Затем плавала. Долго. От одного края к другому и так раз за разом. До тех пор, пока руки не свело усталостью и я вновь не легла на воде.
— В этом ты не изменилась.
Проводя руками по воде, так, чтобы не уйти под нее, я повернула голову и посмотрела на Картера. Он сидел на краю шезлонга. Смотрел на меня.
— В чем именно? — спросила, пропуская воду между пальцами. Наслаждаясь этим.
— Все еще любишь плавать.
— Это да, — не стала спорить. — Ты вспомнил о том, как мы ходили в твой бассейн?
— Да.
Опускаясь, я встала на дно. В этой части бассейна не было глубоко. Вода доходила мне до груди.
— А как много ты вообще вспомнил? — заводя руки назад, я попыталась поправить застежку на лифчике. Этот купальник я купила в прошлом году. Можно сказать, что он еще новый, особенно, если учесть ту частоту, с которой я покупала себе одежду. Но, наверное, у меня грудь выросла, так как в этом лифчике было ощутимо тесно.
— Мне кажется, что все.
— Да ладно? — я растянула губы в улыбке. Наверное, в воде расслабилась. Она прохладная и приятная. Чуть что, тут и утопиться можно, поэтому все вообще отлично. — Даже у меня часть воспоминаний стерлась. Столько лет уже прошло и вот я не понимаю, как ты можешь говорить, что вспомнил всё.
— Раньше было ощущение, что чего-то остро не хватает. Теперь его нет, — голос Картера казался тяжелее, чем обычно. В одно из мгновений я даже ощутила то, что, несмотря на моё приподнятое настроение, он пробрался внутрь тела. Прошел по нервным окончаниям. — Воспоминания больше не обрывками. Они полные.
— И как это ощущается?
— Лучше, чем ты можешь представить.
— Значит, поздравляю тебя с этим, — вновь переворачиваясь, я легла на спину. Даже было немного странно от того, что мы с Картером практически нормально разговаривали. Но, кое-что вспомнив, я тут же вновь посмотрела на альфу. — Кстати, отдай мой дневник. Ну, я имею ввиду, когда мы вернемся в квартиру.
— Нет.
— В каком это смысле «нет»? Это моя вещь.
— Я могу дать тебе что-нибудь взамен его. Или выкупить. Но отдавать его не собираюсь.
Я прищурилась. Настроение тут же рухнуло вниз.
— Ты вообще в курсе, что личный дневник это неприкосновенная вещь?
— Ты сама его мне дала, — безразлично ответил Картер.
— Чтобы ты лишь посмотрел на него, а не забирал.
— Считай, что я это воспринял по своему, — Картер это произнес так, что сразу становилось ясно — я могу спорить, кричать, требовать, но на него это никак не повлияет. И зачем ему вообще этот дневник сдался? Чтобы проверить то, насколько вернулась память?
Задержав дыхание, я с головой ушла под воду. В принципе, мне плевать на дневник. Я его и выбросить могла. Волновало лишь то, что он находился у Картера, а как раз про него я там в основном и писала. Правда, уже не помнила, что именно.
Открывая глаза, я под водой посмотрела на плитку. Почему-то вспомнила про тот бассейн, который находился в доме Картера.
Альфа вообще был прав. Я любила плавать. Причем, с самого детства и началось все с того, что мама пыталась отдавать меня на самые разнообразные спортивные секции. Естественно, из-за отсутствия денег приходилось выбирать из того, что являлось бесплатным, но, поскольку диеты не помогали сбросить лишний вес, было принято решение заставить меня больше двигаться.
Изначально бассейны я терпеть не могла. С моим стотонным весом носить купальники, являлось чем-то похуже пытки. В городском бассейне в мою сторону тыкали пальцами и шептались о том, что, о, боже, как же это можно было так ребенка раскормить. И ведь не объяснишь всем, что дело не в еде. Даже врачи не понимали, что со мной не так. А тем временем каждое посещение в бассейн пропитывало нервозностью. Шатало психику и я благополучно получала еще больше комплексов.
То есть, было время, когда плаванье для меня являлось адом.
Изменилось это немного позже. Я тогда уже общалась с Картером. В один из дней случилась какая-то авария и в их районе на целый день отключили свет. А это было лето, невыносимая жара и отсутствие кондиционеров. Мы погибали.
Но, чтобы не изнывать от жары, пошли бродить. Так и оказались в главном здании их особняка. Естественно, тайно, так как мне все так же приходилось прятаться от родителей Картера.
В какой-то момент мы зашли в их крытый бассейн и, если рай на земле существует, то он точно находится там.
Жара и рядом прохладный бассейн. Естественно, так или иначе, но тянет искупаться. Тогда Картер и сказал, что, если я хочу этого, могу попросить своего отца, чтобы он привез мне купальник. Всё равно его родителей пока что не было дома.
Тогда во мне и возникла внутренняя, жестокая и кровавая борьба желания и комплексов. Последние выиграли. Всё-таки, они были мощнее. Проработанные годами.
И, возможно, бассейны так и оставались бы моим личным адом, если бы не Картер. Он тогда дал мне свои шорты и футболку. В них и толкнул в воду. Грубо, но с этого и началась моя любовь к плаванью.
В бассейн мы ходили пару раз в неделю. Пробирались туда, когда его родителей не было дома. Картер всегда давал мне свои шорты и футболки и ему было глубоко плевать на то, что я плавала в одежде. То, что это выглядело странно и даже ненормально. Вообще альфа ни разу не выказал того, что что-то не так.
А я, без всех этих осуждающих взглядов и перешептываний, чувствовала себя просто нормальным ребенком и наконец-то спокойно плавала. Испытывала умиротворение. Влюблялась в это.
Все-таки, как бы мне не хотелось этого признавать, но между мной и Картером, помимо грязи и унижений с его стороны, в прошлом и правда так же были хорошие моменты. В данном случае даже имелась наша общая уязвимость, которая перерастала в сокровенность.
С моей стороны это были комплексы по поводу тела. А со стороны Картера… Он не умел плавать. И это мягко сказано.
В те годы альфа вообще напоминал мне кота, которого бросают в ванну, а он вырывается, шипит, дерется, но обязательно выпрыгивает обратно. То есть, Картер не просто не любил плавать. Он это всей душой терпеть не мог.
И, если так подумать, это являлось единственной его слабостью. Родители Картера ведь стремились к тому, чтобы он во всем был лучшим. Подобное не являлось