сопоставить, кто из них знаком с Зориными — и в подозреваемых окажется несколько человек.
Однако непонятно, как без доступа к базам данных следователей провести такую работу. Интернет иногда врёт, но, видимо, придётся обращаться именно к нему.
Время было уже за полночь. Я решил, что лучше не буду возвращаться в город, а останусь здесь. Плевать на работу, возьму выходные за свой счёт. Это дело было важнее, и на следующий день я планировал продолжить расследование.
Остальные Зорины уже разъехались. Без их присмотра слуги оказались более сговорчивыми, и меня согласились оставить на ночлег. Правда, комнату выделили в дальнем крыле, где кроме меня никого не было.
Комната напоминала монашескую келью: узкая кровать, комод с облупившейся краской, окно с решёткой. Я проверил замок на решётке — старинный, но надёжный. Запер дверь и убедился, что нигде в комнате нет никаких магических символов.
Предложенный ужин есть не стал, обошёлся ореховым батончиком, который отыскал в сумке.
Перед сном я позвонил Сергею и убедился, что у брата всё в порядке. Когда лёг спать, то вдруг понял, что с нетерпением жду завтрашнего дня. Расследование только началось, и теперь у меня есть хоть какие-то зацепки.
Уснул я быстро. А проснулся посреди ночи от того, что внезапно стало слишком жарко.
Я открыл глаза и невольно вздрогнул. Потому что в воздухе надо мной висела большая птица, похожая на феникса. Её крылья пылали огнём.
— Я что, до сих пор сплю? — пробормотал я.
Птица раскрыла громадный клюв и бросилась на меня. Кривые когти нацелились мне в лицо, и я понял, что это не сон…